Черно-красное.

[+Aia]

Название: Bring me to life.
Статус: Закончено.
Авторы:  +Aia,  D-I-E
Персонажи: Юнхо, Джеджун.
Пейринг: ЮнДже.
Рейтинг: NC-17
Жанр: ПВА (с)
Примечание: Трава наша, наше АУ, ООС, а мальчики не наши. Авторы не претендуют ни на героев, ни на достоверность, ни на адекватность своих фантазий.

Предупреждения:

!!!Оба. ПСИХИ.!!!

30 листов.
Всем спасибо.

«Ким Джеджун» - гласила надпись на черной папке с личным делом.
Джеджуну всегда было интересно, почему папка черная?
Разве в черных хранятся дела не самых опасных преступников тюремной клиники, носящей странное название – «Больница святого Валентина»?
Поговаривают, раньше тут был монастырь. Затем просто больница.
А потом государство прибрало это место под свои нужды. Всех, кого нужно было в первую очередь вылечить, а потом уж наказывать, отправляли сюда.
Толстые решетки на окнах, да куча электронных замков – единственное, что отличало это место от обычной больницы.
Киму Джеджуну тут даже нравилось.
Нравилось, что еда была каждый день по расписанию. Нравилась куча лекарств, реабилитационные занятия…
Точнее сказать – все это начало ему нравится, когда его дело взял на себя глава отделения. Чон Юнхо.
Он был высок, красив и разрешал Джеджуну называть себя по имени.
С первой встречи Дже хотелось вырвать глаза доктора, спрятать у себя под подушкой, чтобы они всегда смотрели только на него.
Но он сдерживался, справедливо полагая, что без глаз Юнхо будет выглядеть менее привлекательно и не сможет так смотреть на него.
Так, как сейчас, когда застал своего пациента не мирно лежащим на кушетке, а разглядывающим папку с собственным делом.
Кстати, почему папка все же черная?
Мысли Дже скакали от одного к другому, с молниеносной скоростью. Так быстро, что он вполне мог не помнить, о чем думал секунду назад. Да он и что делал секунду назад, мог не вспомнить.
И почему она черная?
Это раздражало. И раздражение было отчетливо слышно в голосе Дже, когда он обратился к своему доктору.
- Юнхо, почему она черная?
- А какой самый красивый цвет, Джеджун? – мягким ровным голосом спросил психиатр и прошел в кабинет.
Приближаясь к пациенту, как к давнему другу, с легкой тенью улыбки на лице и исключительным доверием во взгляде.
- Не ты ли мне говорил, что тебе нравится черный? – и протянул к папке руки, выжидающе застыв.
- Он мне не нравится!
Джеджун швырнул дело на стол, спрятал руки за спину, чтобы они не вцепились в лицо Юнхо, раздирая кожу до крови.
- Красный. – в следующую секунду буркнул. – Красный – красивый.
И на его губах заиграла улыбка, а тон был полон флирта. Но руки из-за спины Дже так и не убрал.
Ни одна мышца на лице Юнхо не дрогнула. Даже тень улыбки как приклеилась к губам. Он не посмотрел в сторону дела, прошел к креслу, сел в него, зная, что Джеджун обязательно сядет напротив. Так было всегда. День за днем.
- Мне нравится красный, Джеджун.
Юнхо достал из внутреннего кармана плотного белого пиджака свой тоненький ежедневник в ярко-красной обложке.
- Видишь? – улыбка стала чуть отчетливее.
Джеджун забрался с ногами в кресло напротив стола.
И облокотился о столешницу, посмотрел на тонкую книжицу, уже прикидывая, как бы спереть то, что так нравится Юнхо. Он же всегда носит книгу с собой, Джеджун это точно помнил.
- Да. – соизволил ответить и кивнуть, так же, как и Юнхо зная сценарий этих встреч.
Сперва Юнхо говорил с ним о незначительных мелочах. Потом спрашивал разные глупости, например – почему он избил Рональда?
Почему отказался принять лекарства?
Откуда у него взялся нож под подушкой?
А потом он начинал его отчитывать… Боже, Джеджун обожал, когда Юнхо отчитывает его.
Это стоило боли от электрошока, когда его оттаскивали от Рональда. Всех уколов, что ему назначили за отказ от таблеток.
И уж точно ничего страшного, что он украл нож с кухни.
Это стоило всего и даже больше. Возбуждение, испытываемое при этом, компенсировало Джеджуну все.
- Тебе понравился новый десерт от миссис Джонс? – спросил психиатр, как всегда незначительную мелочь. Он чуть наклонил голову, разговаривая с Дже, как с приятелем в кофейне за чашечкой экспрессо. – Я сегодня три порции на завтрак съел. Правда – божественно? – и совсем уж расплылся в улыбке.
Джеджун хмурился, вспоминая, кто такая эта миссис Джонс и почему Юнхо называет стряпню этой незнакомки – божественной.
- Нет. Мне не понравилось.
Глаза Джеджуна потемнели, а улыбка пропала с лица.
- Не люблю пудинг.
Взгляд остановился в одной точке и Дже замолчал, чуть покачиваясь в кресле, бездумно ковыряя обивку на подлокотнике.
- Юнхо, что вкуснее – Джеджун или пудинг? – спросил таким тоном, будто и не о себе говорит. И будто он тут сейчас в этой комнате не присутствует.
- Джеджун, который улыбается.
Юнхо поглаживал кончиками пальцев шершавую обложку своего ежедневника.
- А что ты думаешь о своих новых подушках? Они лучше старых, да?
Он перешел к части вопросов по существу. Пару дней назад Джеджун распотрошил всю кровать, раскидав пух по всей палате.
Дже улыбнулся, как ребенок, моментом ведясь на провокацию.
- Да. Эти мне нравятся больше. Те были плохие. На них снились кошмары.
Взгляд будто приклеился к пальцам Юнхо, гладящим красную книгу.
- Мм…
Это был тихий стон вслух. Дже даже не понял, что стонал. Его мозг был занят придумыванием занятия для этих пальцев. Пожалуй, окуни Юнхо их в пудинг, Джеджун вполне мог бы их облизать.
Почему он думает о пудинге? Почему именно нелюбимый пудинг пришел на ум?
Дже, как всегда сосредоточившись на вещи, забыл, что было несколько мгновений назад.
- Ты поэтому хотел скормить их медсестре? – не теряя улыбки, поинтересовался психиатр, подцепляя обложку кончиком ногтя.
И резко проводя по всей длине вниз.
Юнхо прекрасно понимал, как действует на Джеджуна любая мелочь.
Можно сказать, что этот парень был его самым любимым пациентом. Самым странным и самым сговорчивым, с ним, с Юнхо. Лечение Дже лежало лично на нем, вместе со всеми его странностями, прошлым, настоящим и будущим.
Всего у Юнхо было трое таких пациентов. Но Джеджун никогда не должен узнать о том, что не единственный.
Прекрасно понимая устройство его мозга в общей картине, Юнхо соображал, что одними шалостями этот парень не ограничится.
- Она сука! – Дже выплюнул ругательство, задрожав, глядя на борозду, оставленную ногтем на обложке ежедневника.
Красная и глубокая.
«На коже Юнхо это бы смотрелось так же красиво?»
Парень сильнее задрожал, медленно облизнув губы, неосознанно повторяя за доктором – оставляя борозды на кожаном подлокотнике.
- А какая медсестра тебе нравится, Джеджун?
Еще один вопрос – и пальцы подцепили несколько страничек. Зарылись между ними… И резко оставили книгу в покое.
Дже моргнул пару раз, оставшись без развлечения, когда руки Юнхо закончили мучить ежедневник.
- Они все страшные суки.
Взгляд тут же нашел, что поинтереснее. А именно – лицо Юнхо.
- Они не должны трогать меня и мои вещи.
Под своими вещами Джеджун явно имел ввиду и украденный нож.
- Ты хочешь сам делать за них грязную работу?
Юнхо натурально удивленно приподнял бровь и сложил руки на столе, сцепив теперь пальцы в замок поверх красной обложки.
- Они же просто помогают тебе всегда быть… Прекрасным.
Дже снова улыбнулся, наклоняя голову набок.
- Я же тут навсегда, Юнхо. Они не могут перестать помогать мне. – и засмеялся.
Иногда Джеджун говорил подозрительно здравые вещи. Такие, что даже перестаешь удивляться, как этот парень мог прожить до двадцати лет в обществе и не быть пойманным.
- А я думаю, что не навсегда. – резко посерьезнев сказал Юнхо, внимательно глядя в глаза. – И не хочу слышать это слово, Джеджун. – тут в голосе прибавилось строгости. – Не хочу даже, чтобы ты думал так. – совсем уж с нотками тирана.
Дже по новой задрожал, обхватывая себя за плечи, будто замерз.
На деле он пытался удержать свое тело на месте, чтобы не сигануть через стол, вцепляясь ногтями и зубами в этого человека.
- Но… Я уже давно здесь. – хрипло прошептал, не соглашаясь лишь по одной причине.
«Вот сейчас. Да. Еще раз так и я кончу.»
Он действительно мог кончить от одного лишь голоса Юнхо, когда тот ругал его.
- И это тебе только на пользу, Джеджун.
Юнхо чуть сбавил тон до четкого и серьезного, все так же внимательно глядя, наклонившись над столом.
- И я здесь не просто так. Ты знаешь это. Я хочу помочь. Тебе. Однажды выйти отсюда. Ты ведь хочешь, Джеджун?
- Я хочу…
Дже шептал, глядя на него глазами голодного кобеля, почувствовавшего суку в течку.
- Хочу…
Он вздрогнул всем телом, рыча себе под нос. Возбуждение уходило вместе с командирским тоном Юнхо. Но отблески прежнего желания все еще отчетливо читались в глазах Джеджуна.
- Юнхо. – Дже поставил его именем точку в предложении.
Впервые за все четыре года, что Юнхо с ним работает, так открыто говоря об этом.
- Я тоже. – совсем без подтекста, но понимая, о чем речь, сказал психиатр.
И протянув руку к лицу пациента, провел мягкую короткую линию по его переносице.
А затем взял свой ежедневник и встал из-за стола.
- Увидимся завтра? – обернулся у дверей, как будто Дже мог ответить отрицательно.
Тот замер, сосредоточившись на выражении. Не замечая ни вопроса, ни рук санитаров, уводящих его в палату.
Запомнив касание по всем параметрам – от нажима, до температуры кожи Юнхо.
Он все-таки кончил уже в своей кровати. С хриплым стоном и именем психиатра на губах. Думая, что Юнхо только его.
Он никогда не позволит им разделиться, чтобы Юнхо там ни говорил. Джеджуну нравился распорядок, лекарства, собственная палата. И он постарается полюбить пудинг и медсестер, если за все это он будет видеть Юнхо каждый день. Так же, как и на протяжении последних четырех лет.
Он действительно любил его.
Любил настолько, что готов был слушаться санитаров, которые трогали его своими грязными руками, переодевая и купая.
После этих процедур Джеджуну обычно ставили несколько уколов.
От которых голова переставала соображать. Даже вспомнить лицо Юнхо становилось тяжело.
Но, по словам сук-медсестер, уколы помогали ему спокойно спать.
Вот и сейчас, кончив, Дже знал, что за этим последует ванная. Потом уколы. А потом – чернота.
Нет, он определенно не любил черный.

запись создана: 08.01.2011 в 21:40

Comments

[+Aia]

Cam_Wexler . ОЙ.всем нужен. оставим его Юнхе, да?)

ha neul. , тебе спасибо за комментарий )

I-Know , на самом деле это не такой уж и большой фик, слава тебе господи, авторы тоже решили, что надо вовремя закруглиться)

CoTaec , абсолютно верно осенило. Ты даже не представляешь ЧЬЯ.

[Cam_Wex]

+Aia нууу, я даже не знаааю))ахха
обычно он мне не нужен особо) мне Ючона подавай, ну да ладно сейчас не о нем речь))♥
оставим Юнхо так и быть) тем более он единственный знает что с ним делать+)))

[I-Know]

+Aia знаешь как я тут развлекаюсь весь вечер, дочитав Лост и читая одновременно по очереди Калифорнию и выкладки этого фика? хД
Поражаюсь с вашей производительности.

[+Aia]

I-Know , нифиговый у тебя коктейльчик получается)))

[I-Know]

+Aia я сама в тихом шоке...

[Erdbeere]

Ой какой Дже псих))Зато красивый псих))
Очень необычно) Хочется проды)

[Erdbeere]

Ой какой Дже псих))Зато красивый псих))
Очень необычно) Хочется проды)

[gdgdminnie]

каааааажется я схожу с ума тоже
закругляйтесь, авторы, это слишком сильно и концентрированно
и это так круто! каждая фраза наотмашь бъет.
по щеке, с размаху, оставляя красные борозды

о. боже.

[+Aia]

gdgdminnie , рааааадость, как же приятно видеть тебя тут! И твой комментарий. *уполз писать проду*

[+Aia]

Джеджун взял ключ. Спрятал его в складках одежды. Понимая, что сегодня санитары очень удивятся, когда Дже сам сменит свою одежду и им не придется мыть его.
Впервые за четыре года, и даже больше, Джеджун что-то планировал наперед.
Он забыл, каково это.
Забыл, что значит жить без лекарств, подавляющих работу мозга, заставляющих чувствовать себя сонным, глупым и маленьким.
- Юнхо…
Дже поднялся, выходя из его кабинета, улыбнувшись доктору, уходя в свою палату в сопровождении одного санитара.
Непроизвольно замечая, что если сейчас вот ударить этого дурака – можно забрать у него ключ и удрать через проходную. Охрана как раз тоже сменялась. А на пациента, идущего на дневную терапию в больничный сад, никто не обратит внимания.
Джеджун улыбался, мысленно пройдя этот путь. Улыбался так, что санитар лишь закрыв за ним дверь, сразу же поспешил отойти подальше.
- Юнхооо…
Парень вертел карточку с фотографией доктора Чона и продолжал улыбаться весь день. Пряча лекарства в тайник под подоконником, не проглотив их ни в обед, ни на ужин.
- Скоро… - прошептал Дже, сидя на полу у своей кровати.
Глядя на фото Юнхо без отрыва.
Только оно не позволяло забыть слова психиатра.

Юнхо собирал вещи. Только самое нужное, погружая в багажник новой машины самое дорогое сердцу – книги, ноутбук, сменные костюмы… Ежедневник прижимался к сердцу, как всегда находясь во внутреннем кармане пиджака.
Он действительно отключил камеры в десять пятьдесят, вернувшись к себе в кабинет, будто что-то забыл.
А потом, со спокойной душой прошел мимо охранников. Те пытались разобраться, в чем же дело.
С невозмутимым выражением Юнхо попрощался. Отметив, что никакой паники в больнице не было. Так – мелкая суета.
Некоторые камеры продолжали работать, будто что-то случилось с одним из управляющих ими, компьютеров.
Юнхо вышел к воротам, уселся в машину и повернул ключ зажигания, готовый вжать педаль газа в пол.
Он вглядывался в тускло освещенную дорожку от входа в больницу.

Джеджун вертел карточку до без пяти одиннадцать. А затем бесшумной тенью выскользнул из палаты.
Новая смена переодевалась. Старая заполняла отчеты.
Вообще, Дже шел, как лунатик, таращаясь на фото Юнхо, вслушиваясь в непривычный вой пациентов.
Сам Дже никогда так не выл. А его палата была хорошо изолирована и находилась вдалеке от буйных.
«Ты красивый!» - шептал парень фотографии на пропуске. – «Ты такой красивый….»
Вой сменился звуками ночного сада.
Дже не был дураком, чтоб выходить через двери. Он спустился в подвал. И уже оттуда, открыв стояк для подъема мусора, вылез наружу.
Взъерошенный, но зато незамеченных охраной, патрулирующей территорию.
Его недавняя выходка заставила людей работать лучше, но Джеджун все равно обхитрил их всех. Ради Юнхо.
Дверца автомобиля хлопнула, а голова Дже оказалась на коленях психиатра.
Он прижался щекой к его бедру.
- Юнхо…
И произносил его имя каждый раз по-разному. То, как ребенок. То, как любовник. То, как недовольный им.
Система обязательно засечет, чьей карточкой воспользовался Джеджун.
Да уже через два часа будет ясно, как днем, кто за этим стоит. Раз пропал даже из дома.
Юнхо пользовался тем, что сотрудники еще не знают номер его новой машины.
Пользовался тем, что сам верит в правильность решения, вжимая педаль газа в пол, как только Дже оказался рядом.
Почувствовав что получилось, Юнхо крепко сжал пальцами одной руки руль, а другую ладонь положил на Джеджуна, в аккурат умастив ее на его боку. Своеобразно обнял.
Юнхо знал, куда они едут.
Старый дом его отца находился далеко за городом. Являясь даже не домом, а лабораторией, по совместительству с личным пристанищем.
Он велел сыну пользоваться им только в случае крайней необходимости и никому никогда не говорить этот адрес.
Юнхо двигался по направлению к выезду из города и уже почти улыбался.
- Для каждого психиатра наступает момент, когда он готов лечь в одну палату с пациентом. - с улыбкой процитировал Юнхо своего отца и переместив руку на голову Дже, взъерошил его волосы. - Извини, отец, но я предпочту палате отдельный дом.
Чувствуя, что не стоит особо высовываться, Дже проспал всю дорогу у Юнхо на коленях.
Машина подскакивала на колдобинах дороги, но парень не просыпался. И на подъезде к новому дому продолжал спать, привыкнув к режиму и сейчас не реагируя на окружающий мир вообще.
Юнхо не стал его будить. Заглушив машину в гараже, он заранее достал ключи от дома.
Подхватил спящего Джеджуна на руки и занес в дом, как будто они только что поженились - на руках.
Дверь, конечно, открывать было сложно при таком раскладе, но Юнхо, извернувшись, справился.
Отнес Джеджуна в спальню. Сходил, принес вещи из машины и запер дверь.
Пришел обратно и сел на кровать, пропахшую пылью и сыростью.
- Больше я тебя никому не отдам... - прошептал, склоняясь над мирным во сне лицом, и коснулся губами лба.
А после лег рядом, не раздеваясь, и позволил Дже выспаться в своих объятиях.

[+Aia]

Проспав до утра, парень проснулся от голода.
При этом голод был какого-то странного рода – злящий. Джеджун рыкнул, разворачиваясь в тепле, и уткнулся носом в грудь Юнхо.
Этот запах сразу успокоил. А Дже вспомнил, что Юнхо гораздо вкуснее любого завтрака.
Вчерашний побег он помнил смутно. Но, главное что помнил, как факт.
Возможно, на него повлияло то, что он перестал принимать лекарства.
Возможно, из-за этого он и злился.
Зубы куснули кожу на груди спящего мужчины, а руки вцепились в его бедра.
Дже не мог понять, почему Юнхо молчит и не смотрит на него своими красивыми глазами.
Психиатр вынырнул из сна, как из глубокой пучины, жадно хватая ртом воздух. И уставился на Джеджуна.
- Ты злишься? – сразу в лоб спросил, оценив его состояние. – Почему ты злишься, Джеджун?
Парень не обратил внимания на то, какой Юнхо психиатр от бога.
Он оценил ситуацию со своей стороны и сделал вывод. Расцепил зубы, посмотрел на красный отпечаток от укуса в вырезе рубашки Юнхо.
- Ты на меня не смотрел… - завороженный зрелищем, пробормотал. – Ты всегда на меня смотришь.
Ну, правильно. Никогда ведь с ним не спал.
- Я не мог смотреть. Невозможно спать и смотреть одновременно. – как маленькому объяснил Юнхо и легонько похлопал пальцами по спине. – Зато я трогал тебя. И теперь, проснувшись – смотрю. – и прибавил голосу строгости. – Не делай мне больно. Особенно, когда я сплю. Иначе перестану тебя трогать. Пойдем завтракать?
- Ооо… - протянул Дже, когда простая вещь дошла только после объяснения. – Я понял.
Он кивнул и поднялся с постели.
И, только теперь, когда Юнхо его не трогал, Дже замечал окружающую обстановку, оглядываясь по сторонам.
- Это наш дом?...
- Да. – кивнул мужчина, проходя в кухню.
Разгрузил на стол сумку с продуктами, поглядывая на Джеджуна во время процесса.
А потом протянул ему один из пакетов.
- Я подумал, что ты захочешь переодеться.
В пакете Джеджуна ждала красная рубашка, строгие черные брюки и пара комплектов нижнего белья.
- Это на первое время… Подарок тебе. – Юнхо улыбнулся, открывая коробки с сухой лапшой вслепую, глядя только на Дже.
- Подарок?
Парень вцепился в пакет с порозовевшими щеками.
- Мне раньше не дарили подарков… Ооо…
Он достал рубашку, приложил к себе.
А потом стянул больничную робу прямо тут, на кухне. Накинул на плечи красную ткань. И по очереди застегнул все пуговицы.
- Мне нравится красный! – вспомнил и сообщил, посмотрев на Юнхо с улыбкой.
Тот включил чайник и шагнул к Дже.
Не позволил ему застегнуть последнюю пуговицу, перехватил его пальцы.
- Тебе очень идет… Красный. Это самый сексуальный цвет. – высказался, оставляя каждую пуговичку вновь расстегнутой.
Дже следил за его пальцами, неосознанно повторяя движения на рубашке Юнхо.
- Я теперь сексуальный? – взгляд снова уткнулся в отметину от зубов, которая до сих пор не прошла.
- Ты всегда был сексуальным… Я всегда хотел тебя, Джеджун. И теперь нам уже ничего не помешает.
Высказываясь, Юнхо обнял его. Крутанул вокруг своей оси. Подцепил пальцами край его больничных штанов, стянул их вниз.
Другой рукой он дотянулся до зеркала над столиком и протер его, делая чище, а отражение – правильней.
- Посмотри на себя… - выдохнул Юнхо, прижимаясь щекой к волосам Дже.
Он вытер руку от пыли о столешницу и, распахнув новую рубашку, принялся что-то рисовать пальцами на его груди.
Джеджун видел свое отражение. Покрасневшие под стать рубашке щеки. Блестящие, затуманенные глаза. Приоткрытые губы…
Кажется, смотреть на себя такого ему тоже понравилось.
- Я…
Он уперся ладонями в стол, чуть прогибаясь вперед, чтобы лучше видеть отражение.
- Юнхо…
Голос Джеджуна дрожал, как и тело.
- Ты будешь заниматься со мной любовью?
Его вопросы всегда были по существу. Хоть он и не помнил, что это значит, но тело, кажется, помнило.
- Да. Каждый день. И никогда не устану.
«И однажды ты справишься с собой» - этого Юнхо не произнес вслух.
Он не знал, поможет ли это.
Но верил. Надеялся.
Сделав отчаянный, сумасшедший шаг - исчезнув для мира вместе с пациентом. Оставив для него в прошлом таблетки и электрошок, заменяя их поцелуями в оголенное плечо, прерывистым дыханием ему в затылок, жадными касаниями уже голой кожи бедер, его именем, когда пальцы прошли меж ягодиц, чувствуя жар манящего тела.
- Джеджун... Господи... Джеджун...
Облизнув собственные пальцы, Юнхо скользнул в него, придерживая второй рукой, нажимая ладонью на низ живота.
Парень застонал и дернул бедрами.
- Пальцыыы.. – заскулил он.
Было приятно, но дискомфортно и Джеджун понять не мог - чего больше.
Хрипло дыша и водя бедрами, он сжимал эти пальцы в себе, плотно обхватывая их внутренними мышцами, пока мозг и тело все-таки реагировали на голос Юнхо, возбуждаясь.
Отчего второй Джеджун, в зеркале, открыл рот и застонал, падая на локти, утыкаясь лбом в стол.
Юнхо тут же нашел второй рукой его волосы, сжал их, как будто не собирался быть особенно ласковым.
Он хотел этого семь безумно долгих лет.
Он помнил, в отличие от Джеджуна, ту ночь, когда они впервые встретились, до мельчайших деталей. Его лицо в слезах и крови, его дрожь в ванной, когда парень не мог связать и пары слов, прижимаясь к нему, будто он единственный человек в этом мире, заставляя его рубашку намокать…
Заставляя Юнхо теряться в желаниях. А потом и вовсе - забыть про успокоения, а гелю для душа найти более интересное применение.

[+Aia]

Юнхо мечтал о том, чтобы Джеджун оказался жертвой, а не убийцей. Но доказательств его вины было слишком много.
А потом все завертелось на несколько лет...
И перевести его в свою больницу было не так уж и просто, отбить его у полиции и других, жадных до разбирательств, врачей.
Сейчас геля не было. Были только пальцы Юнхо, растягивающие тело парня, подготавливающие его ко встрече с мечтой Юнхо.
С манией Юнхо - получить это тело еще раз.
Плевать, на окружение, ситуацию, мнения, факты. Плевать.
Юнхо понимал, что может элементарно состариться и не дождаться ее исполнения.
У Джеджуна были улучшения, по сравнению с тем, каким он был, скажем - в первый год их тесного общения.
Но они были такими жалкими, что осталось только лишь это - увезти его, украсть от всех и наслаждаться им.
Увлажнив свой член лишь собственной слюной, заставляя Джеджуна еще больше выгнуться от проникновения.
И зарычать, когда оказался в нем.
Джеджун дергался и сжимал его в себе.
Имя психиатра будто приклеилось к губам, повторяемое сквозь всхлипы и стоны.
Парень смотрел на свое лицо и сейчас тоже залитое слезами, как тогда, не моргая выстанывая имя Юнхо все громче, пока красное марево не поплыло перед глазами.
- Юнхо!
Пальцы цеплялись за столешницу, стараясь оставить на ней царапины поглубже, но дерево не поддавалось.
А зубам не во что было впиться, потому что рука Юнхо крепко держала волосы.
Отцепить свои руки от стола Дже был не в состоянии.
Перед глазами носились такие картинки, что отцепись он от опоры и казалось - просто улетит.
- Юнхооо!!! - срываясь на крик, смазанный в конце стоном, пока тело Дже изогнулось, совсем уж неприлично забирая в себя член доктора до последнего миллиметра.
Картинки перед глазами настигали и Юнхо, когда он, дав парню привыкнуть, начал двигаться. Постепенно все быстрее, четче вгоняя член в его тело, не заботясь о боли, ведь что такое боль для человека, пережившего хоть раз встречу с шоковой терапией?
Юнхо даже не задумывался о том, что вставало перед его глазами, ведь кое-что, вставшее там, под столешницей, его интересовало куда больше.
И он сжал член Джеджуна, совсем как в первый раз, в ванной. Как сжимал его вчера, в кабинете. Как сжимал его мысленно каждый раз, когда скользил по его фигуре лишь взглядом.
И движения руки и бедер слились в одном ритме, а Юнхо, наклоняясь, дарил позвонкам Джеджуна сквозь рубашку свои смазанные стоны и поцелуи.
Боль – единственное, что не дало Дже кончить от одного прикосновения к его члену.
Не кончить сразу, но спустя минут пять Джеджун готов был кончать и кончать, боль затерлась, удовольствие нарастало.
Все тело горело, новая рубашка промокла на спине от слюны Юнхо, а член пульсировал в его руке.
И в этот раз Джеджун не кончил только потому, что наткнулся на свое отражение.
Он помнил этого Джеджуна, только тот был моложе, испуганнее… Тот Джеджун говорил ему, что знает тяжесть тела Юнхо, помнит его руки, его член.
- Ааа...
Джеджун в зеркале застонал, кончая, пока реальный, потерял его из виду, повиснув на столе, пропадал в волне жара и во все еще мощных движениях Юнхо внутри него.
- Держись... Джеджун... - зачем-то попросил Юнхо, кончая сейчас даже не потому, что был сыт этим телом – он не хотел его измучить.
После больничной еды столько лет, лекарств и уколов, парень был не особенно готов к физическим перегрузкам.
И после своего оргазма Юнхо обнимал тонкое тело уже двумя руками.
И удивлялся, как парню удавалось на кого-то нападать? Хотя в его силе он не сомневался, но вот... Просто - как?...
- Давай поедим? - предложил Юнхо, все еще не разжимая рук, когда дыхание стало ровнее, но Дже еще подрагивал в объятии.
Джеджун медленно распрямился, запрокидывая голову на плечо Юнхо, прижимаясь спиной к его груди.
Он видел сейчас лишь кусок своего тела, отражающийся в зеркале.
- Юнхо, нас ведь не заберут отсюда? Это же наш дом....
Парень повернул к нему лицо, коснулся кончиком языка шеи, будто под едой Юнхо имел ввиду себя.
- Я хочу остаться тут навсегда. – пробормотал Дже, лизнув его сейчас соленую кожу еще раз.
А потом вдруг вспомнил, что Юнхо мыл его, вот почему он не любил мыться сам.
Юнхо мыл его, но когда? Ведь раньше его все время мыли санитары и Юнхо там ни разу не было.
- Я не позволю никому забрать нас.
Юнхо не мог ответить "тебя", ведь если сюда и придут (что мужчина отметал, как факт), заберут уже обоих.
И Юнхо сам пойдет на убийство, если кому-то придумается их разлучить.
- Что такое, Джеджун? - подняв его лицо к своему, Юнхо заметил его задумчивость.
- Я не могу вспомнить сон, в котором ты мыл меня. - заявил Дже, разворачиваясь к нему всем телом, обнимая за талию, прижимаясь щекой к недавнему укусу. - Почему я не все про тебя помню?
- Потому что... Твоя память стирает негативные воспоминания. Тебя забрали в первый раз. И это был не сон, Джеджун. - ответил Юнхо, включая давно вскипевший чайник, отойдя от Дже, но смотрел только на него. - Больше у тебя не будет плохих воспоминаний.
- Такова моя болезнь, Юнхо?
Пациент облокотился о стол позади себя, впервые получив ответ на вопрос, который задал о себе, без увиливаний.
И это царапнуло, где-то внутри. Но пока слабо.
Дже уже и сам подозревал, что если будет продолжать царапать - возможно, что-то прояснится.
Но хочется ли ему знать то, от чего глаза Юнхо становятся такими тусклыми?

[+Aia]

- Юнхо, - Джеджун подошел к нему, коротко чмокнул укус, провел по коже языком. - Вспомнить плохое - это хорошо?
- Не знаю. - честно ответил мужчина, приобняв его спину одной рукой. - Думаю, что для тебя лучше и не помнить. Не помнить прошлое. Жить новой жизнью. Со мной. А я все сделаю, чтобы тебе не было плохо.
Парень тихо засмеялся, вскидывая голову, глядя на него искрящимися глазами.
- Не волнуйся, Юнхо. Я буду заботиться о нас!
Улыбка Джеджуна расцветала.
И он думал, что заставит исчезнуть любого, кто посмеет сделать глаза Юнхо тусклыми, любого, кто посмеет забрать его у Джеджуна.
Еще один тихий смешок вырвался из парня, пока пальцы обводили черты лица психиатра.
- Ты хмуришься... Когда Юнхо хмурится - он старый. – Дже снова хихикнул, впав в игривое настроение в какой-то неуловимый момент.
Мужчина удивленно распахнул глаза. Бегая взглядом по его лицу, полному веселья.
- Эээй! Я не такой уж и старый! Всего-то на десять лет старше тебя! - и легонько ущипнул его ягодицу, скользнув рукой со спины.
- Юнхо старше Джеджуна?
Дже не задумывался об этом раньше.
- Ой! - удивился щипку. - Никто так раньше не делал.
Он приложил ладонь к заднице, отходя от Юнхо. Отчего-то покраснев.
И сел за стол, как был - с голым задом и в распахнутой красной рубашке.
- Накорми меня? - посмотрел в потолок задумчиво. – Или, если Юнхо старше, я должен кормить? - сам с собой поговорил или с потолком – непонятно.
- Сам поешь. Не маленький.
Хохотнув, Юнхо даже умилился картинке и залил лапшу кипятком.
- Подожди только, пока заварится.
Он накрыл миску тарелкой и сам сел за стол.
- Ты... будешь помогать мне завтра? Надо навести тут порядок. В этом доме давно никто не жил.
- Почему мы давно тут не жили? – Дже искренне удивился. - Мне здесь нравится!
Конечно, ему тут нравилось.
Тут Юнхо был полностью его.
Смотрел только на него.
И его можно было трогать. Не ограничиваться часом времени, отведенном им ежедневно.
- Я буду наводить порядок с Юнхо! Я раньше убирался дома.
Дже первый раз, как попал в больницу, заговорил о доме. И вообще вспомнил, что он у него был.
Юнхо протянул ему палочки и подвинул ближе миску с лапшой.
- А с кем ты жил? - с неподдельным любопытством поинтересовался.
Имя и фамилия у этого парня были. Но вот прошлого, родственников или хотя бы друзей - так и не нашлось.
- С Джеджуном.
Парень повертел металлические палочки в руках, вспоминая, как их держать - в больнице ему такого не давали.
А потом убрал со своей лапши тарелку и попытался подцепить макаронину.
- Как это? – Юнхо удивился, принимаясь за свою порцию, методично всасывая лапшу ртом.
Дже потянулся к зеркалу, поставил его напротив себя, поглядел на свое отражение.
- А вот так! - и засмеялся, глядя, как лапша соскальзывает с его палочек и падает обратно в миску.
- То есть... ты жил один... До меня? - уточнил Юнхо, уже жалея, что в этом доме есть зеркала.
Увлечется же собой и что делать?
- Я - не он.
Джеджун вдруг нахмурился, потирая лоб.
Кажется, его прошлое и настоящее резко дисконнектили друг с другом.
Он и сам понять не мог - если он – Джеджун, то как он жил сам с собой?
Поэтому огрызнулся:
- Отстань!
И ткнул лапшу палочками, выплескивая свою агрессию от того, что не понимает, на еде, медленно разрезая макаронину за макарониной на мелкие кусочки.
Юнхо молча доел свою порцию, а потом придвинул свой стул ближе к Джеджуну.
Облокотился о столешницу, заглядывая в его лицо:
- Я люблю тебя. - и улыбнулся.
Парень моментально переключил свое внимание на Юнхо, сидящего очень близко…
Этот человек вообще действовал на него, как целый спектр лекарств разом.
- Я люблю тебя? - повторил за ним с вопросительной интонацией, улыбнувшись. - Я знаю! – кивнул, поерзав.
Задница все еще была полна плодами "любви" и слегка саднила.
- Я люблю тебя... – Юнхо осторожно взял его за руку, повторяя: - Люблю тебя, Джеджун. Люблю...
И показал как - теплым, нежнейшим поцелуем его ладони. Затем улыбаясь так, что в кухне освещение стало ярче.
Мозг Дже зафиксировал губы Юнхо.
Потом губы пропали.
Зато Джеджун увидел самую красивую из всех улыбок, что видел на Юнхо раньше.
- Я молодец! – кивнул парень. - Я дал Юнхо красивую улыбку.
И перебрался к нему на колени, глядя, как он улыбается. И сам улыбаясь в ответ.
- Я очень люблю Юнхо, целиком... Всего, больше чем красный цвет.
- Но я перестану так улыбаться, если ты будешь огрызаться. - спокойным тоном, не теряя улыбки, произнес мужчина.
Убирая волосы с его лица, устроив его на своих коленях.
- Ты можешь злиться. Но никогда не проси меня отстать. Я люблю тебя. И не отстану.
- Если любишь - не отстанешь. - повторил для себя Дже.
Переварил все слова в себе, стараясь понять, когда он мог огрызнуться на Юнхо?
И так и не найдя ответ спросил:
- Мы всегда теперь будем разговаривать так?
Поерзал на его коленях, явно приняв время после завтрака за привычный по распорядку в больнице, час разговоров.
- И мне не нужно теперь ходить и искать тебя для этого? - вот это заставило довольно улыбнуться.
- Да.
Юнхо кивнул и сцепил пальцы за его спиной.
- Мы будем жить, Джеджун.
- Мне нравится. – сказал парень.
И жизнь понеслась…

[rus@ki]

няяяяя

они пока что такие счастливые

[pfeil12]

матьмоя!!! просто офигенно!!!

Дже виноват в убийстве? у него еще и там раздвоение личности, бедный

[mr.Comatose :3]

такие образы живые :ОО по этому фику надо снять фильм :ОО

[D-I-E]

по этому фику надо снять фильм :ОО

мы тоже так решили!!!! *_* и чтоп часа на 2 не меньше XDD

[pfeil12]

D-I-E

мы тоже так решили!!!! *_* и чтоп часа на 2 не меньше XDD

и чтоб никакой цензуры!!!! *пошла запасаться попкорном*

[kimtanka]

у меня сейчас разрыв мозга будет что только не творится с дже, мда с такими симптомами я уже и не удивляюсь почему он в психушке юно молодец забрал все таки своего любимого да если бы про этом фик фильм сняли я была бы рада, особенно если они в главной роли

[Setsuna F.Seiei]

меня завораживает эта вещь.. прочитала и уже минут десять тупо пялюсь в монитор.. я сама скоро, по ходу, крышанусь такими темпами..))
авторы, люблю вас

[Cam_Wex]

как прекрасно начинается их жииизнь~

[gdgdminnie]

они будут жить вечноооо!!!
правда? *глаза кота из Шрека*

[rizuhanakuro]

авторы, вы меня убиваете: я нахожу чтение ваших фиков явно более интересным занятием, чем подготовка к экзамену по микроэкономике

[Micky Mouse]

это было что-то...у меня как раз вчера ночью настроение под фик было : DD
они психиииии! и это круто...жду проды)

[+Aia]

Джеджун все больше говорил про себя «Я», а не «Джеджун». Все больше улыбался по-человечески, каждый день погружаясь в обычную жизнь… Научившись готовить простую еду, вроде яичницы.
Научился находиться один в комнате без Юнхо больше десяти минут.
Научился бриться сам, хоть и под строгим надзором Юнхо… Смотреть Юнхо в глаза, не желая забрать их себе.
Но никак не мог научиться запоминать что-то негативное.
Как, например, когда Юнхо ушел утром из постели, оставив его там одного и наплевать что всего лишь - в туалет.
Дже испугался, а страх по-прежнему порождал в нем нездоровые мысли, которые без лекарств были четкими, незамутненными, распланированными практически до секунды…
Но потом появлялся Юнхо и заставлял Джеджуна забыть, зачем он вспоминал, где лежат ножи и зачем хотел уйти из их дома, такое ему незачем было помнить.
- Ю_н_х_о…
Пропел Дже по буквам на ухо, возвратившись с утра в кровать.
Весь в грязной и мокрой от росы одежде.
Спустя четыре месяца Дже впервые посмел выйти один из дома.
- Где ты... был? - спросил Юнхо, переворачиваясь на бок к Джеджуну лицом, и чуть нахмурился, когда коснулся его.
Он сам выбирался в магазин по ночам, в то время, как Джеджун крепко спал. Надевал на голову широкий капюшон, закрывал двери, заводил машину и доезжал до первого супермаркета на дороге.
Но закупался сразу и надолго, потому это происходило не так уж и часто.
За эти месяцы дом стал Домом, вместо пыли здесь теперь царил уют.
А кровать всегда была теплой.
Хозяйничал Юнхо сам. Джеджун помогал, как мог, конечно, но Юнхо боялся ему доверить что-то серьезное - он все еще волновался за него.
- Гулял…
Губы Джеджуна пошли гулять по подбородку Юнхо, а руки полезли под одеяло - гладить кожу мужчины.
Тот заимел привычку спать голый спустя уже пару недель совместной жизни, потому что никогда не мог предугадать, когда Дже захочет любви и ласки, да и тепло тела его успокаивало.
- Не помню где.
Дже предупредил его следующий вопрос. На самом деле прекрасно помня, но не желая говорить.
Неделю назад он нашел люк в земле у дома.
Старый и ржавый, такой знакомый…
И Джеджуну стало до жути интересно - что там, под ним?
Но Юнхо запретил туда лезть, строго-настрого запретил. Чем только подогрел интерес Кима Джеджуна к таинственному люку.
Он не выдержал и, выбравшись во двор в одиночестве, попытался его открыть.
Раз Юнхо спит - он не будет его останавливать.
Но в этот раз не получилось.
Так что Джеджун целовал Юнхо, уже выучив - когда он целует Юнхо, тот ему ничего не запрещает.
- Джеджун... Только не уходи далеко от дома. Я не хочу тебя терять. - попросил Юнхо, сгребая его в объятие.
Продолжая целовать уже под одеялом, не обращая внимания на его мокрую одежду.
- Там что - дождь? - поинтересовался между делом.
А дело было важным, кстати, - Юнхо расстегивал рубашку Джеджуна. Очередную, красную.
- Трава мокрая… - выговорил Дже сквозь частые вздохи.
Он касался голой спины Юнхо и грелся об его кожу.
Без лекарств, как ни странно, более нормально реагируя на окружающую реальность, в том числе на секс.
Научившись принимать даже такие свои чувства без серьезных последствий для своего мозга и для окружающих.
- А солнце уже встало?
Юнхо поднял голову и озорно улыбнулся, скользя рукой по ноге Джеджуна, прямо к паху.
Парень закивал в ответ на любое понимание этого вопроса, приподнимая бедра под его рукой и закусывая губу в явном ожидании…
За четыре месяца он нашел новый фетиш - руки Юнхо, которые постоянно так гладили красную книжечку, могли гладить и его – Джеджуна.
Не хуже.
По крайней мере, от некоторых касаний парень реально зависал.
- Ммм...
Юнхо оценил ответ под одеялом, сказавший ему куда больше, чем лицо Джеджуна и нырнул туда, как в воду.
Подарив ему улыбку, перед тем как повалил его на спину.
Оголил живот и обжег кожу дыханием, прикусив пониже пупка.
Джеджун успел пискнуть, а потом разулыбался.
Рот Юнхо мог трогать не хуже пальцев, иногда - даже лучше.
Глаза Дже загорелись огнем, когда он почуял эти губы на своей коже и игривый укус говорил только об одном - у Юнхо игривое настроение.
Для Дже это означало только одно - ему сегодня будет очень хорошо.
- Юнхо.
Он высказал свое любимое слово и запустил одну руку под одеяло следом за мужчиной, нащупывая его волосы и легонько дергая.
Тот ловко оставил его без мокрых штанов и белья.
Скинул все это с кровати, умудрившись так и не появиться из-под одеяла.
Обхватил член Джеджуна пальцами, прижал к плоти ладони обеих рук с двух сторон и о-очень медленно лизнул его головку, устроившись между его ног.
Парень глубоко вдохнул, обнимая Юнхо ногами.
Накрывая рот ладонью, чтобы не стонать.
Джеджун уже знал, что пока он не застонет - Юнхо будет продолжать с ним играть.
А ему хотелось, чтобы Юнхо играл с ним долго.
Он кусал себя за руку, пока вторая дергала волосы Юнхо и надавливала пальцами на его голову.
Обведя его головку языком несколько раз, Юнхо сжал его член у основания пальцами.
Вторая рука прошлась по внутренней стороне бедра, кончиками ногтей дразня кожу. Такие игры нравились им обоим. И Юнхо ни разу за все четыре месяца не устал от них.
И не чувствовал, что ему скучно.
Иногда, вечерами, он утыкался в книги по психиатрии, не забывая свой род деятельности, но этот чертов Ким Джеджун...
Стоило ему появиться в поле зрения и у Юнхо появлялось кое-что поинтереснее книг. Сейчас он выдыхал ему на кожу, но не торопился обхватывать его губами.
Язык скользнул по мошонке и Юнхо заставил Джеджуна приподнять бедра, чтобы спуститься губами еще ниже.
Дже хоть на мостик встал бы, при таком раскладе.
Дыхание щекотало кожу, а руки и губы дразнили в самых чувствительных местах.
Парень уже планировал сдаться и все-таки застонать, но вместо этого с силой укусил себя за тыльную сторону ладони, прокусывая кожу и будто пьянея от вкуса крови на языке.
- А-аа....
Стон получился смазанный и какой-то задурманенный, пока бедра дернулись следом за губами Юнхо.
Тот дразнил его языком меж ягодиц, и уже четко, быстро двигал рукой на его члене, сам прерывисто дыша, упираясь собственным членом в простыни.
Сам двигаясь, и постанывая от возбуждения.
Он не скрывал, что тащится от всего Джеджуна.
От того, как он реагирует на его ласки, от того, какие звуки издает, как дергается, изгибается и даже без слов просит «Еще»...
Джеджун каждой клеткой тела выдавал это "Еще", хотя из звуков действительно издавал только стоны.
И то – редкие.
Те, что прорывались сквозь ладонь, до тех пор, пока он не дернулся, всем телом падая обратно на простыни.
Он так сильно сжал Юнхо ногами, что вполне мог задушить…
Но через секунду вновь расслабился, чтобы по-новой вздрогнуть…
Наконец, срываясь на стоны и все тоже "Еще", но на этот раз – вслух.
Пальцы Юнхо продолжали двигаться по члену Джеджуна, а губами он сжимал кожу его бедра, в тот момент, когда свободная рука отпустила ягодицу и пальцы резко оказались внутри, сразу глубоко, находя простату и даря Джеджуну вспышку удовольствия, от которой он всегда ловил какие-то судороги.
Дже задохнулся на очередном прямом попадании Юнхо прямо в цель.
Вот тут уже чуть не выдрав у него клок волос с головы. И чуть не оставив на своей ладони еще рану.
Он кончил себе на живот, пачкая одеяло и руку Юнхо.
Сотрясаясь на простынях мелкой дрожью.
Ноги уже не просто обняли, а зажали Юнхо, как в тиски, мешая двигаться.
До того момента, как Дже не отошел достаточно, чтобы приподнять одеяло и натянуть себе на голову.
Заодно ерзая по матрасу, уползая вниз к Юнхо.
А там уже развернулся к нему спиной, упираясь задницей в его стояк и перетягивая его руку на себя, будто укрываясь.
Джеджун был грешен тем, что часто вырубался после того, как кончит.
То ли его тело еще не совсем к этому привыкло, то ли Юнхо так изматывал…
Но сейчас был редкий случай - Дже не спал. И, судя по всему, не собирался.
Вот так молчаливо отдавая себя во владение этому мужчине.
Юнхо было достаточно лишь провести по собственному члену, увлажнив его спермой Дже.
И не в силах отказаться от предложенного, проникнуть в него, рыкнув ему в спину, двинуться пару раз в кольце плотных мышц… И кончить глубоко в нем, потратив еще полчаса после на то, чтобы воспринять кровать именно кроватью, а не небесными облаками, с запахом тела Дже.

Спустя час, после оргазма, Джеджун все-таки отлип от Юнхо, поморщившись, когда член спящего сейчас мужчины из него выскользнул.
Дже пошел в ванную.
Да, он любил, когда Юнхо его моет, но уже воспитал в себе достаточно самостоятельности, чтобы пусть и неохотно, но делать это самому.
Тем более - его ждал люк.
Этот дурацкий люк, который даже кончить спокойно не дал, занимая мысли, как навязчивая идея, наподобие той, что мучила Дже в больнице и после которой одна из медсестер лишилась толстой длинной косы.
- Открывайся!
Спустя еще полчаса Дже сидел на корточках возле люка и ковырял висячий замок на нем ножом.
Но ничего не выходило.
Парень начинал злиться, как всегда, когда чего-то долго не получал.
- Открывайся!!
Дже сорвался и со всей силы прыгнул на створки.
Жалобно скрипнув, они чуть продавились под его натиском.
Но парень не замечал этого, крича на дурацкий люк в земле.
Продолжая с бешенством скакать по створкам…
Ничего удивительного - в итоге проржавевшая петля слетела. И Джеджун провалился в темноту.

[Дашка-сан]

ОМАЙГАДБЛ! Матьперемать! 0_____0 пиля... Я.. В ахуе. Самом большом ахуе... Это...ЭТО ВЕЛИКОЛЕПНО, МАТЬ ВАШУ! Я сразу прочла такой большой дозой и меня нереально втыкнуло!0_____0 это так крышесносно... Каждая мелочь так четко ощущается... Это был самый не забываемый оргазм мозга! Авторы, вы ахуенны! Думаю, еще не раз буду перечитывать*крейзи рожа* и, кажется, я уже того... Ну да, того самого!*довольная, улыбающаяся крейзи рожа* (вы чего творите? Я же не поклонница ЮнДже, а мне во как крышу сорвало*нервный смешок*)

[Дашка-сан]

ОМАЙГАДБЛ! Матьперемать! 0_____0 пиля... Я.. В ахуе. Самом большом ахуе... Это...ЭТО ВЕЛИКОЛЕПНО, МАТЬ ВАШУ! Я сразу прочла такой большой дозой и меня нереально втыкнуло!0_____0 это так крышесносно... Каждая мелочь так четко ощущается... Это был самый не забываемый оргазм мозга! Авторы, вы ахуенны! Думаю, еще не раз буду перечитывать*крейзи рожа* и, кажется, я уже того... Ну да, того самого!*довольная, улыбающаяся крейзи рожа* (вы чего творите? Я же не поклонница ЮнДже, а мне во как крышу сорвало*нервный смешок*)

[Cam_Wex]

это. ж. просто. охренеть.
бедный Юнхооо будет искать Чжее и страдаать. аа
с каждым кусочком все захватывающе и захватывающе!!) словами не передать)
и даа.. я сразу представила Чже Алисой в стране чудес+))

[+Aia]

Вскочив с перепугу, Дже налетел на стену. И ввалился сквозь нее в просторное подвальное помещение.
На потолке, одна за другой, зажглись продолговатые лампы, осветив все вокруг тусклым молочным светом.
- Юнхо… - позвал Дже, оседая на пол.
Оглядываясь вокруг на разные страшные штуки.
Кресло с ремнями на подлокотниках.
Стол с различными инструментами на нем, разложенными в строгом порядке… Фотографии на стенах, зеркала…
И, несмотря на слой пыли, покрывающий все вокруг, Дже узнавал это место.
- Юнхо!!! - заорал перепуганный парень.
Но Юнхо не приходил. Не отвечал.
А в голове Джеджуна мелькали картинки…
Он совсем маленький.
Сидит в том кресле.
Какой-то мужчина… Юнхо?
Нет, похожий на Юнхо, старше и полнее, смотрит на него, ставит ему укол...
Джеджун завыл, сворачиваясь калачиком на полу, собирая на себя всю пыль и грязь.
Катаясь по полу, ударяясь о предметы, но ничего не замечая, картинки не хотели уходить из головы.
Было очень больно.

Юнхо заворочался во сне вовсе не от того, что слышал крик. Он не мог его слышать. Но тепла родного, любимого тела рядом не было, он это чувствовал.
- Джеджун? - позвал Юнхо, открывая глаза и замирая, вслушиваясь в тишину дома.
Ответа не было, только капельки из крана методично касались раковины на кухне.
Юнхо встал с кровати, натянул штаны на голое тело и выглянул в гостиную.
Дже там тоже не нашлось.
Как и в ванной, на втором этаже, на террасе...
Юнхо оббегал весь дом, стараясь не впадать в панику, но именно под ее действием он выбежал на улицу, крича во всю глотку:
- ДЖЕДЖУН!!!!!

В свою очередь Дже не слышал Юнхо.
Он вырубился под свалившимся грузом памяти еще много минут назад, да если бы и не вырубился - все равно не слышал бы.
Подвал находился под землей, а открытый люк от него отгораживала та самая хитрая стенка, сквозь которую Дже ввалился сюда.
Неизвестно, сколько он так "спал".
Сколько сидел потом посреди пола, обнимая колени руками и уткнувшись в них лицом вспоминая свое детство…
Родителей, отдавших его этому мужчине за крупную сумму денег.
Он был не обычным здоровым ребенком.
А со странностями, которые его родители решили продать с ним вместе.
Он не видел их с шести лет…
А потом - этот подвал и мужчина. Дом наверху.
Дже все это помнил.
Теперь помнил, как мужчина делал ему уколы, после которых было так страшно.
Помнил, как тот учил его читать, писать и заботиться о себе.
Помнил, как сбежал из этого подвала в шестнадцать и начал жить на улицах.
Вот только парню, жившему всю жизнь за счет кого-то, чокнутому парню без образования было не так-то просто выжить.
И ему очень повезло, что он был такой красивый.
Тот мужчина часто ставил напротив него зеркало, пока проводил свои опыты.
Считая, что так Джеджун будет меньше бояться.
Так он будет думать, что там - в зеркале – другой.
И все, что происходит - делается с ним - с тем Джеджуном.
А тот Джеджун был очень красивый.
И тот Джеджун с удовольствием улыбался мужчинам и женщинам, позарившимся на него.
Тот Джеджун с легкостью жил, забирая их деньги.
Он участвовал не в одной драке, избивая в одиночку небольшие компашки с легкостью. Его сумасшедшего взгляда боялись.
А те, кто поумнее, сами отдавали ему, что он хочет.
И так было год за годом. Город за городом…
Пока тот чертов водитель, подобравший его на дороге, не вздумал полезть ему между ног. Водитель остался с разодранным горлом, а Дже попал к Юнхо.
- Юнхо…
Впервые, выйдя из оцепенения, спустя, наверное, несколько суток, Дже понял, кто такой оказался Юнхо, почему он в этом доме…
И ему стало страшно.
Он должен уйти от Юнхо.
Должен уйти от всего этого и снова забыть.
Он был прав, когда не хотел вспоминать, кем он был.
А теперь нужно было бежать - снова. Подальше от этого дома с подвалом и получалось, что подальше от Юнхо.

Мужчина знал о лаборатории отца. И знал, от него же, чем он там занимался.
Помимо психиатрической деятельности, у Чона-старшего была страсть к изучению мозга. К счастью (Юнхо знал только одну сторону правды), он ставил опыты лишь на животных, чем в итоге заслужил не одну научную премию, понаписав громадное количество статей о своих исследованиях.
Его отец был врачом от Бога, но безумнее всех врачей, числившихся в «Больнице святого Валентина». Всех, вместе взятых.
Юнхо, к вечеру первого дня нашел открытый люк.
Но понятия не имел, как пробраться дальше.
Он никогда не посвящался в ЭТИ дела отца.
И ему потребовалось двое суток, чтобы разобраться со стенкой, которую Джеджун открыл одним махом.
Ему потребовалось перевернуть весь дом от пола до потолка... Чтобы наконец-то найти схему открывания этой чертовой двери.
И он уже знал, что за ней найдется.
Вот только это была где-то сотая часть всего, что ему стоило знать.
- Господи, Джеджун!
Оказавшись в помещении, Юнхо кинулся к парню и заключил его в неимоверно крепкое объятие, кажется, впервые за несколько суток наконец-то нормально вдохнув.
Наконец-то отпуская собственные нервы, сжимая Дже до хруста в суставах, дрожа и беззвучно рыдая от облегчения. Живой.
- Я нашел тебя... я нашел... Дже...
Зрачки Джеджуна были огромными, черными, закрывающими почти всю радужку, когда он посмотрел на Юнхо.
Он дернулся от него, отталкивая руками, пинаясь ногами, кусая зубами руки, чтобы отпустили.
Юнхо был сейчас так похож на НЕГО.
Страх сгладил все несостыковки. И сознание Джеджуна видело сейчас доктора Чона-старшего.
- Не трогай меня! Пусти!
И если бы мебель не была прибита к полу, то сейчас тут творился бы хаос. Дже махал руками и ногами в попытках освободиться.
- ПУСТИ!! - заорал каким-то нечеловеческим голосом.
И Юнхо отпустил. Разжал руки и сделал шаг назад.
За все четыре года терапии он не слышал голос Джеджуна таким. Он не видел такими его глаза. И сейчас подчиняясь его просьбе, просто потому что любил этого человека, Юнхо отпустил.
- Дже…
Парень вскочил на ноги.
И рванул мимо него к выходу, наскакивая на стенку, которая открылась сразу же, будто была запрограммирована на Джеджуна.
На самом деле он столько здесь жил, что изучил строение помещения. Все - в подробностях, просто наблюдая за доктором Чоном.
Джеджун исчез в открывшемся проеме.
Не слушая и не слыша ничего вокруг, он бежал.
Бежал уже второй раз подальше от этого дома и этого человека.
Это было, как страшный сон.
Вот только даже в таком состоянии Джеджун понимал, что никакой это не сон.
Во сне не бывает так страшно.
Он бежал, пока легкие не заболели, пока он не упал на колени, кашляя от нехватки кислорода где-то посереди леса. Все, как в первый раз.

[+Aia]

Юнхо не знал, сколько прошло времени до того, как он сам вышел на поверхность. Но он умудрился потерять несколько килограмм и обзавестись дичайшим количеством правды, полученной из дневников отца, которые он сохранил здесь.
Мальчик с огромными карими глазами смотрел на него с карандашных набросков и Юнхо медленно сходил с ума окончательно.
Помимо знаний он обзавелся еще и светобоязнью, потому что все лампы на потолке были разбиты, перед тем, как он все-таки вышел наверх.
А ноги сами привели его в больницу, хотя он не помнил, как сюда добрался - точно же не вел машину.
И единственное, что он сказал под обалдевшим взглядом бывшей секретарши, перед тем как впасть в забытье, было:
- Мне нужен врач.

Спустя три месяца Джеджун обосновался в городе.
Он влился в общество, насколько это вообще возможно.
Вечно спешащей людской толпе не было дела до паренька, тихо живущего в малюсенькой квартирке, среди соседей алкашей и дебоширов.
Главное - аренду платит исправно.
А почему сюда залез? Так, наверное, не богат парнишка.
Так судачили о Дже домовладельцы.
Парочка стареющих геев.
У которых хватило ума не лезть к парню. А может просто не хватило интереса. Или их инстинкт подсказывал, что к этому тихоне лучше не лезть.
В то же время Юнхо покидал бывшую родную себе больницу.
Он улыбался персоналу, пожимал руки коллегам, прочистившим его мозг...
В дорогом костюме, идеально начищенных ботинках, в новой машине (денег у него за практику накопилось достаточно), Юнхо выглядел справившимся с собой. На все сто.
Он улыбался. Но не тут-то было.
Он слишком долго работал с психиатрами, чтобы знать, на что они ведутся. Он сам им был, в конце концов. Был - ключевое слово.
После его возвращения в город, в газетах все чаще стали мелькать сообщения о пропавших без вести. И все, как один, были мужчинами пожилого возраста.
Юнхо улыбался каждый раз, когда находил себе подходящую жертву. И перерезал ей горло.
Он улыбался, читая новости о самом себе.
Улыбался, обсуждая их с пожилой соседкой, сняв новое жилье.
Он выглядел обычным человеком. Но мог назвать себя живым только, когда очередной мужик, напоминающий ему отца, издавал последний хрип.
Джеджун не читал новостей совсем.
Зато чуть ли не каждый день натыкался на трупы бродяг или убитых, шарясь по самым злачным районам города.
Он не специально искал встречи с маньяками, убийцами или просто напившимися и непонимающими что творят.
Но те, как будто сговорились. И не трогали Джеджуна, как бы тот не нарывался.
В каких бы распахнутых красных рубашках не ходил.
Они чувствовали, что парень опасен сам по себе.
И им с ним не тягаться, такой ведь не боится умереть.
Он также не искал Юнхо, тот сам нашел его, не зная об этом.
Когда верный себе Джеджун ходил по подворотням в поисках самых грязных картин, которые помогут затмить прошлое, он наткнулся на тень человека, перерезающую горло другой тени, корчившейся в его руках.
Дже стоял в узком проулке, глядя на этот своеобразный театр теней безразличными глазами.
А после, не боясь, пошел дальше, гулко цокая каблуками своих высоких ботинок по асфальту.
Юнхо понимал все, что делает. Он шел на это сознательно и потому был до сих пор неуловим.
Он никогда не оставлял следов и свидетелей.
И у него на каждую такую вылазку было идеальное алиби.
Но здесь...
Юнхо не издал ни звука, выпрямляясь в рост, закрыв лицо капюшоном, и отшагнул от жертвы, оставляя нож в шее.
Перчатки Юнхо шелестнули, скрываясь в карманах.
И он перегородил дорогу парню, который, конечно же, все видел.
Все, кроме его лица. Но Юнхо знал лицо этого человека.
Джеджун остановился, молча поднимая глаза вверх, глядя на черноту под капюшоном.
И безразлично опустил взгляд, ничего не разглядев.
Он вспомнил, как описывают смерть.
И практически был уверен, что увидит под капюшоном кости черепа…
Но нет, просто чернота.
Он ненавидел черный.
Это воспоминание внезапно заставило его испытать вспышку недовольства.
Глаза чуть сузились, настолько неуловимо, что незнающие его люди ничего бы и не заметили.
Юнхо остался стоять на месте. Достал из кармана пачку сигарет.
И на мгновение осветил свое лицо огнем зажигалки.
Дальше в черноте осталась маленькая красная точка на конце сигареты, светившаяся ярче, стоило Юнхо сделать вздох.
- Всегда считал число двадцать магическим. - ровным голосом произнес Юнхо.
Сердце Дже забилось в разы быстрее.
Глаза, будто стремясь вернуть себе прежние размеры, расширились.
И парень уже дернулся, чтобы сделать шаг назад, но остался стоять на месте.
Он был просто не готов к этому голосу.
К тому, как этот голос звучал сейчас.
Дже повернул голову, глядя как отблески света, попадающие в проулок, отражаются на металлической рукоятке ножа, воткнутого в плоть.
Под телом расплылась красная лужа.
- Я люблю красный… - тоном "Здравствуйте, меня зовут Ким Джеджун" высказался парень.
- Почему ты ушел от меня? - тем же тоном спросил Юнхо и зашагал из проулка, скидывая капюшон по дороге, будто ничего и не делал.
Будто зная, что Джеджун последует за ним. Хотя бы чтобы ответить.
Или задать свой вопрос.
- Я ведь никогда не делал тебе ничего плохого. - тише добавил Юнхо.
Он не волновался о жертве. И нож ему не принадлежал.
- Юнхо…
Голос на уровне шелеста ветра, тихий, простуженный, хриплый.
И пальцы Джеджуна, ухватывающие его за руку такие же холодные, как ветер, что сейчас гулял по ночной улице.
- Я знаю.
Юнхо остановился, поднял руку, чтобы видеть эти пальцы, будто пугаясь, что они почудились.
- Почему ты ушел? – он упрямо повторил вопрос.
- Чтобы вернуться. - ни капли не громче высказался Дже. - Когда найду себя.
Пальцы чуть сжались.
Подняв руку еще выше, Юнхо переплел их пальцы, а потом развернулся, оказываясь с ним лицом к лицу.
- Я мстил этому миру за тебя. Если ты хочешь - я буду продолжать мстить. Только больше не уходи.
- Месть?
Джеджун наклонил голову набок, озаряя лицо по-настоящему открытой улыбкой.
- Ты с ума сошел, Юнхо? - чуть громче, чем до этого, но от этого и более хрипло. - Месть ведь черная. Я не люблю черный.
Дже потянул Юнхо за руку, вытаскивая его из проулка на освещенную фонарями улицу.
Там торопливо ходили люди, даже в столь поздний час.
Среди них можно было легко затеряться, просто стать частью толпы, которой совсем не было дела до пары мужчин идущих плечо к плечу и держащихся за руки.
- Кровь красная. - невозмутимо ответил Юнхо, в первые за последние месяцы не имея впереди по дороге какой-то конкретной цели, просто шагая вперед. Все, что ему было нужно - шло рядом. - И черный все-таки люблю я.
Джеджун резко развернулся к нему, посмотрел внимательным взглядом:
- Тогда я буду любить черный, тоже... У него все равно кровь красная.
Джеджун очень изменился, все вспомнив, стал самостоятельнее, опаснее, способным выжить один, но заскоки его совсем никуда не делись.
Губы Юнхо, совсем как когда-то, тронула тень улыбки.
Он протянул свободную руку к лицу Джеджуна и провел четкую короткую линию по его переносице.
И мыслей было дичайшее количество, вот только в слова они складываться не хотели.
Да и улыбка дальше тени не ушла, Юнхо все еще не верил в то, что видит.
Дже закрыл глаза.
Позволяя ему очертить свое лицо, как хочется.
- Юнхо… - прошептал тихо-тихо, зато без хрипа.
Шагнул к нему навстречу, уткнулся лицом в грудь.
Юнхо положил подбородок ему на макушку, тоже не желая смотреть на этот мир. И ответил одними губами:
- Джеджун... пойдем... Домой?
Он не знал, какое место теперь назовет домом, главное, чтобы там был Дже.
Парень сцепил пальцы в замок у него на спине, обнимая и кивая в ответ, готовый идти с ним, куда угодно…
Но при этом знал, что они найдут себе совершенно новый только ИХ дом.

Спустя еще пару месяцев они его нашли.
В самом центре города, в самом его сердце, на самом верхнем этаже, откуда открывался захватывающий вид на панораму заполненных людьми улиц.
Откуда был видны все рассветы, которые совсем не нравились Юнхо.
Каждый закат, который нравился Джеджуну за то, что почти всегда был окрашен в красные оттенки.
Минимум мебели, много книг (Юнхо все еще позволял себе увлекаться психиатрией), просторная кухня, и без огромной кровати не обошлось.
Все это стоило Чону Юнхо продажи своего старого дома и поместья отца, вместе с его подвалами.
Но улыбка Джеджуна была бесценной.
И за нее не жалко было отдать даже жизнь. Ни чужую, ни свою.
- Ты знаешь... меня ведь пытались искать. – спокойно, между делом сказал Юнхо, лежа с Дже на красных шелковых простынях, чувствуя себя лучше в такое время.
Когда за окнами давно ночь, а одежда свалена на диване одной бесформенной кучей.
- Искать?
Тон Джеджуна был сытый и ленивый одновременно.
Парень перекатился по простыни, которая ему жутко нравилась к Юнхо поближе…
Но тут же откатился снова.
И посмотрел на него, продолжив кататься по кровати.
Простынь ласкала его тело не хуже губ Юнхо, разве что - не так горячо.
Мужчина невольно улыбнулся, наблюдая за его катаниями, и спрятал лицо за черной маленькой подушкой, сверкнув из-за нее взглядом.
- Да. Но этот комиссар Пак в жизни не докопается до правильного следа.
Юнхо улыбнулся шире - по тону было слышно.
- Я ему не дам докопаться.
Джеджун, конечно же, на утро уже забудет об этом разговоре.
Но сейчас его тон не оставлял сомнений - в голове Дже поселилась очередная навязчивая идея.
Он будет защищать Юнхо. Любым, даже самым черным способом.
Юнхо сам перекатился по кровати, прижимаясь к Джеджуну, как получилось.
Как прикатился - так и прижался.
И счастливо вздохнул, уткнувшись в его волосы.
- Грозный Ким Джеджун... мечта... - шепнул и хохотнул.
Дже свернулся у него под боком в клубок, опровергая любые слова о своей грозности.
Ведь кто будет копаться в его душе, кроме Юнхо?
Никто.
А для остальных он вот этот самый милый, свернувшийся комочком парень, под оком у серьезного собранного мужчины, бывшего психиатра, отошедшего от практики и лишь изредка консультирующего, а в основном - пишущего книги.
Да.
Они никому не нужны.
Никто не захочет заглянуть им в душу. И они не откроют ее ни для кого.
Потому что она у них одна на двоих - черно-красная…