Thank you. ‘우리’가 돼 줘서
Название: Синдром здравого смысла.
Статус: Закончено.
Авторы: +Aia, D-I-E
Персонажи: Джеджун, Юнхо, Ючон.
Пейринг: ЮнДже, 2U, ДжеЧон в плане Синдрома соулмейтов (с)
Рейтинг: NC-21
Жанр: ПВА (с)
Примечание: Трава наша, наше АУ, ООС, а мальчики не наши. Авторы не претендуют ни на героев, ни на достоверность, ни на адекватность своих фантазий.
Саммари:
— Слушай, а женщин мы тоже будем убивать?
— Ну, Бен Роджерс, если бы я был такой неуч, я бы больше молчал. Убивать женщин! С какой стати, если в книжках ничего подобного нет? Приводишь их в пещеру и обращаешься с ними как можно вежливее, а там они в тебя мало-помалу влюбляются, и уж сами больше не хотят домой. (с) - Марк Твен
Ворнинг: Насилие, инцест.
POV Джеджуна.
21 лист.
...
Я открыл глаза. В первый момент, благодаря боли, пронзившей все тело, я решил, что загремел в больницу.
Совсем устав от учебы и от друзей, от привычного образа жизни, я отправился на каникулы. Накопил денег в погоне за новыми ощущениями и получил их в полном объеме. В первую же ночь в отеле, я познакомился с другими приезжими, неплохо зная английский. Выпил с ними и все…
Черный провал в памяти мешал прояснить ситуацию.
Я никак не мог связать веселую вечеринку с алкоголем и шлюхами и то, что очнулся в полной темноте.
Хотел вскрикнуть, но звук застрял в горле, когда до моего мозга дошло, что пациентам не связывают руки. Пациентов не оставляют голыми на бетонном полу.
Судя по замерзшим конечностям, я находился здесь не первый час.
Это осознание заставило меня все-таки закричать от ужаса.
Вогнало меня в панику и истерику.
Я решил, что это не больница, а как минимум ад, а подоспевшая на звук охрана, отвесившая мне оплеуху, добавляя моему организму боли, лишь подтвердила мое решение.
- Не бей его по лицу! Подпорченный подарок вряд ли придется Господину по душе! – услышал я, перед тем как отключиться, падая обратно на каменный пол.
Хрен знает сколько прошло времени, пока до Юн Хо (именно так звали Господина и никак иначе) дошли новости о своеобразной уплате долга одного из его бывших врагов, нынче еще одного, кто готов был лизать ему пятки, лишь бы остаться в живых.
- Я надеюсь, он достаточно хорош и стоит таких денег. – он махнул рукой на должника, который валялся в коленях и причитал.
- У него личико, как рассветный небосвод и губы цвета вишни! Я привезу вам еще десятки таких, если Вам понравится, Господин! – бедняга заговаривался, описывая меня, не в силах поднять головы и посмотреть Юн Хо в лицо.
- Уговорил. К полудню я жду его у себя в спальне. И если он окажется строптив, как твой прошлый подарок, чистокровный жеребец, попрощайся со своей семьей. Твое место будет в могиле, смертный. – под конец речи Юн Хо пнул надоевшего причитателя носком своего изящного сапога.
Во время переговоров я лежал в постели, бетон подо мной сменился шелковыми простынями, а охрана – женщинами с закрытыми лицами, но обнаженными грудями. Их браслеты звенели, я воспринимал звуки особенно остро, накачанный и обкуренный наркотиками.
А потому спокойный до полной аморфности.
Лишь какая-то далекая мысль «бежать», билась в мозгу, но тело отказывалось ее слушать.
Я почти не замечал, как с меня удаляли все волосы, вымыв там, где я сам себя никогда не трогал. Они обрядили меня в такие же широкие звенящие браслеты, скрывая следы от веревок. На шее я чувствовал тяжесть цепей с круглыми звеньями. Бедра обвила полупрозрачная тонкая ткань, расшитая мелким жемчугом.
И я остался один.
Лежал на огромной кровати среди подушек, каким-то еле теплящимся инстинктом самосохранения понимая, что надо что-то делать. Но не мог даже поднять руку.
Потом я почувствовал чужое присутствие.
Еще одна женщина принялась разукрашивать мое лицо. Судя по запаху – это была хна. Я застонал, почему-то думая, что хна не стирается с кожи. И мой ад показался мне просто сном.
Даже в аду со мной, Кимом Джеджуном, такое произойти не могло. От действия наркотиков и от методичного касания кисти, я начал проваливаться в забытье. И снова застонал, уже громче, потому что картинки, которые замелькали у меня перед глазами, испугали меня больше, чем все остальное вместе взятое.
Женщина испуганной птичкой исчезла из комнаты. Я сделал попытку приподняться и почувствовал, что вешу тонны две.
Мой мозг бился с галлюцинациями и озаботился практически первородной мыслью:
«Где я?»
Господин появился у себя в спальне, позволяя женщинам открыть перед ним двери. А затем закрыть наглухо, сменяясь охранниками.
Он откинул взлетевшую ткань балдахина и оценил меня взглядом.
- Хороша вишня.
Ухмыльнувшись, первым делом отметил цвет моих губ. И не скажешь сразу – он у меня от природы такой или чем-то намазали, постарались.
- Похоже, старый Гу Ын не врал…
Мужчина встал коленом на кровать и, наклонившись, оценил мой обнаженный торс кончиками пальцев, ловя затуманенный взгляд и сообщая:
- Нетронутое деревце… - и облизнулся, чувствуя, как я вздрагиваю под пальцами.
Его рука не позволяла мне встать, прибавив к моим двум тоннам еще тонн десять.
- Посмотрим, в чем твои таланты, Вишенка.
Он поставил и вторую ногу на кровать, оседлав мои бедра. И не спешил раздевать меня. Обнаженного торса хватало его взгляду с лихвой. Я постарался сфокусировать взгляд на его лице. Моргнул пару раз.
Этот незнакомец, разодетый, как принц, начал трогать меня так, как мужик мужика уж точно не должен. Крик снова застрял в горле.
Взгляд наполнился ужасом, а вновь заработавший мозг подсунул мне новую галлюцинацию. Перед моим мысленным взором помимо рынков рабов промелькнули документальные фильмы о племенах каннибалов, которые насиловали жертву всем племенем перед тем, как сожрать. Плевать, что этот мужчина на них не походил. У страха глаза велики.
Паника вновь накрыла меня с головой. Правда отразилось это лишь в расширившихся зрачках и участившемся дыхании. И еще каком-то хриплом, чуть слышном протестующем стоне.
- Тише… Тише… - мужчина скользнул рукой выше, нажимая ладонью на впадинку между ключиц.
Затем расслабляя руку, проводя по шее, к моему подбородку. Дотронулся до моих на его взгляд спелых губ пальцами.
- Я тебя не съем.
Кажется, он просек весь мой страх.
И в ответ подарил спокойную, но предвкушающую улыбку, наклоняясь к моим губам и пробуя на вкус.
Адреналин хлынул в кровь. Страх остался перекрыт, вместе с действием одурманивающих средств и моя рука взлетела вверх, чтобы двинуть этому целующемуся, как бог наглецу, по роже. Но он вряд ли понял, что это такое было. Со стороны могло показаться, что я вообще погладил его по лицу. Почти невесомо.
Удара он не почувствовал, но вот намерение – еще как.
Перехватив мои руки за запястья, плевав, что я слаб, он прекрасно понял, что не будь я слаб, пришлось бы повторить судьбу дикого жеребца. Которого легче оказалось убить, чем обкатать.
- Значит строптивый. – заметил он, сжимая мои тонкие запястья одной рукой, подняв руки над головой.
Я почти не чувствовал боли. Но новый всплеск страха был даже хуже, чем боль.
Он, кажется, хотел мне показать, что чем больше я выделываюсь, тем меньше получу от него нежности.
Под тканью на моих бедрах ничего из одежды не было. Я даже не сразу осознал, что он задрал ее. И вставил мне. На сухую. Воспользовавшись тем, что собственные легкие штаны так же легко снялись.
И зажал мне рот рукой, не желая слышать моего болезненного вскрика, в процессе не получая никакого удовольствия. Кроме какого-то определенного на уровне животного. Я не мог отвечать и грозился потерять сознание.
Мысли метались в голове, словно птицы в клетке. Когда их стало слишком много, они сталкивались и ломали крылья. Но даже на самом дне продолжали трепыхаться.
Покидая эту реальность, я видел себя со стороны. И задавал вопросы самому себе.
От совсем абсурдных: «Почему ты отказал Чанмину на первом курсе? Глядишь, был бы сейчас геем, и не было бы так больно».
До нереальных, вроде: «Ты ведь убьешь этого мужика?»
И желанных: «Хочется домой, да?»
Тело билось в агонии, нуждаясь в воздухе. Я был слабым и беспомощным, словно новорожденный. Но те хотя бы орали во всю силу легких, а я был и этого лишен. Все, что оставалось, когда я смог открывать глаза, это смотреть на лицо своего насильника, сквозь застилающие слезы и молиться, чтобы не сдохнуть. Жить мне хотелось где-то на уровне инстинктов.
- Господин доволен? – спросила одна из женщин, когда он позволил ей войти в спальню, кончив раньше того, как я все-таки придумал умирать.
- Отмойте его. И объясните, что к чему, когда он очнется. Не хочу столкнуться с его сопротивлением еще раз.
Юн Хо махнул рукой, давая приказ унести меня, использованного, из спальни и следил затем, как женщины меняли простыни. Уносили в стирку следы от его недавнего удовлетворения, вместе со следами от хны, моего пота и слез.
- Господин доволен? – спросил Гу Ын, вновь упав в ноги Юн Хо.
- Нет. – четко сказал тот, после чего охрана утащила и этого мужика с глаз долой.
Я открыл глаза. И понял, что все, что было больно ДО – это цветочки. Потому что сейчас, когда наркотики перестали действовать, стало действительно Больно. С большой буквы «Б». Я тихонько заныл, когда попытался привстать, но все, что я пытался произнести, отдавалось в моей голове практически иглами в мозг. А каждое движение отдавалось болью между ног. И именно вторая боль заставила меня все вспомнить.
- Плохой ребенок, не угодил Господину! – от новой пощечины какой-то полной женщины, которая пыталась обмазать мои раны, я чуть ли не разрыдался.
Как такое может быть?
Я что, виноват, раз здесь оказался?
В чем я виноват?
Меня похитили и изнасиловали. В чем я виноват?!
- Я… - глядя на женщину, все, что я мог произнести, это короткое местоимение.
Прежде чем она буквально силой влила мне в горло какой-то вонючий травянистый отвар. Боль, казалось, отступила. На первый план вышла тошнота. Запах был омерзительным.
Юн Хо никогда не интересовался тем, чем живут его люди, пока он не находился в их поле зрения с определенными намерениями. Мужчины охраняли его и порядок дворца. Женщины готовили, убирали и развлекали.
А вот такие вот чудесные юноши, а-ля я (чем слаще, тем лучше), грели его постель. Ему было плевать, как женщины, ухаживающие за мной, донесут до меня то, что я должен слушаться Господина. Любить Господина. Ублажать Господина.
И тогда моя жизнь будет раем. Без боли, страха и прочих кошмаров.
А вот кое-кому во дворце, где я находился неизвестное для меня количество дней, было дело до любых новостей.
Ючон совал нос всюду, даже на кухню. Даже в прачечную и оружейную.
Пользуясь особенным отношением Господина, полученным с помощью искусного рта, далеко не в части разговоров.
- Ооо, парень… Слышал, ты не угодил Господину. – эту фразу я грозился выучить, пока лежал.
Он появился в комнате и сразу просек, что к чему, глядя на мое тело посреди кровати. Меня больше не держали в камере, Господин не был таким уж садистом, позволяя мне приходить в себя в нормальной человеческой постели.
Все, что я смог – повернуть голову на голос. И молча разглядел парня, подходившего к кровати. Длинные волосы, приятное лицо. Золото и драгоценные камни – все, что на нем было надето, помимо халата, который с каждым шагом грозился распахнуться все больше.
- Где я? – хрипло спросил я, распознав в нем соотечественника, несмотря на весь антураж.
И даже не смог скрыть радости во взгляде, потому что хоть кто-то тут не считал меня без вины виноватым.
- Тебе точные координаты или название дворца? – этот парень был большим шутником.
Я решил, что он когда-то был на моем месте, столько в его взгляде было понимания. Но, судя по возможности свободно передвигаться и настроению, это было слишком давно.
Сейчас он тут как сыр в масле катался. Во дворце было все – заботливый Господин, прекрасные женщины, возможность ничего не делать или заниматься, чем хочешь (в разумных пределах), при этом оставаясь постоянно сытым и счастливым человеком.
- Страна… - хрипло уточнил я.
И приподнялся на кровати, не желая выглядеть совсем уж больным и несчастным. Я смог сесть, видимо отвар, который мне влили, был обезболивающим. По крайней мере, меня перестало раздирать изнутри, я чувствовал лишь тупое нытье.
- Объединенные Арабские Эмираты. – хохотнул парень, усевшись на пол перед кроватью. – Тебя удивляет, что многие говорят тут по-корейски? Не удивляйся, наш Господин сам оттуда и старается сохранить родной язык.
- Я хочу домой. – сказал я, на дрожащих ногах поднимаясь с кровати и попытался сделать шаг.
Тут же взвыл, но устоял и упрямо пошел к двери под любопытным взглядом этого видимо чокнутого парня, раз он до сих пор тут остается.
- Дальше дверей не уйдешь. Охранники церемониться не будут. Если ты дурак, или мазохист, можешь попробовать, конечно… Но если хочешь хоть когда-нибудь отсюда выбраться – сядь на место и слушай меня внимательно.
Я обернулся к нему, по тону понимая, что он не шутит. И опустился на ближайшую подушку, благо на ковре их были десятки.
- Судя по всему – тебя продали Господину. И хочешь ты того или нет – ты теперь его собственность. И он вправе делать с тобой все, что хочет. Не волнуйся, ничего ему за это не будет. – парень сказал о самом главном и задумчиво посмотрел в потолок. – Я – Ючон. Живу тут уже… Мм… Года три. И ничего плохого в этом не вижу. Я всю жизнь искал приключений на свою задницу. И вот, нашел. Поначалу я тоже хотел домой. Это нормально. Но потом понял, что мой дом - тут. Так легче.
- Ты не понимаешь! Я – свободный человек. Меня не могут продать… - я уставился на него, как на идиота, совершенно не понимая его логики. – Я не проститутка… Вы перепутали!
До меня явно не доходило, в каком положении я оказался.
- Раз тебя продали – не свободный. – собеседник хмыкнул, поражаясь узости моего мышления. – А проституток Господин не покупает.
- О чем ты… Ючон, да? – я подполз ближе к нему, оценивая, что так передвигаться гораздо легче и устроился напротив. – Я не хочу быть здесь… Меня похитили! Не должен я тут быть. Почему ты не сбежал? У тебя же есть семья?
Я засыпал его вопросами, радуясь, что хоть с кем-то могу поговорить. Мне становилось все легче.
- На глазах у меня одного попытавшегося сбежать очень «красиво» успокоили. Навсегда. – сказал Ючон. – Знаешь, как бы пробовать не хочется. Своя жизнь дороже, чем семья. Лучше я буду живой, но здесь, чем мертвый… И нигде.
Я молча уставился на него и несколько минут изучал его лицо взглядом. Он тоже ничего не говорил, давая мне время осмыслить его ответ.
- Но я же не гей… - шепотом сказал я. – Почему я?
И буквально на его глазах осунулся, чувствуя себя уставшим, потерянным и очень одиноким.
- Ну… - он прищурился, прицениваясь. – Ты хорошенький. Наверняка дорого стоил. А не гей ты был вчера и где-то тааам, за пределами дворца. Сегодня у тебя началась новая жизнь.
- Не хочууууу! – я взвыл, складываясь пополам, уткнувшись Ючону в колени лицом. – Это больно и страшно! – моя задница подтверждала мои мысли на этот счет. – Не хочу!
Ючон погладил меня по голове и осторожно сказал:
- Не ной. Ты же все-таки парень. Господин не любит нытиков.
- Мне плевать, что он любит! Он мне не нравится! И это место мне не нравится, я НЕ гей и я не позволял себя продавать кому-то! – я высказался его коленям.
И поднял к нему совершенно сухое лицо, с удивлением отметив, что его прикосновения меня не пугали.
- Ты же гей? – спросил я у Ючона. – Почему бы тебе не занять мое место, раз тебе это нравится? Ты опытнее, а я ничего не умею и не хочу… - и я заткнулся, посмотрев на его выражение лица.
- Ты думаешь, я тут что-то решаю? – Ючон от души хохотнул. – И я тоже любил женщин. Да и сейчас люблю, пока Господин мной не интересуется. – он подмигнул и взъерошил мне волосы рукой, как маленькому.
- Это какой-то фарс. – озвучил я свою главную мысль.
А спустя длительный период молчаливого принятия сложившейся ситуации, спросил:
- Что мне делать? Не хочу, чтобы он меня еще раз трогал. – и покраснел, потому что даже в таких обстоятельствах признаваться в произошедшем было безумно стыдно.
- Ну, раз ты такой принципиальный, попроси Господина сразу тебя убить. – хмыкнул Ючон и отвернулся.
Я отшатнулся от него, только сейчас сообразив, что уцепился за незнакомого человека, как за дружескую соломинку надежды.
- Ты что, издеваться пришел?
- С чего такие выводы? – он удивленно приподнял бровь и оглядел себя.
Вроде бы никаких атрибутов садиста, тюремщика или даже просто отрицательного персонажа не наблюдалось. Наоборот, видок самый что ни на есть ангельский – легкий светлый халат, волосы собранные в хвост… Но не строго, скорее небрежно и даже прекрасно в этой небрежности. Чистые руки и никакого оружия за пазухой.
- Слушай, я понимаю, что ты не обязан мне доверять… Но я хочу помочь. Так как знаю, каково быть на твоем месте.
- Помочь? – я прищурился, впадая в полное отрицание того, что мне придется провести тут всю жизнь.
И какова будет ее продолжительность – не ясно.
Даже если сбежать, то куда идти? К кому?
Ответа ни на один вопрос не было.
- Вся твоя помощь заключается в совете расставлять ноги, каждый раз, когда… - я вздрогнул, нервно сглотнув от одного лишь воспоминания. – Не хочу. – повторил я совсем тихо.
Не желая понимать, что мои желания тут уже совсем не учитываются.
- Ты не понимаешь. Расставлять ноги – это последнее, зачем ты тут нужен. У каждого своя роль. И когда Господин найдет тебе твою, тогда ты уже можешь пугаться, если она будет заключаться как раз в расставлении ног. – Ючон глянул мне в глаза и добавил с умиротворяющей улыбкой, - Ты же умный парень, я вижу. В твоих силах делать что-нибудь лучше, чем трахаться. Покорить сердце Господина скажем игрой на флейте. Если, конечно, он не решит использовать твою флейту не по назначению.
Пока Ючон говорил, я вернулся в постель и лег на живот. Это оказалось еще менее болезненно, чем сидеть.
И вдруг ощетинился:
- Я перережу себе глотку, если такое случится. У меня нет талантов, кроме очарования девчонок за пять минут.
Я наблюдал за Ючоном краем глаза, еще не достаточно доверяя любому человеку в этом дворце, чтобы подставлять спину.
- Научи меня чему-нибудь?
Он поднялся с пола.
- Мои таланты ограничены только ораторским искусством. – и хихикнул. – Как придешь в себя, научу, если хочешь. А сейчас – пора бы мне. Отдыхай. У меня по режиму прогулка с Юи.
- Прогулка? – я резко приподнялся и тут же рухнул обратно на постель поглядывая на довольную улыбку Ючона, махнувшего на прощание рукой.
Я смотрел, как он исчезает за дверью и готов был разрыдаться, из-за того, что не могу покинуть пределы этой комнаты даже ползком.
Статус: Закончено.
Авторы: +Aia, D-I-E
Персонажи: Джеджун, Юнхо, Ючон.
Пейринг: ЮнДже, 2U, ДжеЧон в плане Синдрома соулмейтов (с)
Рейтинг: NC-21
Жанр: ПВА (с)
Примечание: Трава наша, наше АУ, ООС, а мальчики не наши. Авторы не претендуют ни на героев, ни на достоверность, ни на адекватность своих фантазий.
Саммари:
— Слушай, а женщин мы тоже будем убивать?
— Ну, Бен Роджерс, если бы я был такой неуч, я бы больше молчал. Убивать женщин! С какой стати, если в книжках ничего подобного нет? Приводишь их в пещеру и обращаешься с ними как можно вежливее, а там они в тебя мало-помалу влюбляются, и уж сами больше не хотят домой. (с) - Марк Твен
Ворнинг: Насилие, инцест.
POV Джеджуна.
21 лист.
...
Часть первая.
Вишня, Господин и Ангел.
Вишня, Господин и Ангел.
Я открыл глаза. В первый момент, благодаря боли, пронзившей все тело, я решил, что загремел в больницу.
Совсем устав от учебы и от друзей, от привычного образа жизни, я отправился на каникулы. Накопил денег в погоне за новыми ощущениями и получил их в полном объеме. В первую же ночь в отеле, я познакомился с другими приезжими, неплохо зная английский. Выпил с ними и все…
Черный провал в памяти мешал прояснить ситуацию.
Я никак не мог связать веселую вечеринку с алкоголем и шлюхами и то, что очнулся в полной темноте.
Хотел вскрикнуть, но звук застрял в горле, когда до моего мозга дошло, что пациентам не связывают руки. Пациентов не оставляют голыми на бетонном полу.
Судя по замерзшим конечностям, я находился здесь не первый час.
Это осознание заставило меня все-таки закричать от ужаса.
Вогнало меня в панику и истерику.
Я решил, что это не больница, а как минимум ад, а подоспевшая на звук охрана, отвесившая мне оплеуху, добавляя моему организму боли, лишь подтвердила мое решение.
- Не бей его по лицу! Подпорченный подарок вряд ли придется Господину по душе! – услышал я, перед тем как отключиться, падая обратно на каменный пол.
Хрен знает сколько прошло времени, пока до Юн Хо (именно так звали Господина и никак иначе) дошли новости о своеобразной уплате долга одного из его бывших врагов, нынче еще одного, кто готов был лизать ему пятки, лишь бы остаться в живых.
- Я надеюсь, он достаточно хорош и стоит таких денег. – он махнул рукой на должника, который валялся в коленях и причитал.
- У него личико, как рассветный небосвод и губы цвета вишни! Я привезу вам еще десятки таких, если Вам понравится, Господин! – бедняга заговаривался, описывая меня, не в силах поднять головы и посмотреть Юн Хо в лицо.
- Уговорил. К полудню я жду его у себя в спальне. И если он окажется строптив, как твой прошлый подарок, чистокровный жеребец, попрощайся со своей семьей. Твое место будет в могиле, смертный. – под конец речи Юн Хо пнул надоевшего причитателя носком своего изящного сапога.
Во время переговоров я лежал в постели, бетон подо мной сменился шелковыми простынями, а охрана – женщинами с закрытыми лицами, но обнаженными грудями. Их браслеты звенели, я воспринимал звуки особенно остро, накачанный и обкуренный наркотиками.
А потому спокойный до полной аморфности.
Лишь какая-то далекая мысль «бежать», билась в мозгу, но тело отказывалось ее слушать.
Я почти не замечал, как с меня удаляли все волосы, вымыв там, где я сам себя никогда не трогал. Они обрядили меня в такие же широкие звенящие браслеты, скрывая следы от веревок. На шее я чувствовал тяжесть цепей с круглыми звеньями. Бедра обвила полупрозрачная тонкая ткань, расшитая мелким жемчугом.
И я остался один.
Лежал на огромной кровати среди подушек, каким-то еле теплящимся инстинктом самосохранения понимая, что надо что-то делать. Но не мог даже поднять руку.
Потом я почувствовал чужое присутствие.
Еще одна женщина принялась разукрашивать мое лицо. Судя по запаху – это была хна. Я застонал, почему-то думая, что хна не стирается с кожи. И мой ад показался мне просто сном.
Даже в аду со мной, Кимом Джеджуном, такое произойти не могло. От действия наркотиков и от методичного касания кисти, я начал проваливаться в забытье. И снова застонал, уже громче, потому что картинки, которые замелькали у меня перед глазами, испугали меня больше, чем все остальное вместе взятое.
Женщина испуганной птичкой исчезла из комнаты. Я сделал попытку приподняться и почувствовал, что вешу тонны две.
Мой мозг бился с галлюцинациями и озаботился практически первородной мыслью:
«Где я?»
Господин появился у себя в спальне, позволяя женщинам открыть перед ним двери. А затем закрыть наглухо, сменяясь охранниками.
Он откинул взлетевшую ткань балдахина и оценил меня взглядом.
- Хороша вишня.
Ухмыльнувшись, первым делом отметил цвет моих губ. И не скажешь сразу – он у меня от природы такой или чем-то намазали, постарались.
- Похоже, старый Гу Ын не врал…
Мужчина встал коленом на кровать и, наклонившись, оценил мой обнаженный торс кончиками пальцев, ловя затуманенный взгляд и сообщая:
- Нетронутое деревце… - и облизнулся, чувствуя, как я вздрагиваю под пальцами.
Его рука не позволяла мне встать, прибавив к моим двум тоннам еще тонн десять.
- Посмотрим, в чем твои таланты, Вишенка.
Он поставил и вторую ногу на кровать, оседлав мои бедра. И не спешил раздевать меня. Обнаженного торса хватало его взгляду с лихвой. Я постарался сфокусировать взгляд на его лице. Моргнул пару раз.
Этот незнакомец, разодетый, как принц, начал трогать меня так, как мужик мужика уж точно не должен. Крик снова застрял в горле.
Взгляд наполнился ужасом, а вновь заработавший мозг подсунул мне новую галлюцинацию. Перед моим мысленным взором помимо рынков рабов промелькнули документальные фильмы о племенах каннибалов, которые насиловали жертву всем племенем перед тем, как сожрать. Плевать, что этот мужчина на них не походил. У страха глаза велики.
Паника вновь накрыла меня с головой. Правда отразилось это лишь в расширившихся зрачках и участившемся дыхании. И еще каком-то хриплом, чуть слышном протестующем стоне.
- Тише… Тише… - мужчина скользнул рукой выше, нажимая ладонью на впадинку между ключиц.
Затем расслабляя руку, проводя по шее, к моему подбородку. Дотронулся до моих на его взгляд спелых губ пальцами.
- Я тебя не съем.
Кажется, он просек весь мой страх.
И в ответ подарил спокойную, но предвкушающую улыбку, наклоняясь к моим губам и пробуя на вкус.
Адреналин хлынул в кровь. Страх остался перекрыт, вместе с действием одурманивающих средств и моя рука взлетела вверх, чтобы двинуть этому целующемуся, как бог наглецу, по роже. Но он вряд ли понял, что это такое было. Со стороны могло показаться, что я вообще погладил его по лицу. Почти невесомо.
Удара он не почувствовал, но вот намерение – еще как.
Перехватив мои руки за запястья, плевав, что я слаб, он прекрасно понял, что не будь я слаб, пришлось бы повторить судьбу дикого жеребца. Которого легче оказалось убить, чем обкатать.
- Значит строптивый. – заметил он, сжимая мои тонкие запястья одной рукой, подняв руки над головой.
Я почти не чувствовал боли. Но новый всплеск страха был даже хуже, чем боль.
Он, кажется, хотел мне показать, что чем больше я выделываюсь, тем меньше получу от него нежности.
Под тканью на моих бедрах ничего из одежды не было. Я даже не сразу осознал, что он задрал ее. И вставил мне. На сухую. Воспользовавшись тем, что собственные легкие штаны так же легко снялись.
И зажал мне рот рукой, не желая слышать моего болезненного вскрика, в процессе не получая никакого удовольствия. Кроме какого-то определенного на уровне животного. Я не мог отвечать и грозился потерять сознание.
Мысли метались в голове, словно птицы в клетке. Когда их стало слишком много, они сталкивались и ломали крылья. Но даже на самом дне продолжали трепыхаться.
Покидая эту реальность, я видел себя со стороны. И задавал вопросы самому себе.
От совсем абсурдных: «Почему ты отказал Чанмину на первом курсе? Глядишь, был бы сейчас геем, и не было бы так больно».
До нереальных, вроде: «Ты ведь убьешь этого мужика?»
И желанных: «Хочется домой, да?»
Тело билось в агонии, нуждаясь в воздухе. Я был слабым и беспомощным, словно новорожденный. Но те хотя бы орали во всю силу легких, а я был и этого лишен. Все, что оставалось, когда я смог открывать глаза, это смотреть на лицо своего насильника, сквозь застилающие слезы и молиться, чтобы не сдохнуть. Жить мне хотелось где-то на уровне инстинктов.
- Господин доволен? – спросила одна из женщин, когда он позволил ей войти в спальню, кончив раньше того, как я все-таки придумал умирать.
- Отмойте его. И объясните, что к чему, когда он очнется. Не хочу столкнуться с его сопротивлением еще раз.
Юн Хо махнул рукой, давая приказ унести меня, использованного, из спальни и следил затем, как женщины меняли простыни. Уносили в стирку следы от его недавнего удовлетворения, вместе со следами от хны, моего пота и слез.
- Господин доволен? – спросил Гу Ын, вновь упав в ноги Юн Хо.
- Нет. – четко сказал тот, после чего охрана утащила и этого мужика с глаз долой.
Я открыл глаза. И понял, что все, что было больно ДО – это цветочки. Потому что сейчас, когда наркотики перестали действовать, стало действительно Больно. С большой буквы «Б». Я тихонько заныл, когда попытался привстать, но все, что я пытался произнести, отдавалось в моей голове практически иглами в мозг. А каждое движение отдавалось болью между ног. И именно вторая боль заставила меня все вспомнить.
- Плохой ребенок, не угодил Господину! – от новой пощечины какой-то полной женщины, которая пыталась обмазать мои раны, я чуть ли не разрыдался.
Как такое может быть?
Я что, виноват, раз здесь оказался?
В чем я виноват?
Меня похитили и изнасиловали. В чем я виноват?!
- Я… - глядя на женщину, все, что я мог произнести, это короткое местоимение.
Прежде чем она буквально силой влила мне в горло какой-то вонючий травянистый отвар. Боль, казалось, отступила. На первый план вышла тошнота. Запах был омерзительным.
Юн Хо никогда не интересовался тем, чем живут его люди, пока он не находился в их поле зрения с определенными намерениями. Мужчины охраняли его и порядок дворца. Женщины готовили, убирали и развлекали.
А вот такие вот чудесные юноши, а-ля я (чем слаще, тем лучше), грели его постель. Ему было плевать, как женщины, ухаживающие за мной, донесут до меня то, что я должен слушаться Господина. Любить Господина. Ублажать Господина.
И тогда моя жизнь будет раем. Без боли, страха и прочих кошмаров.
А вот кое-кому во дворце, где я находился неизвестное для меня количество дней, было дело до любых новостей.
Ючон совал нос всюду, даже на кухню. Даже в прачечную и оружейную.
Пользуясь особенным отношением Господина, полученным с помощью искусного рта, далеко не в части разговоров.
- Ооо, парень… Слышал, ты не угодил Господину. – эту фразу я грозился выучить, пока лежал.
Он появился в комнате и сразу просек, что к чему, глядя на мое тело посреди кровати. Меня больше не держали в камере, Господин не был таким уж садистом, позволяя мне приходить в себя в нормальной человеческой постели.
Все, что я смог – повернуть голову на голос. И молча разглядел парня, подходившего к кровати. Длинные волосы, приятное лицо. Золото и драгоценные камни – все, что на нем было надето, помимо халата, который с каждым шагом грозился распахнуться все больше.
- Где я? – хрипло спросил я, распознав в нем соотечественника, несмотря на весь антураж.
И даже не смог скрыть радости во взгляде, потому что хоть кто-то тут не считал меня без вины виноватым.
- Тебе точные координаты или название дворца? – этот парень был большим шутником.
Я решил, что он когда-то был на моем месте, столько в его взгляде было понимания. Но, судя по возможности свободно передвигаться и настроению, это было слишком давно.
Сейчас он тут как сыр в масле катался. Во дворце было все – заботливый Господин, прекрасные женщины, возможность ничего не делать или заниматься, чем хочешь (в разумных пределах), при этом оставаясь постоянно сытым и счастливым человеком.
- Страна… - хрипло уточнил я.
И приподнялся на кровати, не желая выглядеть совсем уж больным и несчастным. Я смог сесть, видимо отвар, который мне влили, был обезболивающим. По крайней мере, меня перестало раздирать изнутри, я чувствовал лишь тупое нытье.
- Объединенные Арабские Эмираты. – хохотнул парень, усевшись на пол перед кроватью. – Тебя удивляет, что многие говорят тут по-корейски? Не удивляйся, наш Господин сам оттуда и старается сохранить родной язык.
- Я хочу домой. – сказал я, на дрожащих ногах поднимаясь с кровати и попытался сделать шаг.
Тут же взвыл, но устоял и упрямо пошел к двери под любопытным взглядом этого видимо чокнутого парня, раз он до сих пор тут остается.
- Дальше дверей не уйдешь. Охранники церемониться не будут. Если ты дурак, или мазохист, можешь попробовать, конечно… Но если хочешь хоть когда-нибудь отсюда выбраться – сядь на место и слушай меня внимательно.
Я обернулся к нему, по тону понимая, что он не шутит. И опустился на ближайшую подушку, благо на ковре их были десятки.
- Судя по всему – тебя продали Господину. И хочешь ты того или нет – ты теперь его собственность. И он вправе делать с тобой все, что хочет. Не волнуйся, ничего ему за это не будет. – парень сказал о самом главном и задумчиво посмотрел в потолок. – Я – Ючон. Живу тут уже… Мм… Года три. И ничего плохого в этом не вижу. Я всю жизнь искал приключений на свою задницу. И вот, нашел. Поначалу я тоже хотел домой. Это нормально. Но потом понял, что мой дом - тут. Так легче.
- Ты не понимаешь! Я – свободный человек. Меня не могут продать… - я уставился на него, как на идиота, совершенно не понимая его логики. – Я не проститутка… Вы перепутали!
До меня явно не доходило, в каком положении я оказался.
- Раз тебя продали – не свободный. – собеседник хмыкнул, поражаясь узости моего мышления. – А проституток Господин не покупает.
- О чем ты… Ючон, да? – я подполз ближе к нему, оценивая, что так передвигаться гораздо легче и устроился напротив. – Я не хочу быть здесь… Меня похитили! Не должен я тут быть. Почему ты не сбежал? У тебя же есть семья?
Я засыпал его вопросами, радуясь, что хоть с кем-то могу поговорить. Мне становилось все легче.
- На глазах у меня одного попытавшегося сбежать очень «красиво» успокоили. Навсегда. – сказал Ючон. – Знаешь, как бы пробовать не хочется. Своя жизнь дороже, чем семья. Лучше я буду живой, но здесь, чем мертвый… И нигде.
Я молча уставился на него и несколько минут изучал его лицо взглядом. Он тоже ничего не говорил, давая мне время осмыслить его ответ.
- Но я же не гей… - шепотом сказал я. – Почему я?
И буквально на его глазах осунулся, чувствуя себя уставшим, потерянным и очень одиноким.
- Ну… - он прищурился, прицениваясь. – Ты хорошенький. Наверняка дорого стоил. А не гей ты был вчера и где-то тааам, за пределами дворца. Сегодня у тебя началась новая жизнь.
- Не хочууууу! – я взвыл, складываясь пополам, уткнувшись Ючону в колени лицом. – Это больно и страшно! – моя задница подтверждала мои мысли на этот счет. – Не хочу!
Ючон погладил меня по голове и осторожно сказал:
- Не ной. Ты же все-таки парень. Господин не любит нытиков.
- Мне плевать, что он любит! Он мне не нравится! И это место мне не нравится, я НЕ гей и я не позволял себя продавать кому-то! – я высказался его коленям.
И поднял к нему совершенно сухое лицо, с удивлением отметив, что его прикосновения меня не пугали.
- Ты же гей? – спросил я у Ючона. – Почему бы тебе не занять мое место, раз тебе это нравится? Ты опытнее, а я ничего не умею и не хочу… - и я заткнулся, посмотрев на его выражение лица.
- Ты думаешь, я тут что-то решаю? – Ючон от души хохотнул. – И я тоже любил женщин. Да и сейчас люблю, пока Господин мной не интересуется. – он подмигнул и взъерошил мне волосы рукой, как маленькому.
- Это какой-то фарс. – озвучил я свою главную мысль.
А спустя длительный период молчаливого принятия сложившейся ситуации, спросил:
- Что мне делать? Не хочу, чтобы он меня еще раз трогал. – и покраснел, потому что даже в таких обстоятельствах признаваться в произошедшем было безумно стыдно.
- Ну, раз ты такой принципиальный, попроси Господина сразу тебя убить. – хмыкнул Ючон и отвернулся.
Я отшатнулся от него, только сейчас сообразив, что уцепился за незнакомого человека, как за дружескую соломинку надежды.
- Ты что, издеваться пришел?
- С чего такие выводы? – он удивленно приподнял бровь и оглядел себя.
Вроде бы никаких атрибутов садиста, тюремщика или даже просто отрицательного персонажа не наблюдалось. Наоборот, видок самый что ни на есть ангельский – легкий светлый халат, волосы собранные в хвост… Но не строго, скорее небрежно и даже прекрасно в этой небрежности. Чистые руки и никакого оружия за пазухой.
- Слушай, я понимаю, что ты не обязан мне доверять… Но я хочу помочь. Так как знаю, каково быть на твоем месте.
- Помочь? – я прищурился, впадая в полное отрицание того, что мне придется провести тут всю жизнь.
И какова будет ее продолжительность – не ясно.
Даже если сбежать, то куда идти? К кому?
Ответа ни на один вопрос не было.
- Вся твоя помощь заключается в совете расставлять ноги, каждый раз, когда… - я вздрогнул, нервно сглотнув от одного лишь воспоминания. – Не хочу. – повторил я совсем тихо.
Не желая понимать, что мои желания тут уже совсем не учитываются.
- Ты не понимаешь. Расставлять ноги – это последнее, зачем ты тут нужен. У каждого своя роль. И когда Господин найдет тебе твою, тогда ты уже можешь пугаться, если она будет заключаться как раз в расставлении ног. – Ючон глянул мне в глаза и добавил с умиротворяющей улыбкой, - Ты же умный парень, я вижу. В твоих силах делать что-нибудь лучше, чем трахаться. Покорить сердце Господина скажем игрой на флейте. Если, конечно, он не решит использовать твою флейту не по назначению.
Пока Ючон говорил, я вернулся в постель и лег на живот. Это оказалось еще менее болезненно, чем сидеть.
И вдруг ощетинился:
- Я перережу себе глотку, если такое случится. У меня нет талантов, кроме очарования девчонок за пять минут.
Я наблюдал за Ючоном краем глаза, еще не достаточно доверяя любому человеку в этом дворце, чтобы подставлять спину.
- Научи меня чему-нибудь?
Он поднялся с пола.
- Мои таланты ограничены только ораторским искусством. – и хихикнул. – Как придешь в себя, научу, если хочешь. А сейчас – пора бы мне. Отдыхай. У меня по режиму прогулка с Юи.
- Прогулка? – я резко приподнялся и тут же рухнул обратно на постель поглядывая на довольную улыбку Ючона, махнувшего на прощание рукой.
Я смотрел, как он исчезает за дверью и готов был разрыдаться, из-за того, что не могу покинуть пределы этой комнаты даже ползком.
-
-
01.10.2010 в 15:10-
-
01.10.2010 в 15:49Очень интересно кто же такой Юно о_О
И что будет с Дже, который так легко решил спасать Ючона.
Авторы, ну не мучайте т_Т
Мы же вас любим
-
-
01.10.2010 в 16:26Напомнила Алекса Гарридо с его "Акамие", но не более, чем схожестью в тематике))) Красиивоо*_*
-
-
01.10.2010 в 17:29ГДЕеееееееееееееее???????????????????
-
-
01.10.2010 в 18:32Художник, Политик и Брат.
Я открыл глаза. У кровати всхлипнула от счастья мать. Мой старший брат держал руку на ее плече и на его лице начала появляться улыбка. Врачи суетились вокруг меня, а больничный яркий свет резал мне глаза.
- Это чудо… Он вышел из комы спустя два месяца. – слышал я, но ничего не мог ответить.
Я не говорил еще очень долго. Изредка перекидывался короткими фразами с семьей, которая забрала меня из больницы, как только меня выписали, и увезла домой. Мою молчаливость списали на последствия комы. И я никак не мог осознать, что это – реальность. А дворец был бредовым сном, который я видел. Мне больше верилось, что реальность – там. А это – всего лишь сон, и я все еще лежу в постели, ожидая того, когда Господин захочет увидеть меня.
Как-то безразлично я принял новость о том, что мой отец умер от инсульта. А место главы в семейном бизнесе теперь принадлежало Джунсу, моему старшему брату. Который, к тому же начал участвовать в политических делах вместо отца. Поддерживая многих полезных людей, которые велись на звучную фамилию Ким даже в Америке, где я прожил почти всю жизнь. Так что ничего удивительного, что Джунсу в свои тридцать два был самым завидным холостяком-миллиардером и украшал собой обложки многих серьезных журналов.
Я, будто в противовес брату, не стремился ничего начинать. И тратил свой трастовый фонд на путешествия. Далекие от Южных стран. Только Европа и только в сопровождении охранника.
А еще я поступил в школу искусств, практически потеряв голос. Обнаружив в себе новый, скрытый до тех каникул талант. Спустя три года я принимал поздравления от своих преподавателей, открывая свою первую выставку картин, которая называлась банально, но искренне – «Мечта». И была окутана очарованием Востока, но купалась в мрачных и ярко-красных тонах.
И после своего триумфа, уже в своей личной студии, где работал, я смотрел на одно свое полотно и вспоминал инцидент на выставке, когда человек, показавшийся мне смутно знакомым, долго стоял и смотрел именно на эту картину.
«Плененный ангел».
Юноша с бледной кожей, закутанный в тонкий шелк, лежащий среди подушек, на огромной роскошной кровати с бардовым откинутым балдахином. Среди не менее огромного сада, выделяясь белым пятном на фоне темных красок. Его крылья были исписаны узорами из хны.
Мне не удалось подойти к человеку, изучающему картину взглядом. Меня окружили коллеги по профессии, поздравляя… И когда я сумел от них отлипнуть, человека поблизости уже не было.
Почему эта спина не давала мне покоя?
Будила какие-то смутные образы в памяти.
- Что за черт? – хрипло высказался я. Голос после нескольких лет молчания полностью не восстановился. И после длительных разговоров я натурально хрипел.
- Надеюсь, у тебя будет новый дом. – прошептал я, чуть улыбнувшись юноше на картине и погладил полотно вдоль рамы.
И перед сном мне придумалось проверять почту.
«Я хочу купить вашего «Плененного Ангела». – на чистом корейском значилось в одном из кучи писем. А следом за просьбой – запрос на стоимость, реквизиты и подпись какого-то Чин Ли.
«Уважаемый мистер Ли. Все продающиеся работы можно увидеть в каталоге. Данная картина не продается.» - сухо ответил я.
Я отвечал так всем, напоминая сейчас больше своего брата, чем творческую натуру.
«Я заплачу вам любые деньги, уважаемый господин Ким.»
«Мистер Ли, почему вам нужна именно эта картина?»
Ответа не было минут двадцать. Но мне стало как никогда интересно и важно его получить.
«Она олицетворяет один мой сон. Я поражен, что такие вещи бывают в жизни. Я вас умоляю продать ее мне.»
«Сон? Это странно. Я писал ее о своем сне. Стоит обговорить условия сделки лично. Возможно, я напишу для вас копию.»
«Согласен даже на копию. Но насчет личной встречи сомневаюсь. Завтра у меня самолет в Англию. Так что давайте я заплачу вам авансом и вы пришлете ее мне на мой адрес?»
Времени одиннадцать вечера.
«Вы можете приехать ко мне в студию сейчас. Я люблю работать по ночам.» - ответил я, совершенно не понимая, что творю.
- Ты как был ненормальным, так и остался. – в сердцах заявил покупатель. И полчаса нарезал круги по дому. Думая то волосы себе выдрать, то карту, которую я приложил к письму порвать (зачем-то распечатав). То и вовсе забыть про картину.
А потом понял, что потерял шансы на спокойную жизнь без моего творения. Взял чековую книжку и поехал по нужному адресу.
Нацепив на лицо огромные солнечные очки, и прикрыв лицо шарфом по самый нос.
Я встретил его в дверях в просторной клетчатой рубашке, заляпанной пятнами краски и таких же сияющих разноцветными кляксами джинсах.
- Вы больны? – спросил я, своим хриплым, как у курильщика со стажем, голосом и посторонился, даже не думая спрашивать его имя.
Не удосужившись спросить, тот ли он, кого я жду.
- Да. – так же хрипло ответил покупатель. И кашлянул в кулак.
- Он там. – я мотнул головой вглубь студии, пропуская его вперед, глянул на его спину и замедлил шаг. – Вы были на выставке?
- Да, именно там я и влюбился в вашу картину.
Почти не дыша, хотя с таким затянутым в шарф лицом вообще дышать сложновато, он подошел к картине, оставив обувь у порога.
- Все-таки копию? Я могу выписать вам чек. На какую угодно сумму. Только назовите цену.
От взволнованности его голос получался не таким наигранным, как первое «да». Но шарф его приглушал.
Я улыбнулся тем эмоциям, которые буквально видел.
- Она не продается. – повторил я. – Но я вижу, что вы его действительно любите. Я подарю вам его. – закончил я, убирая кусок белой ткани с соседней, еще незаконченной картины.
Где два человека сидели на море из зеленой травы. Их фигуры не были толком прорисованы, но было ясно, что это мужчины. Они прижимались друг к другу плечами, а в лица им светило солнце.
- Все равно моя любовь здесь… - я провел кончиками пальцев по холсту. В аккурат по двум фигурам.
Мой покупатель не обладал никаким художественным чутьем. Но узнав местность, не увидел там себя. Увидел почему-то меня. И человека, из-за которого вся его прежняя жизнь пошла под откос. Это было практически ударом под-дых.
- Ты такой идиот, Шерри… - мужчина опустил голову и тяжело задышал.
Это обращение резануло по коже, заставило задохнуться и ухватиться за край картины, чтобы устоять на ногах. Отдаваясь эхом и дикой болью в голове.
- А… - я резко вдохнул, хватаясь за виски.
Он резко развернулся и испуганно посмотрел на меня.
Снял очки и поддержал меня, чтобы я не упал, почти машинально схватив за руку.
- Я не должен был приходить… Черт…
Я поднял голову, глядя ему в лицо, и тряхнул головой, мечтая, чтобы боль отпустила меня. Чтобы его лицо не казалось мне размытым сквозь пелену боли.
- Мы… Знакомы? – хриплый, почти срывающийся голос грозился снова покинуть меня.
- Хотелось бы встретиться впервые. И влюбиться в тебя взаимно. Не причинять тебе боли. Не врать, не ошибаться, не иметь ничего, что потерял… Или получать большее. Хотелось бы. Ты ничего не помнишь? Это так хорошо.
За несколько лет он наконец-то перед кем-то выговорился. Хотя даже не знал, что хочет об этом говорить.
На этот раз волна его эмоций заставила меня отшатнуться. А потом осторожно обнять, подходя ближе.
- Вы в порядке? Простите. Не хотел расстраивать вас… Я каждый день вижу множество людей… Извините, если я и правда чего-то не помню.
Я высказался шепотом, потому без хрипа, гладя его по волосам, как старого знакомого, действительно приняв за человека, которого сам, возможно, когда-то чем-то обидел.
- Меня зовут Юнхо. И это, - он мотнул головой в сторону картин. – Не сны. Это было. В реальности, Джеджун. В той далекой реальности, где я был Господином, а ты был моей дикой Вишенкой, которую я так и не смог приручить. Прости. Я не должен говорить этого… Но и врать я не могу.
Наверное, моя жалость и какая-то нежность его добили. Потому что он ее в любом случае не заслуживал.
Я снова посмотрел ему в лицо, чуть отстранившись.
- Это был сон. Я тоже раньше принимал сны за реальность. Когда-то давно. Уже и не помню… Но это прошло. И ты сможешь забыть. – я положил ладонь ему на голову, не смотря на разницу в росте и взъерошил волосы, будто я старше. – Приятно познакомиться, Юнхо. – и улыбнулся.
Какое-то время он просто смотрел мне в глаза и молчал.
- Ты обещал подарить мне картину. Подаришь?
И отошел на шаг.
Возможно, там, во дворце, еще и был шанс. Хотя его не получилось. Но здесь? С таким грузом памяти, который оказывается, все это время просто ждал момента и никуда не делся?
- Да, - кивнул я. – В обмен на твои сны. – и предложил. – Чай? Кофе?
Я принялся рыться в шкафу, слева от выставленных картин.
- Вино или текила? – стоя спиной к нему, я продолжал говорить. Все еще тихо, чтобы сберечь голос. – Расскажи, что тебе приснилось.
Указав на диван у противоположной стены, я принялся доставать чашки.
- Расскажи…
- Ты точно хочешь услышать? – он развязал узел шарфа.
И будто язык себе развязал, не дожидаясь ответа, не уточняя, что предпочел бы чай, присел на край дивана и, сцепив руки в замок на коленях, как на дознании, начал излагать факты.
Сначала сухие.
Найденное тело. Уплата долга Гу Ыном. Первая ночь, до которой не знал, что может изнасиловать. Родившийся в охреневшем сознании план о том, что можно меня не отпускать, держать рядом силой, хитростями, уговорами, страхом, властью… И еще кучей всего.
Потом факты наполнялись эмоциями, складываясь в более насыщенные предложения и рисуясь перед моими глазами как четкая картинка, будто в дверцу шкафчика кто-то встроил телевизор…
-
-
01.10.2010 в 18:33Господин глянул на него мельком и отвернулся к окну.
- Если бы он знал, кто ты на самом деле, Ючон, он бы ни за что не выбрал твою свободу. – мужчина скривился. – Мне жаль, что он не почувствовал обмана с твоей стороны. Но мне не жаль отдавать тебе все, что я имею, брат. Кровь есть кровь. Уговор есть уговор. Я выбираю твое молчание в обмен на свое положение. Дальше делай, что хочешь.
- Надеюсь, ты понимаешь, что сам виноват? – усмехнулся Ючон. – Стоило поймать тебя на принудительном содержании пленника и ты реально испугался за свою шкуру. Ты бы мог купить любой суд, но нет! Смотрите, он честный! – и даже поаплодировал. – У тебя нет даже суток, чтобы покинуть дворец. Мой дворец, Юн Хо.
- Депортируешь Джеджуна на родину сам, Господин? – мужчина выплюнул это слово в лицо парню.
- Поосторожнее с тоном, братец. Я ведь могу и разозлиться. – хохотнул тот. – Помнишь, где дверь, или показать?
- Не заботься о моей памяти, Ючон. – это было последнее, что он сказал, перед тем, как уйти.
Все эти годы Юнхо сторонился корейцев. Любого пола и возраста. Боясь где-нибудь наткнуться на одного из них. То есть – на меня. С которым в свое время так заигрался, что потерял все. И пришлось начинать с нуля. Как будто не было никакого дворца в Эмиратах. Никакого брата, гарема, обращений «Господин» и преданных слуг. Но познав власть, остановиться уже нельзя. Что-то подсознательно гнало его куда-нибудь в политику. Благо образование он получил в свое время аж в Англии, а диплома брат не забирал, равно как и мозгов.
Приглашенный на выставку совершенно случайно, одной из своих подружек во время деловой поездки в Америку, Юнхо совершенно обалдел, когда прочитал имя автора выставки. И подумал, что почудилось. Или совпадение. Но когда увидел «Плененного…», тогда все…
- Откуда же я знал, что Ючон успел так привязать к себе Черри! – он говорил обо мне, как о парне с картины, в третьем лице. – Откуда же я знал, Джеджун!
Мне уже не требовались ни чай, ни кофе, ни чего покрепче. Слова ударяли в голову почище всего. Крепче, сильнее… Больнее…
Под конец его монолога, я застыл, развернувшись от шкафчика, глядя на Юнхо невидящим взглядом и замерев. Только участившееся дыхание говорило о том, что я – живой человек, а не восковая фигура.
- Ючон… - и дикая боль снова свалилась на голову, принимаясь долбить в висках, заставляя заскулить, осесть на пол с дивана и сжаться в тугой комок.
- Черт… Я снова делаю тебе больно! – Юнхо подскочил с дивана и прижал меня к себе. Продолжая говорить. – Надо отдать ему должное. Выбрав его, ты обеспечил себе свободу. Выбрав себя… Ты бы обеспечил меня выигрышем в споре. И тогда бы решал только я. Хотя… Думаю, я бы все равно тебя отпустил. Все равно ты бы не смог полюбить меня.
Я скулил в его руках, хватаясь за рукава пиджака, вжимаясь всем телом в него, ударяясь лбом о его грудь. Напрягаясь, дергаясь…
И понимая, что голова больше не болит. Зато мозаика в голове, наконец, выстроилась.
- Я… Помню. – тихо сказал я, лежа у него на руках.
И узнал эти руки.
- Прости меня, Джеджун.
По моим щекам потекли слезы. Я не издавал никаких звуков и даже не всхлипывал. Они просто потекли из глаз.
Я понял, что не только давно простил. Но и так же как к Ючону когда-то, привязался. Глупо и не логично для окружающего мира. Но так понятно для двоих людей, сидящих на полу небольшой студии, обнимающих друг друга.
- Давно простил… - тихим шепотом я нарушил момент какого-то нового единения.
Юнхо моргнул и чуть кивнул. Позволил моим слезам отпустить меня. И после недолгого молчания осторожно провел по моим щекам пальцами.
- Спасибо. Мне действительно будет легче теперь жить.
- Ты, - сглотнул я. – Останешься?
- Ты, - снова моргнул Юнхо. – Хочешь?
Я кивнул.
- Можно я поцелую тебя, Дже?
Я выдал эмоции лишь слегка расширившимися глазами, снова кивнув, и как-то машинально облизнул губы.
Он потянулся к моему рту. Выдохнул, перед тем как коснулся его. А потом вдохнул через нос, замер, словно не к губам какого-то художника приник, а к божественному источнику, с дарящим вечную молодость нектаром.
И вопреки своим же планам поцеловал меня глубоко, затяжно, жадно…
Лишь когда отпустил мои губы, признался:
- В упор не понимаю, что ты такое во мне будишь…
Юнхо чуть улыбнулся, скользнув пальцами по моим волосам, на затылке и прижался лбом ко лбу.
- Я… Бужу в тебе любовь, Юнхо. – совершенно серьезно, несмотря на минимальную громкость голоса, сказал я.
- А любовь – это болезнь? – так же серьезно спросил он. – Потому что я чувствую себя больным человеком.
- Да. И ты обязательно заразишь меня, если будешь делать так…
Ухватив воротник, я притянул его к себе.
- Почаще… - и снова поцеловал.
***
Я открыл глаза.
В первый момент, благодаря боли, я решил, мне это порядком надоело – просыпаться, когда невозможно встать. Жуткое ощущение.
Но потом я повернул голову и сообразил, что надо просто прекращать спать на полу с шарфом вместо подушки и Юнхо вместо одеяла.
Он все еще спал, в тот момент я понял, что вижу его спящим впервые в жизни. И я не знаю, почему мне так понравилось это зрелище. Можно сказать, что я влюбился в него спящего с первого взгляда. И очерчивая пальцами контур его плеча, я забыл о боли.
Примерно через неделю я все-таки подарил ему картину. Мне не пришлось ее отправлять в Англию, потому что он оставил и эту жизнь ради того, чтобы остаться со мной.
На ней он остался Господином, поднявшим голову вверх, любующимся раскинувшимися ветвями дикой вишни, возвышавшейся над ним и укрывающей от солнца.
Его брата на картине не было.
Ючон в это время вел затяжные переговоры с одним настойчивым бизнесменом, моим братом по совместительству, утверждающим, что на его земле, богатой нефтью, можно приумножить богатства. И получал несказанное удовольствие, потому что эти переговоры длились уже полгода.
-
-
01.10.2010 в 18:46-
-
01.10.2010 в 18:58неожиданно, но здраво
-
-
01.10.2010 в 19:33-
-
01.10.2010 в 19:36-
-
01.10.2010 в 19:44-
-
01.10.2010 в 19:47-
-
01.10.2010 в 19:59Аригото авторам
-
-
01.10.2010 в 20:40Но получилось обалденно!
Спасибо!
-
-
01.10.2010 в 21:11-
-
01.10.2010 в 21:59намек на Юсу в конце
я влюблена, после Калифорнии самая-самая любимая ваша работа
-
-
01.10.2010 в 23:46-
-
01.10.2010 в 23:57потрясающе
я в восторге)) и от последнего абзаца в частности)))
-
-
02.10.2010 в 00:17только как-то мало...только душа развернулась...но все равно...супер!!! спасибо!!!!
-
-
02.10.2010 в 12:40-
-
02.10.2010 в 16:06спасибо вам <3
-
-
03.10.2010 в 12:41Я кончаю с этой части хDВо второй так все неожиданно повернулось О.о Я не устаю вами поражаться. Шикарно!
-
-
04.10.2010 в 09:10но это будет одной из любимых вещей)))
спасибо)
-
-
04.10.2010 в 10:14я безнадежно в них влюблена)
-
-
04.10.2010 в 16:46АФТАР, НУ ТЫ Ж ЗНАЕШЬ ДА???
ой боже-боже-боже - эта ш проста красотень неописюемая!!!!!
и ЮнДжееееееее и там еще где-то на ооооооочень заднем фоне Юсу
тока мне было непонятно.... на картине Дже нарисовал себя и Ючона? нууу, когда Юн охренел, не увидев на ней себя... да????????
блиииин, зашибись)
-
-
04.10.2010 в 20:11-
-
04.10.2010 в 23:59ссори
но все так здорово, так круто
ууухххххх
-
-
05.10.2010 в 10:45правда быстро всё закончилось, но что поделать, раз мы такие ненасытные : DDD
-
-
11.10.2010 в 10:17Спасибо за замечательный фик) Настроение моздаете на долгое время...буду весь день походу ходить как в сказке)
-
-
12.10.2010 в 02:12это круто
очень понравилось)))))))))))))