Thank you. ‘우리’가 돼 줘서
Любимая и ненавистная Циркачка. По причинам съехавшей крыши автора (то бишь меня) и с голосовалкой)
Автор: Aia
Бета: Пока нет.
Персонажи: ДБСК всем составом, СуДжу частями. И еще блин корейские звезды будут)
Пейринг: ЮнДже, Юмин, черт знает что там еще нарисуется.
Рейтинг: PG-13 (пока то что написано) Но NC тоже вероятно.
Жанр: Цирковая Бредовая Сказка)
Примечание: Все мое - АУ, ООС, а мальчики не мои. Автор не претендует ни на героев, ни на достоверность, ни на адекватность своих фантазий.
Она самая.- Почему, Дже? - раздается за спиной. Глупый вопрос, рожденный остаться без ответа.
- Почему ты ушел, Дже? - надрывно, после немой паузы, уже другой голос, все оттуда же из-за спины
- Дже, черт побери, отвечай! - его имя в третий раз, строгое, сухое. Уже не вопрос, уже приказ.
Хиро разворачивается и из груди почти вырывается озвучивание ответа, но он не успевает ничего сказать, сталкиваясь с пустой комнатой.
Никого, ни единой души, никаких слушателей, никаких вопрошающих. Пустота и больше ничего.
Закрывая глаза парень сдерживается, чтобы не закричать от ужаса, а потом вспоминает, что это уже было. Что эти голоса принадлежат прошлому. Что эта злая шутка его памяти. И не кричит, ни к чему. Рассекая пустую комнату резкими, уверенными шагами, он снова уходит прочь.
За дверью его ждет будущее.
- Где ты был? - прямо спрашивает Юнхо, когда он возвращается домой.
Домой - мягко сказано, хотя, конечно, этот фургон уже несколько лет является домом.
А четыре человека - его семьей.
- Гулял, - расплывчато отвечает Джеджун, натянуто улыбнувшись, - Извини, что в одиночку. - подойдя к лидеру он, в подтверждение извинения, пытается поцеловать его.
Юно отстраняется и недоверчиво заглядывает в лицо Дже.
- Я спросил где ты был, а не чем ты занимался.
- А я не хочу отвечать, - честно признается парень и все так же виновато и натянуто улыбается.
- А я за тебя боюсь, - раздраженно замечает лидер, - Тебе нельзя сейчас оставаться одному. А ты гуляешь непонятно где.
- Я жив и здоров, "папочка", - улыбка исчезает с губ Джеджуна, - И я давно уже взрослый.
- Ты только поправился, - невозмутимо замечает Юно.
- Ты еще вчера говорил, что я болен всю жизнь. - хмыкает Дже.
- Это говорил не я, а Мин, - лидер хватает его за руку. - Узнаю, что ты ходил туда - башку сверну.
- Иди к черту, я хожу туда, куда хочу, - выдергивая пальцы из его хватки, Джеджун сдает себя с потрохами.
Лидер медленно поднимается со стула.
- Знаешь что, умник, Мин чертовски прав насчет тебя.
- Я всегда замечал особенное понимание между вами, - равнодушно произносит Дже перед тем, как сбежать от неизбежной ссоры.
Хотя она уже началась. И не только между ними.
- Ты нарушил договор? - скорее утверждает, чем спрашивает высунувшийся из-за двери Ючон.
Но его слова достигают только ушей Юно.
- Зачем это ему? - тихо спрашивает лидер, словно сам у себя спрашивает, хотя ответа не знает.
- Ты же сам знаешь. Циркачка, - сочувствующе отвечает Микки.
- Если бы она существовала - я бы давно ее убил, - замечает лидер, перед тем, как отправиться останавливать дорогого ему идиота от новых травм. Душевных в первую очередь.
- Заскочи в мага... - доносится ему вслед от откуда-то выползшего Джунсу.
Ючон кидает в друга красноречивый взгляд, и тот не договаривает, замолкает, невинно замечая после обмена взглядами:
- Не, ну а что?
- Не, ну ничего, - Ючон копирует его тон и снова скрывается за дверью. За своей дверью.
- Опять проблема? - тут же спрашивает его Мин, никуда не вылезший, ни к чему - все равно все новости узнает тут же.
Ючон безмолвно кивает, а затем берет со столика колоду карт. Перемешивать их - это самое успокаивающее занятие.
- Когда мы уезжаем из города? - уточняет Макс, внимательно глядя на руки Ючона.
- Послезавтра. Еще два выступления и в путь.
- И давайте не будем сюда возвращаться, - жалобно просит младший, словно это у него какие-то проблемы.
Микки поднимает на него взгляд и отвечает:
- Это Юно решит. У него и попроси.
- Лидер - парень не глупый, - Мин тут же мягко улыбается другу. - Думаю, что он и сам догадается - этот город не приносит нам ничего хорошего.
- Этот город приносит нам деньги, - отвечает Ючон, теряя одну карту, поднимая ее с пола. - А Дже он приносит помутнение в мозгах, это конечно бесспорно.
- Именно поэтому мы и уехали, - Макс разглядывает червовую десятку, а потом смотрит в глаза Ючона, - Опять она. У тебя что вся колода из червовых десяток?
- Ага, и это любимая колода Дже, - чуть улыбается тот.
- Мы уезжаем прямо сейчас, - неожиданно, без стука открывает дверь лидер, а затем буквально вталкивает в комнату замученного, потерянного Дже. Пропускает вперед себя Джунсу и только потом спрашивает у четверых, - Надеюсь, никто не против? - точнее у троих, Джеджун отвечать не в состоянии.
Ючон прижимает его к себе, обнимая, как ребенку подсовывает под потерянный взор любимую игрушку - колоду червовых десяток.
Но Джеджун не замечает даже ее.
Он снова ушел.
Лидер тяжело вздыхает, оглядывает молчаливую компанию и добавляет:
- Ну вот и замечательно, - а затем уходит, сегодня его очередь садиться за руль.
Часть первая. Высшая магия.
В детстве мир кажется ярче, чище, правильней. Во всем своем многообразии, со всеми глупыми взрослыми «нельзя», от первого слова, которое так часто обращено к матери, до того самого момента, когда ребенок сталкивается с настоящим, не таким уж ярким и очень жестоким миром.
Детство – самая счастливая пора и вовсе не потому, что многое не понимаешь о себе и о жизни. Просто в детстве нет ничего лишнего. Ни в мечтах, ни во взглядах, ни в окружающем мире.
Дже считал, что это как минимум несправедливо, помнить детство обрывками, яркими пятнами в памяти, теряющими краски с беспощадными годами. Он бы хотел помнить все, все детство от начала до конца, от самого рождения… И до самого края. Поэтому он так часто интересовался у мамы по поводу очень странных деталей, которых не помнил…
- А какого цвета были шторы в моей самой первой спальне?
- У нас не было штор, Дже.
- Я уверен, что мне это не нравилось.
- Да, ты много плакал по ночам.
Джеджуна так или иначе успокаивали даже такие ответы, картинка все равно складывалась в целый красивый пазл. Только его нельзя было собрать до конца по одной простой причине – один кусок, самый большой, центральный, самый яркий и давно уже собранный (точнее сказать никогда не разбиравшийся), никакими краями не вписывался в воспоминания Дже о собственном детстве. И этот факт скорее радовал, чем огорчал.
Он не смог бы сказать по-прошествии уже двадцати лет – было это на самом деле, или просто приснилось. Но это было так не важно, главное, что это жило в его памяти до последней мелочи, не стираясь годами, не перекрываясь другими воспоминаниями.
Каждый завиток ее огненно-рыжих кудрей, каждый лучик света, преломленный бриллиантами на ее костюме и все, абсолютно все невероятные, легкие и резкие одновременно выпады против высоты.
По той же самой несправедливости детской памяти, Дже не помнил, как оказался в тот вечер на городской площади. Как мальчишеское любопытство заставило пробраться сквозь толпу взрослых и поднять глаза к небу.
Он помнил только то, что увидел. Там, наверху, под полукуполом бродячего цирка. Только то, что почувствовал, только то, что заставило его замереть в изумлении, приоткрыть рот от удивления и захлопать в ладоши от восторга.
И смотреть, смотреть, смотреть, не отрываясь, как рыжая фея легко ступает по натянутому канату, как вдруг взмахивает руками, словно крыльями и переворачивается вокруг него, так легко, как будто действительно умеет летать.
Ей подчинялась высота. Ей подчинялся канат. Ей подчинялись взгляды публики. И маленький Дже выбрал свой жизненный путь в два счета, подчиняясь всему этому волшебству.
Будь он чуть постарше, мамины отказы встречены были бы побегом с тем самым бродячим цирком, так велика была его мечта. Но все-таки такого ему в голову еще не пришло, может оно и к лучшему. И когда мать все-таки сдалась под упорством Джеджуна и отдала сына в цирк, он уже действительно не знал – было ли то представление правдой. Или просто очень ярким детским сном.
Но и это уже не имело значения, как и цвет штор, которых вовсе и не было в его детской. Главное, что он нашел свое место в жизни. Там, под куполом, на высоте черт знает сколько метров от арены.
- Ты кого-то ждешь? – насмешливо раздалось совсем рядом.
Дже открыл глаза и слегка качнулся, узнавая голос Ючона, а затем резко перевернулся вокруг себя и спрыгнул на пол.
- Тебя, - он улыбнулся и отстегнул от пояса страховку. – Ты домой?
- А как же, - кивнул Мики, - Устал как собака, возьму пару выходных, не могу так больше.
- Кроликов за уши таскать? – улыбнулся Дже, положив руку ему на плечо, - Или выкидывать трупы распиленных ассистенток?
- Слушать твою болтовню, - ответил улыбкой Ючон, - Ты не представляешь, как здорово, когда ты летаешь и молчишь.
- Какого черта ты тогда меня с качелей снял? – Хиро продолжал улыбаться.
- Они от тебя тоже устают, мне их жалко стало, - невозмутимо ответил его друг.
- О… - Дже даже задумался, переваривая информацию, а потом выдал, - Нет, не устают. Я сам спрашивал.
- Пошли домой, болтун, - хихикнул Ючон, - А то я превращу твои разговорчивые качели в своих кроликов…
- Лучше в ассистенток…
- Пошли кому говорю, я есть хочу! – иллюзионист подтолкнул акробата к кулисам.
- А я-то тут при чем? – изумленно спросил Дже, однако не сопротивляясь.
- Без тебя скучно! – ответил Ючон своей самой обманчивой улыбкой.
- Ааа… Может кроликов возьмем? - тут же нашелся Дже, путаясь в складках кулис.
- Тебе же ассистентки ближе…
- Ужинать с трупами? М, Ючон, я, конечно, догадывался, что вы фокусники – извращенцы…
- Догоню – ужинать буду с твоим трупом!
- Не догонишь! Я сильнее! – перед тем как скрыться в коридорах цирка, Дже еще и подразнил Ючона высунутым языком.
Детство не прекращалось в нем ни на мгновение, что бы ему там ни казалось с его акробатических высот.
И если Дже интересовали детали его детства, то Ючона интересовали больше причины. Родившись в семье иллюзионистов, он с детства понимал, что чудеса - понятие относительное. А сказки - так вообще вещи сомнительные. И уж тем более, которые рассказывают взрослые, подобные его другу акробату.
Дже был сказочником примерно так же как и акробатом - от природы. И если ловкость, силу и мастерство он тренировал под куполом цирка, то в другой своей ипостаси он вовсю упражнялся наедине со своим другом фокусником.
Они подружились сразу же, как только Дже появился в цирке первый раз.
То, что маленький Ючон не верил в сказки, не мешало ему любить их слушать. А сказки Дже всегда были слишком не похожими на те, что печатали в книжках. И чем старше становился Джеджун, тем интереснее становились его истории. И в них вполне можно было поверить, если бы Ючон не знал Хиро с самого детства, ведь тот рассказывал в большинстве своем не о себе, а о людях, которых он встречал в жизни. Он рассказывал чужие истории, но их не могло быть столько, Ючон же видел сколько времени парень проводит под куполом. А людей там встретить было почти невозможно.
Больше всего Ючону нравилась одна история, он часто просил Дже рассказывать ее перед сном, он знал ее наизусть... И в отличии от просто хорошего выдумщика с богатой фантазией сказочник-акробат никогда ничего не менял в этой своей сказке. Ни единого факта, почти ни единого предложения, как будто она была давно записана у него в голове и иногда, прикрывая глаза во время рассказа, он зачитывал ее засыпающему другу.
И, казалось, что это было любимой историей не только для Мики, Дже сам наслаждался вновь озвучивая ее. Был только один факт, который заставлял иллюзиониста верить в то, что именно эта сказка очень близка к реальности. Потому что во всех рассказах Дже у героев были имена.
А у рыжеволосой акробатки имени не было. И Дже честно признался, что никогда не знал ее имени и даже узнать бы не хотел.
С какой стати они решили поселиться вместе неподалеку от цирка в котором работали уже десять с лишним лет, не мог бы ответить даже выдумщик Дже. Просто потому что выдумщиком себя и не считал. А момент переселения от матери в квартиру друга как-то выпал из памяти. И детали тут уже важны не были.
Ючону в целом повезло и с родителями и с наследственностью. Будучи ребенком он с легкостью разоблачил несложный фокус отца за что и получил возможность бывать часто в цирке, а так же постигать то, что с первого взгляда все-таки не разгадывалось.
Мать была ассистенткой, но после рождения сына, а затем и еще одного, ушла с арены и посвятила себя их воспитанию. Но вот только Ючона, с головой ушедшего в мир цирка, воспитывал уже отец - мальчик появлялся дома все реже и реже, а затем вовсе переехал в отдельную квартиру по достижении 17 лет.
Через год его соседом стал Дже.
- Мики, а с чего я к тебе переехал? - спросил все-таки однажды акробат за ужином.
- С того, что ты умеешь готовить и поддерживать порядок. - отшутился Ючон.
Джеджун подвинул чашку на столе и сложил руки на освободившемся пространстве.
- Корысть - это смертный грех или нет? - серьезно спросил он.
- Откуда я знаю, - пожал плечами собеседник, - Я же не пастор, я - фокусник.
- Я тебя не как фокусника спрашиваю, а как человека.
- А фокусники - не люди? - искренне удивился Ючон.
- Вот ты - точно не человек, - улыбнулся наконец Дже. - Я тебе серьезный вопрос задал, а ты быстренько меняешь тему.
- Потому что я не помню почему ты живешь тут, - честно ответил Мики, - Но вполне понимаю, почему продолжаешь жить.
- Почему?
- Я уже ответил - ты отличная хозяйка. - Ючон довольно улыбнулся и демонстративно облизал ложку.
- Я воспринимаю такие комплименты как оскорбление, - тут же нахмурился Дже. Правда уж очень картинно нахмурился.
- Ты вообще все очень странно воспринимаешь, меньше виси вниз головой, - все так же улыбнулся иллюзионист.
Как бы там ни было - вдвоем было гораздо проще жить, с небольшими зарплатами артистов обычного, мало чем выдающегося цирка. Вдвоем было веселее, теплее, правильнее.
Дже прекрасно понимал, что когда-нибудь жизнь разлучит их. Дела в цирке не были столь уж плохи, чтобы ждать его разорения, но и не столь приятны были для глаз с каждым годом все более пустые залы и короткие выступления.
Можно было сбежать куда-нибудь в столицу, в более успешный цирк, чтобы развиваться там и с уверенностью смотреть в будущее. Но вдвоем это было слишком нелепо. Особенно, если учесть то, что их дом был тут. И пока еще все было не так уж и плохо.
Дже без проблем общался с остальными артистами, но без особого энтузиазма, скорее из вежливости болтая с ними в коридорах. Коллеги для него мало значили - историй им рассказывать совсем не хотелось, а похвала даже того же тренера была отчего-то не так приятна, как похвала Ючона. Не всегда похвала к тому же - скорее чуть ехидные комментарии. Что-то вроде "не убейся, птичка-Дже, ты еще на земле пригодишься".
Ючон общался с остальными более охотно, но делал это гораздо реже. Встретить его за кулисами, болтающим с кем-то кроме Дже, было почти невозможно. Со многими он говорил лишь по делу. Может поэтому желающих поболтать было не так уж и много. Может быть фокусника бы это задевало, но когда в поле зрения иллюзиониста был Дже - остальные мало волновали.
И так могло бы быть еще десятки лет, пока цирк окончательно бы не загнулся - репетиции, выступления, аплодисменты, а дома - горячий чай, болтовня за ужином и сказки Дже на ночь.
Но мирному существованию акробата и иллюзиониста не суждено было продолжаться, потому что в цирке появился новый клоун по имени Джунсу.
Часть вторая. Забавная сила.
Он не был похож ни на одного клоуна в их цирке, хотя бы потому что его профессия не была выбрана его родителями, так как у Ючона и мечтой с детства, как у Дже.
Хотя эти двое клоунами, конечно, не являлись (если только наедине друг с другом), но в цирке практически у всех было так - либо ты продолжаешь семейную традицию, либо приходишь сюда по призванию, увлеченный цирком с детства. И призвание веселить окружающих у Джунсу определенно было. Но в цирке он оказался уже практически взрослым - в двадцать один год.
Природное обаяние и выработанная, приобретенная во время учебы в школе и университете, острота языка не позволили Джунсу сидеть и просто смотреть на то, как пожилой, скучный до зевоты дяденька пытается рассмешить его любимую племянницу, выпросившую билеты в первый ряд на утреннее субботнее представление.
Парень подскочил и перепрыгнул через ограждение арены, когда бедняжка, вызванная из зала в качестве ассистентки, уже была готова заплакать. И отнюдь не от того, что у клоуна съехал парик, пока он пытался изображать акробата.
Дже видел этот дохлый, даже не в переносном смысле номер, не раз. Но выглянул из-за кулис, услышав неожиданные аплодисменты публики. Таких оваций там точно не предполагалось, не могло их там быть!
Ючон, разумеется, выглянул тоже. Откуда-то слева плеча Дже.
И, вцепившись пальцами в правое плечо акробата, иллюзионист произнес едва слышно:
- Джунсу...
- Вы знакомы? - удивился Дже, а потом резко задернул кулису обратно и заметил. - Нечего светиться перед выступлением.
- Мы... - Ючон сделал несколько шагов назад и резко поднял взгляд на друга. - Да, мы учились вместе. В школе.
- Дружили? - предположил акробат.
- Дико враждовали. - ответил фокусник. - На дух не переносили друг друга. - и чуть улыбнулся. - Не поделили главную красавицу класса.
- И она выбрала тебя? - ухмыльнулся Дже.
- Она выбрала Юно. Красавца из соседней школы. На пару лет нас старше. И на десятки лет нас умнее.
- Ооо... Какая жалость. - все так же ухмыляясь, акробат резко замолчал - еще одни аплодисменты.
Ючон не выдержал и снова заглянул за кулисы.
Публика не отпускалаДжунсу. Это удивительно.
Парень ослепительно улыбался и щелкнул по носу клоуна-старика. Тот обиженно отвесил ему подзатыльник. Джунсу упал на арену, так, как будто его стукнули чем-то очень тяжелым и, схватившись за голову, что-то обиженно завыл. Вроде бы какие-то слова - но определенно - просто бессмысленный набор букв.
Племянница захлопала в ладоши и заливисто засмеялась. Глупая, простая импровизация, но и у старика появился какой-то энтузиазм и Джунсу почувствовал себя на арене, как рыба в воде. Ему всегда нравилось смешить людей. Ему всегда нравилось работать на публику. Но он никогда не знал, что может вот так. Он знать не мог, что чем больше смеющихся зрителей, чем чаще соприкасаются их ладоши, тем более нелепые и смешные вещи вытворяет его фантазия. То кричать дельфинчиком, нарезая круги по арене от старика с невесть откуда взявшейся рыбинкой в руке, то резко делать стойку на голове и корчить тому рожи, отбирая рыбу в мгновение ока. Причем ногой.
Публика рыдала. Публика не видела такого здесь. Публика не верила, что это не постановка, но при этом иногда очень ясно, что это - всего лишь импровизация, неожиданная для обоих участников, не только для самой публики.
Джунсу сперва действительно порывался откланяться и уйти с арены, занять с племянницей свое законное место в первом ряду. Но старик его оттаскивал буквально за шиворот в центр арены. А потом еще и сама девочка - за штанину. Почти с приказом на детских устах: "Работай, Дядя!".
Публика снова рыдала.
Дже заглянул теперь уже через плечо завороженно наблюдающего за этим представлением Ючона и вынес свой акробатический вердикт:
- Талант.
- Звезда... - восхищеннопрошептал Ючон, забывая о какой-то там школьной, глупой вражде из-за девчонки. - Он должен работать с нами! - вдруг воскликнул он и сам задергивая кулису, резко схватил Дже за плечи. - Он сделает наш цирк знаменитым.
- Э... Это не наш собственный цирк, - ошалело заметил Дже и недоверчиво посмотрел в глаза иллюзиониста. - Ты что - отомстить ему хочешь?
- Да за что мне ему мстить? - уже спокойнее спросил Ючон, отпуская плечи Дже. - Я просто вижу, что он талантлив и прекрасно понимаю, что такого клоуна цирку очень не хватает.
- Ну-ну... - все так же недоверчиво хмыкнул Дже.
- Клоуны - визитная карточка цирка, мне ли объяснять тебе такие вещи, Джеджун? - когда Ючон хотел что-то втолковать акробату, он называл его именно так. - Не я, не ты, не наша танцовщица с голубями, ни канатоходец, а именно клоун! А какой клоун у нас? А? Ты же сам знаешь старика Лу, он давно уже свое отвеселил. Дже, нам нужен зритель. Нам нужны люди, которые будут от начала до конца смотреть все наши номера и тогда...
- Тогда мы все заживем богато и счастливо, а этот Джунсу будет для нас богом. - перебил акробат. - Я тебя понимаю, можешь не продолжать. Но в любом случае - я не считаю клоунов главнее, чем акробаты. И цирк не мой. И кадры в нем - не моя забота. Извини, короче, у меня выступление через десять минут. Мне надо размяться.
- Дже, я и не говорил, что клоуны... - закричал Ючон ему в спину, а потом вздохнул, понимая, что сейчас это бесполезно.
Из-за кулис раздалась новая порция смеха и оваций. А потом с арены вывалился изрядно вспотевший старик, потирающий лысую голову, а затем не менее вспотевший Джунсу, крепко сжимающий ладошку племянницы, которая пусть и косвенно, но изменила дальнейшую судьбу своего дяди.
И, выступающий следующим, акробат, не мог не признать то, что публика особенно горячо его принимает, вдоволь насмеявшись.
Разумеется, талант Джунсу заметила не только публика и иллюзионист с акробатом, но и руководство цирка и на предложение работать у них, причем хоть в паре с Лу, хоть в одиночку, парень согласился почти не задумавшись. Субботнее утро на арене стало для него неким откровением.
А оказавшийся фокусником бывший враг-одноклассник - чуть ли не самым близким другом. Джунсу не отходил от Ючона практически ни на шаг, изучая специфику арены, общие секреты, месторасположение столовой и график работы. Дже наблюдал за этим практически свысока - оставаясь наедине с самим собой, пока иллюзионист занят восстановлением школьных отношений, акробату нечем больше заняться, чем тренироваться.
К тому же яркий, одаренный артист стал для Джеджуна новым стимулом, чтобы быть еще лучше. Тренировать свое мастерство, ловкость, придумывать новые головокружительные трюки. Он не собирался сдавать позиции. Он должен быть звездой цирка, а не какой-то там балагур.
Ючон это прекрасно понимал, он пытался говорить по душам с Дже, за ужином, но акробат разговаривать на эту тему не собирался и абсолютно этого не скрывал.
- Если ты мой друг, то это не значит, что я обязан дружить с твоими друзьями.
- Я не прошу тебя с ним дружить... К тому же он мне не друг.
- Я вижу, как вы ржоте в антракте, можешь не оправдываться.
- Джунсу веселый! ...
- Я сказал - не оправдывайся, Ючон. И я сказал все. Тема закрыта.
Клоуны выступали в паре, старый Лу души не чаял в неожиданном "наследнике", а через полгода, не менее неожиданно даже для самого себя, Лу свалился с сердечным приступом прямо на арене. И это уже не шутки.
Старика удалось спасти, но естественно выступать он прекратил. Джунсу потерялся и не представлял, как он будет работать в одиночку, но Ючон подбодривал его:
- У тебя столько таланта, что ты справишься!
Джунсу верил словам фокусника, он хотел им верить. За полгода работы в цирке, он слышал столько похвал... И все, почти все говорили про его талант. Никогда в жизни он не сталкивался с таким признанием. И он понял, что поворачивать назад уже поздно - вот она его жизнь. Тут, где его признают. Тут, где его считают талантливым.
- Слушай, а этот акробат... - спрасил однажды клоун. - Он же с тобой живет?
- Дже? - Ючон кивнул. - Ага, уже несколько лет. А что?
- Он и дома такой скучный?
- Он не скучный, Кся. - отрезал Ючон. - Он просто тебе не доверяет. Он тебя не знает.
- Он со мной не дрался? - улыбнулся Джунсу.
- И не слышал, как ты опускаешь всех его родственников ниже плинтуса, потому что их сыночек засматривается на твою девочку.
- Да, после этого мне действительно стоит доверять.
Однажды, возвратившись домой в гордом одиночестве, уже привычно задержавшись в цирке, Джеджун обнаружил на своей кухне клоуна. Он уплетал куриную лапшу за обе щеки и ослепительно улыбнулся.
- Добро пожаловать в наше царство вкусностей!
Они ужинади сидя на полу, вдвоем. Не подождав его. Опустошив по меньшей мере пару отделов близлежащего магазина, заставив продуктами весь пол. Дже замер в дверях кухни.
- Приятного... аппетита.
- Спасибо. Будешь? - Ючон виновато улыбнулся, протягивая ему накрытую палочками порцию лапши.
- Я не го... - начинает Дже, но тут Джунсу вкочил на ноги, отставляя свою миску, а потом упал на колени у ног Дже.
Молитвенно складывая руки на груди, он воскликнул:
- Это моя дурацкая идея! Прости, а? И присоединяйся... Пожалуйста! Мы вместе работаем в конце концов, нам надо подружиться.
- Я не...
- Ты акробат или капризная принцесса? - клоун резко хлопнулладонью по полу рядом с его ступней и принял грозный вид.
Ючон держался, чтобы не заржать. И не подавиться при этом.
- Мужик ты или где? Я тебе дружбу предлагаю! - не унимался Джунсу.
- Ты мне ее навязываешь. - заметил акробат, сложив руки на груди.
- Нет, ошибаешься. Пока - как раз таки предлагаю! - хихикнул клоун.
- Ладно, черт с вами. - махнув рукой, Дже опустился на пол.
Джунсу отполз на свое место, любовно заглянул в миску и накрутил на палочки еще лапши.
- За дружбу! - звонко чокнувшись с миской Дже, пока тот непонимающе хлопает глазами, заливисто засмеялся Джунсу.
Только когда Дже все-таки прикрылся рукой и тоже засмеялся, фокусник наконец перестал сдерживаться. И кухня наполнилась почти дружным смехом всех троих.
Через какое-то время Дже с улыбкой отметил про себя, что с этими двумя есть практически невозможно. Джунсу действительно приносил веселье. И плевать, что иногда какое-то слегка нездоровое.
Дни, проведенные втроем пролетали куда быстрее. В жизни цирка появился ритм, в доме Ючона появилась привычка ужинать на полу. Акробату это определенно нравилось. По-началу тайком от этих двоих, Дже записывал в блокнот наиболее удачные шутки, пока наблюдательный иллюзионист не решил, что гораздо правильнее подарить другу видео-камеру. По тем временам еще совсем простенькую, выделив ему полку под видео-кассеты. Дже был счастлив, но иногда что-то бурчал о том, что с таким ритмом жизни ему все это даже посмотреть некогда.
В ответ на такое Ючон хватал акробата за руку и тащил его на кухню, а Джунсу всем своим неугомонно-веселым видом давал понять друзьям, что скоро придется покупать под записи отдельный шкаф.
Только иногда с грустью, даже с жалостью, привычно зависнув на качелях под куполом цирка, Джеджун думал о том, что камера должна была появиться в его жизни гораздо раньше... Гораздо. И даже ругал в своих мыслях собственных родителей, которые конечно же были абсолютно не виноваты, он прекрасно это понимал. Но продолжал ругать. Потому что сначала становилось легче. А потом становилось стыдно. Стыдно - лучше, чем грустно.
И не смотря на хороших, веселых друзей, вечерами шумящих на его кухне, Дже все равно грустил. Стараясь им этого не показывать.
Благодаря времени, проведенному наедине с собой и с собственной грустью, Дже мог искреннее веселиться... И учился ценить каждую собственную эмоцию. Не важно - скрывал он ее от посторонних глаз, медленно кружась вокруг своей оси, крепко вцепившись в веревки руками и смотря вникуда, или совершенно не стеснялся ее, падая на бок от смеха, стукаясь головой о буфет.
- Ты себе башку расшибешь! - волновался Ючон, которому уже стоило привыкнуть даже больше, чем самому Дже.
- Из-за вас! - всхлипывал с пола Дже, потирая макушку, а потом приподнимаясь, уже коронным движением ноги пиная несчастную мебель.
- Ремонт сам делать будешь? - чуть-чуть злобно замечал иллюзионист.
- Почему сам? - округлял глаза Дже, все еще потирая голову. - У меня есть ты!
- Вы похожи на семейную пару! - искренне и звонко смеялся Джунсу, наблюдая за сценой, которая повторялась уже в который раз. И тут же задумавшись о том, что он забыл в этой "семейке", привлекал к себе их внимание целиком и полностью, одним лишь тем, что резко замолчал.
Дже никогда не воспринимал всерьез такие замечания клоуна, он его вообще всерьез не воспринимал, если честно. А вот иллюзионист все-таки думал... И отмахивался от таких мыслей как от назойливых комаров. Если бы даже акробат был девушкой - Ючон бы все равно не взял это в жены. У него бы смелости не хватило. И ответственности. А быть для такого "женой"? Это же вообще надо быть без мозгов.
Он так думал не потому что не любил Дже. Он действительно дорожил им как членом семьи. Он действительно считал акробата самым близким человеком, после родителей разумеется. Зная и любя человека столько лет, было практически невозможно полюбить его как-то иначе.
Джунсу подкалывал Ючона еще острее наедине, по поводу того, что у них с Дже кровати слишком близко стоят. Тот отшучивался, что так удобнее затыкать акробату рот подушкой. Резко и при этом безболезненно.
- Он слишком много болтает перед сном? - интересовался клоун, которому видимо спокойно без этой информации не жилось.
- Во сне. - снова шутил Ючон. - И ты себе не представляешь что именно! - только подогревая интерес Джунсу, добавлял он. - Но я тебе не расскажу, это личное. Личное Дже. Прости. - фокусник ослепительно улыбался.
Джунсу разочарованно вздыхал и понимал, что раз это личное Дже - лезть не стоит. В личное Ючона влезать ему нравилось гораздо больше.
Хотя Ючон со всей свойственной ему изворотливостью не пускал клоуна в душу дальше дозволенных границ.
Все-таки он не так уж и доверял людям. Даже Дже до конца не доверял, о чем уж там говорить.
Тем временем дела действительно шли все лучше.
Руководство цирка наконец-то расширило программу выступлений, даже сделало ремонт, поставив новые, удобные кресла и посадив в кассе прелестных фееобразных билетерш. А потом решилось на очень рискованный шаг - пригласило в программу артистов из столицы. Отремонтированная арена наконец-то узнала, что такое поступь тигра, галоп лошади и близость факела огня жонглера.
Его звали Юнхо. Ни Ючон, ни Джунсу не могли убедиться - это тот Юнхо, к которому ушла их школьная возлюбленная или другой Юнхо? В любом случае - в силе, красоте и артистизме ему отказать было нельзя. Можно было подойти к нему после выступления и совершенно невзначай поинтересоваться в какой школе он учился.
Но это был первый раз в жизни Ючона, когда он стеснялся что-то спросить.
И это был первый раз в жизни Джунсу, когда любопытство не лезло впереди него самого.
И это был первый раз в жизни Дже, когда он захотел узнать о человеке все.
Об этом высоком, излучающем мужественность и уверенность человеке. Все до последней мелочи. Начиная с того как там в столице, заканчивая тем, не попадалась ли ему в цирках страны рыжеволосая акробатка.
И в отличии от своих друзей, резко ставших стеснительными, Дже все-таки сделал шаг навстречу Юно.
Жонглер аккуратно складывал потухшие факелы в коробку и, казалось, был полностью поглощен занятием. Но он резко поднял взгляд, как только Джеджун оказался рядом с ним и улыбнулся ему в ответ.
- Хорошая акробатика. - тут же похвалил Юнхо. - Ты сам номера придумываешь? - тут же поинтересовался.
Дже кивнул и улыбнулся шире.
- За меня придумать некому.
- У вас хороший цирк, - снова похвалил жонглер, закрыл коробку и вытер руки полотенцем. Выпрямился, расправил плечи и посмотрел на Дже чуть внимательнее. - Но вся ваша проблема в хорошей организации.
- Ты у нас год назад не был. - ответил Дже, стойко выдерживая изучающий взгляд. - Я думал, что цирк загнется. Людям не нужен цирк, когда есть телевидение.
- Ужасное заблуждение. - Юно сложил руки на груди. - Людям нужен цирк, он нужен детям и взрослым. Просто его надо грамотно подавать. Люди никогда не устанут от шоу, ярких, красочных, захватывающих. И живых в первую очередь.
- Приехав из столицы, легко так говорить. - смело заметил акробат.
- Сидя в дыре типа вашего города, легко жаловаться. - ухмыльнулся Юно.
- Что ты предлагаешь? - Дже чуть прищурился.
- Познакомиться. - жонглер протянул акробату руку. - Юн хо. Чон. Можно просто Юно, так пишут мое имя на афишах.
- Я заметил. - улыбнулся Дже в ответ, обхватывая пальцы Юнхо своими. - Ким Джеджун. Меня тут называют Хиро. Может потому что я постоянно лезу куда повыше.
- Грудью на амбразуры? - рассмеялся жонглер.
- Можно и так сказать. Приятно познакомиться. Добро пожаловать в нашу дыру.
Дже знал, что у него есть ровно пять дней, чтобы... Чтобы потом уехать в столицу. С ним.
В этом провинциальном цирке все было не так, как в родном для Юнхо, столичном. Жонглер редко отказывался от возможности прокатиться по стране с выступлениями, ища в гастролях если не материальной выгоды (какие уж деньги в таких местах?), то признания и славы. И стоит заметить, он легко это получал. Его имя известно было в каждом уважающем себя цирке, его трюки обсуждались в газетах, его уникальность покорила сердца многих зрителей. Для родного цирка для Дже, было удачей заполучить такого артиста как Юнхо. Только вот все действительно было совсем не так. И заявленные пять дней пребывания жонглера в этом цирке растянулись на целый месяц. Сначала был оглушительный успех и Юнхо решил задержаться, чтобы выступить в следующую субботу. А потом у него украли реквизит и дело грозилось обернуться судами и прочими проблемами. Руководство практически стояло на коленях у разозлившегося жонглера и умоляло его дождаться. Может быть они найдут вора. В крайнем случае - оплатят украденное сами.
Количество купюр, оказавшихся в бумажнике еще через неделю, обещало Юнхо не просто новые факелы, шары и кольца. Этого вполне хватило бы на треть новой машины.
С детства Юнхо мечтал быть вовсе не жонглером, а водителем. Причем желательно какого-нибудь грузовика внушительных размеров, перевозить что-нибудь ценное по стране и петь в кабине песни от красоты свободной дороги перед ним и цветущих полей по ее краям.
Но в один прекрасный для его родителей день (они вовсе не хотели такой судьбы для сына, находя это по меньшей мере глупым и рискованным занятием), он сидел на качелях в саду, веревки которых уже намеревались не выдержать пятнадцатилетнего Юнхо и подкидывал вверх блестящее зеленое яблоко. Он делал так часто. Ему нравилось тренировать ловкость и силу рук. Ему нравилось наслаждаться внешним видом фрукта, перед тем как все-таки его откусить. Яблоко крутилось вокруг своей оси, Юнхо медленно раскачивался, подкидывая его все выше. А потом, когда одна из веревок все-таки треснула... Парень упал на землю, в очередной раз подкинув яблоко.
Он не мог позволить ему упасть на землю и треснуть. Он просто не мог этого допустить! Он его еще не откусил, сколько сил потратил, чтобы наконец-то насладиться его вкусом! Время, казалось, замедлило свой бег. Замедленная съемка, каждая доля секунды приближала фрукт ко встрече с землей, а Юнхо смотрел на него, сидя на земле, и в самый последний момент резко дернулся вперед, хватая яблоко пальцами уже у самой земли.
Этим вечером его отец снял качели.
Этим вечером Юнхо понял, что водителем быть ему уже не хочется.
Они долго разговаривали с отцом, сидя за домом на холме, любуясь заходящим за горизонт солнцем. Юнхо сказал, что хочет стать спортсменом. Желательно, чтобы надо было быстро бегать или реагировать. Отец сказал, что уже поздновато о таком думать. Парень вздохнул, посмотрел куда-то вдаль и вздохнул еще раз.
Отец потрепал рукой волосы сына, а потом положил ему на ладонь яблоко. Юнхо достал из кармана куртки второе. Точнее первое, которое так и не откусил несколько часов назад.
А потом принялся подбрасывать их оба в воздух. Если раньше вся прелесть была в качелях, то в тот вечер она заключилась во втором яблоке. Отец с искренним удивлением смотрел на моментально загоревшиеся глаза сына, на то, как он увлечен своим пока еще не хитрым занятием, как пытается справиться с двумя фруктами, как делает их полеты все более ровными и четкими. А потом крикнул жене, чтобы она принесла все яблоки, которые есть в доме. И немедленно.
Родители Юнхо были счастливы отдать сына в цирк. Это лучше, чем на трассу.
Сначала это была лишь цирковая школа, а потом и отцу повезло, он здорово поднялся по карьерной лестнице и его перевели в столицу, вместе с семьей, выдав им отдельную квартиру. Провинциальный дом у холма был быстро забыт. В столице юного жонглера оценили куда серьезнее и занялись оттачиванием его мастерства. У него были лучшие учители, головокружительный успех уже в восемнадцать, а потом и вовсе - место близкое к начальству и собственная отдельная гримерка, всегда полная букетиков от поклонниц его накачанных рук и ослепительной улыбки.
Сейчас же, снова оказавшись в провинции, без реквизита, с которым элементарно сработался, но с полным бумажником, а так же с акробатом Джеджуном, который при первой же возможности оказывался рядом с ним с новой темой для увлекательной беседы, Юнхо осознал, что благодарен тому вору, что задержал его тут. В этом цирке было много недостатков, но здесь не было столичной суеты, приевшихся уже лиц, дежурных вежливых фраз от коллег и этих кошмарных букетиков, которые Юнхо только из вежливости к фанаткам не выкидывал сразу же.
Здесь было почти как в детстве. Даже холм был неподалеку от цирка. Юнхо смотрел на него из окна и мечтал как-нибудь на нем посидеть, глядя на заходящее солнце.
Два балагура, один из которых почему-то стал иллюзионистом о чем-то ржали за спиной жонглера. За месяц он привык даже к ним, за месяц они почти подружились, хотя и не доверяли друг другу, и не успели проверить дружба ли это, просто весело проводя время на кухне Ючона и Дже.
Акробат привел его туда как раз в тот день, когда обнаружилась пропажа любимых факелов.
Просто привел, практически за руку (Юно по пути не слова ни сказал, не понимая как такое могло произойти? Кому нужны факелы в этой деревне? Хотя судя по пещерности некоторых...) На кухне у акробата оказалось уютно. Вкусно. Спокойно.
А еще на столе лежали зеленые яблоки. Штук пять. На большой белой тарелке. Целые, нетронутые, блестящие.
- Я... возьму одно? - осторожно спросил жонглер, уставившись на фрукты.
- Да хоть все! - улыбнулся акробат, - Эти двое все равно едят только всякую ерунду. Так что они мои, ешь. Они мытые.
- Я не... есть их собираюсь. - чуть улыбнулся Юно, а потом посмотрел в глаза удивленному Дже. - Я с них начинал.
- Именно с них? - хихикнул Дже, привычно чуть прикрыв рот ладонью. - Может возьмешь их на следующее выступление раз так...
- Жонглировать яблоками... - задумался Юнхо. - Нет, это не привлекательно для зрителя.
Но тарелку все-таки взял в руки, поставил перед собой на полу и аккуратно взял одно яблоко в руку. Повертел его в пальцах, а потом посмотрел на Дже.
- Ну, ты давай, попробуй, я тебе как зритель скажу - привлекательно это или нет. - заявил акробат.
- Э...
- Давай!
Юнхо тут же взял во вторую руку сразу два, а потом принялся жонглировать фруктами, постепенно добавляя в этот яблоковорот оставшиеся два.
Дже облокотился на руку, глядя на это и отметил.
- То ли тебе места мало, то ли это действительно плохая идея.
Жонглер не ответил. Он просто успел взять опустевшую тарелку... Акробат аж выпрямился. А потом открыл рот от удивления - Юнхо обладал не просто ловкостью и силой. Он обладал фантазией, подсказывающей ему что делать. Тарелка проходила между яблок, потом ловила несколько, потом крутилась, падала вниз, но Юнхо ловил ее тут же, переворачивал вокруг своей оси... И снова вытворял с ней что хотел. Ни разу не уронив. Ни разу не ошибившись.
Когда он наконец-то понял, что устал и под обалдевшие аплодисменты Дже, чуть поклонился, приложив руку к груди, за спиной раздались еще более обалдевшие аплодисменты.
Ючон и Джунсу не ожидали обнаружить на их кухне жонглера. Но тем более они не ожидали увидеть таким Дже. Клоун, конечно же не стал додумывать про себя, чем вызваны эти чуть покрасневшие щеки и блестящие глаза, следящие за каждым движением рук жонглера. А вот Ючон понял сразу. Догадывался еще неделю назад, когда Дже стал все чаще оставлять их на кухне по вечерам. Догадывался с кем он проводит время.
Но фокусник и подумать не мог, что все так запущено.
Глядя на Дже, изредка поглядывая на спину жонглера, все еще аплодируя, Ючон понял, что вот тут должен подружиться он. Во-первых чтобы знать, кому придется отдавать своего сказочника. А во-вторых... такие люди, как этот жонглер, все-таки нравились и фокусникам.
Джеджун был счастлив. Полностью посвящая себя, свое время и свои мысли Юнхо, который в один прекрасный вечер заявил, что заключил контракт с их цирком еще на полгода. Акробат не удивился этому заявлению, он даже более счастливым не стал только потому, что его и без того распирало.
Его слепило собственным счастьем, и он не замечал вполне очевидной вещи – жонглер остался не из-за него.
Но ему не было дела до настоящей причины. А сам Юно не собирался развенчивать Дже с его иллюзиями. Хотя, разумеется, все прекрасно понимал.
Это было немного не честно по отношению к Дже, но иначе с ним было нельзя. Акробат по уши влюбленный и почти этого не скрывающий (особенно наедине с жонглером) был настолько гармоничен с самим собой в этой своей влюбленности, что отказ его бы элементарно убил. Поэтому Юнхо не отказывал. Но при этом и шагов навстречу не предпринимал.
Дже нравилась даже эта неопределенность. Он чувствовал себя прекрасным принцем, распевающим под балконом своего еще более прекрасного принца пробуждающую серенаду.
Дже нравилось, что это неправильно. Постоянно стремиться к Юнхо, постоянно улыбаться Юнхо, постоянно садиться поближе к Юнхо, постоянно смотреть в глаза Юнхо. Это было совершенно не правильно. То, что эти чувства, такие четкие, такие внезапные, такие смелые и робкие одновременно (потому что первые), вызывал в нем мужчина.
Но неправильность была в основных факторах возникновения этих чувств. Он принял их без особого сопротивления, практически как подарок. Но на самом деле как крест. Но пока он этого не осознал.
В таком водовороте сложно что-то соображать.
Из-за участия в программе знаменитого жонглера, дела в цирке пошли еще лучше. Времени передохнуть между трехчасовыми выступлениями и репетициями, у всей труппы почти не было.
А то время, что все-таки было, Дже проводил рядом с Юнхо.
И это не надоедало. И почему-то обоим.
Иллюзионисту со стороны все было виднее еще лучше. И не смотря на то, что Дже был счастливее, чем когда бы то ни было, Ючон решился на вполне прямой, мужской разговор. С жонглером он уже все-таки немного сдружился.
Практически выследив Юнхо в его собственной гримерке (ну конечно же, даже в их провинциальном цирке без этого для звезды не обошлось) и убедившись, что жонглер прошел туда один, Микки с самым серьезным видом успел шагнуть в закрывающуюся дверь.
- Ючон. – заметив его отражение в зеркале, жонглер словно отметил для себя его присутствие и медленно развернулся, скинул полотенце с плеч на стол.
И внимательно посмотрел фокуснику в глаза.
- Юнхо, - не меняясь в лице, ответил парень, - Мы можем поговорить?
- Прямо сейчас?
- Да.
- Я пришел спросить тебя… - начал Ючон, стараясь не отводить взгляд в поисках нужных слов на стенах гримерки.
- Что у меня к Дже? – перебил Юнхо, не очень воодушевленный такими разговорами после выступлений.
- Именно. – кивнул Микки.
- Ты за него беспокоишься? – хмыкнул жонглер.
- Что у тебя к Дже? – чуть жестче повторил свой вопрос фокусник.
Юнхо выдохнул. Чуть повел ноющим от работы плечом.
- Ничего. – постарался не вложить в это слово никаких эмоций. – Ничего, кроме дружбы. – сам тут же поправил себя.
- Совсем? – уточнил Ючон, стараясь не прокручивать в голове варианты развития событий того дня, когда это станет известно Дже.
- Я ничего не имею против гомосексуализма, но к нему не принадлежу. – честно ответил жонглер и опустил «к счастью». Или «к сожалению».
- А Дже по-твоему принадлежит? – хмыкнул в свою очередь Ючон.
- Ну ты же видишь все лучше, чем я. – жонглер снова пожал плечами.
- И что дальше?
- Откуда мне знать? – наконец-то посмотрев куда-то в пол, а потом, устало, опустившись в кресло, ответил Юно. - Чтобы ты сам на моем месте делал? Если бы Дже бегал так за тобой? Ты бы смог его обидеть жестким отказом? Или тянул бы время в надежде, что это у него пройдет?
- Честно сказать… Не смог бы. – согласился Ючон. – Просто потому, что я то к Дже иначе отношусь с самого начала. Как к младшему брату. Как к ребенку в какой-то степени. И я бы даже отказал ему в самой мягкой форме. Но тянуть бы не стал.
- А я как к нему отношусь? – слегка нахмурился жонглер.
- Ты пользуешься его отношением к тебе, ты уж прости. – ухмыльнулся Ючон.
- Ну-ка уточни… - напрягся Юно.
- Да без проблем. – обнаглел фокусник и облокотился о стену, сложив руки на груди. – Ты привык, что тебя любят Юнхо. Я не знаю, как у тебя было с родителями, какая у тебя была семья, но я думаю, что и там тебе любви было за глаза и за уши. Потом учеба, карьера… Признание, цветы, поклонницы. В неизвестных мне или Дже масштабах. Но для тебя этого уже мало. Чем больше славы, тем больше в ней потребность.
Юнхо молча слушал, хмурясь все сильнее.
- Но любовь зрителей – это одно. А любовь одного конкретного человека – это другое. Особенно, такого как Дже. Он смотрит на тебя и купает тебя в своем сияющем взгляде, поднимая твою и без того высокую самооценку, потому что у него потрясающе сильный взгляд... Он развлекает тебя как только может в этом совершенно тесном для тебя городишке и из кожи лезет вон, чтобы ты только остался еще… Чтобы ты только пришел за ним на арену. Чтобы ты только посидел с ним ночью на нашей кухне. Чтобы ты…
- Полюбил его в ответ? – резко перебил собеседник.
- Бинго, господин жонглер. Ты же этого никогда не сделаешь?
- Нет. – сухо сказал Юно.
- Тогда скажи ему об этом. – выдохнул Ючон.
- Я не хочу его обидеть, черт побери.
- А обманывать его надежды и чувства - это по-твоему что?
- Я же говорю – я надеюсь, что это у него пройдет.
- Или, что ты сам вдруг осознаешь, что все в этом мире возможно?
- Полюбить мужчину – для меня не возможно. – отрезал Юнхо. – Дже безусловно красивый, милый, таинственный и нежный. Но он мужик. И даже акробат. Руки почти как у меня. Это даже не то, что любить не под силу, а хотеть. Это вне моей природы, Ючон.
- Предрассудки. Глупости и рамки, Юнхо. – ухмыльнулся иллюзионист. – Я тебя не заставляю. Но подумай о том, что свои-то руки ты очень даже любишь. И заботливо вытираешь полотенцем. И любуешься ими в зеркале. И гордишься их силой.
Жонглер замер.
А потом вдруг рассмеялся.
- Фокусник, что ты несешь? Собственно как нормальный гетеросексуальный мужчина, я никогда не смогу признать превосходство другого мужчины над собой, пусть это даже и Дже. У него потрясающие руки. Но только с точки зрения борьбы с ними.
- Ну… Все же можно совместить. Борьба как предварительные ласки. – засмеялся и Ючон.
- Что ты меня уговариваешь, а? – Юно спросил это с самой открытой улыбкой на которую только был способен.
- Я не уговариваю, я хочу, чтобы ты мыслил шире. – улыбнулся фокусник в ответ, для наглядности широко разводя руками.
- Шире не могу, - Юнхо пожал плечами, - Лоб не резиновый.
- Я же тебе не о том! – воскликнул Ючон, не выдерживая. – Если ты не можешь принять превосходство его тела из-за своей убежденной гетеросексуальности, прими превосходство его души. Хотя бы потому, что тебе на него не плевать!
- А это разве не любовь?
- Вот и я о чем. Необязательно любить Дже как партнера. Достаточно любить его как друга. Как человека, черт возьми.
Жонглер замолчал на пару мгновений, вздохнул, переваривая сказанное фокусником. Проглатывая верность его суждений, даже не пытаясь спорить. Но и не соглашаясь до конца.
- Как у тебя все просто, Ючон. – ответил наконец он. – А если дружеской любви Дже все-таки будет мало?
- У нас, фокусников, все просто. И, насколько я знаю Дже, он никогда не набросится на тебя в темном переулке и не возьмет силой. Он даже намекать на секс вряд ли будет. Ты нужен ему в более глубоком смысле.
Юнхо снова чуть нахмурился. Общение с Ючоном всегда было таким контрастным. Из-за прямоты и упрямства иллюзиониста, а так же из-за его простодушности и искренности.
- А если будет? Если все-таки будет?
- Только не говори, что боишься, что можешь согласиться. – вновь улыбнулся Ючон.
Ответить жонглер не успел. В дверь постучались. По характерной четкости стука стало ясно – это был Дже.
Когда он зашел в гримерку, Юнхо успел уже натянуть на себя футболку. Сидеть перед Ючоном без нее было абсолютно нормально. Фокусник не смотрел на него таким взглядом.
А взгляд Дже в тот момент был испытывающим. Спрашивающим, какого черта они тут вдвоем делают, как будто все в этой комнате уже принадлежит вовсе не Юнхо.
- Ючон, ты… - осторожный тон резко контрастировал со взглядом, - Ты уже домой? – а подтекст вопроса был даже хуже, чем этот самый взгляд.
- Ага. – кивнул иллюзионист. – Тебя когда ждать.
- Поздно. – расслабленно улыбнулся Дже и обратился к жонглеру. – А я тебя искал…
- Всю жизнь? – очень двойственно спросил тот.
- Вот самоуверенный! – хихикнул Дже. – Всего-то часа полтора.
- Ребят, я правда… Домой. – заметил Ючон, все еще стоящий у стены.
- До встречи. Закрой замок только на два оборота на случай, если я приду, когда ты уже уснешь. – со счастливой улыбкой попросил Дже.
- А у нас какие-то планы допоздна? – наконец-то решил спросить Юнхо.
- Да.
Ючон, закрывая за собой дверь, кажется слышал фразу «совместный номер». Вот это называется не настаивать на сексе.
Мысленно пожелав гетеросексуальному жонглеру сил и выдержки, Ючон незаметно, с истинной тонкостью иллюзиониста, скрылся за соседней дверью.
И положив руку на плечо сидящему в кресле новенькому конферансье, выдохнул, наконец:
- Как мне повезло, Мин.
Часть третья. Катализатор.
Чуть щурясь от яркого света прожекторов, он вышел в центр арены и ослепительно улыбнулся. Его улыбка могла бы поспорить с софитами по ослепительности, а весь его вид говорил публике лишь об одном: Вы пришли сюда увидеть именно меня. Конечно, было совсем не так. Какой дурак приходит смотреть в цирк на конферансье, он же лишь объявляет номера. Но Чанмин давно для себя понял - любую роль в жизни надо играть на все сто процентов.
И вот он, ведущий, приветливый хозяин арены, каковым себя искренне считал, улыбаясь, взмахивая рукой в знак начала представления, так бы и мог оставаться в тени артистов, уходить домой раньше остальных, даже не уставая особо. Он мог бы спокойно работать и не высовываться. И мог бы довольствоваться тем, что есть. Особыми талантами Чанмин не обладал. Но это не значит, что всю жизнь он собирался объявлять номера.
Эта роль ему уже поднадоела.
- Ючон, ты помнешь мне фрак! - пробурчал парень, когда предмет гардероба был нагло откинут в сторону и в полутьме комнаты тяжелой ношей рухнув на пол.
- Я поглажу, если помну. - буквально пропел ему на ухо иллюзионист, перехватывая руку Мина, тянущуюся спасать фрак. - Не бурчи.
Чанмин терпеть не мог беспорядок. Он на дух не переносил неглаженные вещи, пыльные столы и грязную посуду. И вполне мог с этим жить. Но парадно-выходная одежда, валяющаяся на полу, была пределом его терпения.
Одним рывком освободив руки и уперевшись ими в спинку дивана рядом с плечами фокусника, конферансье предупреждающе прорычал:
- Ни черта не получишь, пока не повесишь его на вешалку.
- Мин! - взвыл Ючон. - Ты издеваешься?
- Да. - парень гордо вскинул подбородок. - Я издеваюсь. - И сжал пальцами плечи Ючона. А его бедра - ногами.
Фокусник дернулся и взвыл еще раз. Этот захват был одним из тех, из которых не хотелось выбираться никогда.
- Маленький, а сильный! - пробурчал уже Ючон, пытаясь дотянуться губами до шеи Мина, но тот упорно уворачивался.
- Я же сказал, пока не повесишь...
- Я тебя сейчас повешу!
- Как ты это сделаешь, я ведь тебя крепко держу в руках. - хихикнул Мин.
- Блин! - беспомощно ответил Ючон. - А как я по-твоему повешу твой долбанный фрак, когда ты меня держишь?
- Думай, Чуни, думай. Ты же умный. Ты же иллюзионист. Обмани меня что-ли.
- Вот скотина. - еще беспомощнее выдохнул парень.
- Я сказал обмани, а не оскорбляй! - Мин почти даже обиделся.
- Я тебя обманул. Точнее не договорил. Какая ты именно скотина, Мин.
- Какая же, Ючони? - тут же любопытство взяло верх.
- Самая настоящая! - раздалось уже откуда-то сбоку, падая на диван, Ючон не сумел выбраться из хватки Мина, но крепко схватив его, тянул за собой.
Чанмин заржал в полете. И сделал его более длительным и болезненным, в свою очередь утягивая фокусника с дивана на пол.
Встретившись затылком с собственным фраком, Мин довольно заулыбался и снова гордо отметил.
- Я все еще держу тебя. И ты можешь положить мой фрак хотя бы на диван. Ты действительно такой умный, Ючони. - и снова заржал.
Заткнуть ему рот поцелуем очень хотелось, но фокусник давно понял, что с Мином такие вещи не проходят. Лучше дать ему то, что он хочет. И тогда он даст тебе то, что хочешь ты. И то еще подумает.
Ючон действительно знал Чанмина очень давно, но о том, с какой стороны он его знал, не было известно никому, кроме него самого. Фокусники умеют скрываться.
Огласка их отношений не была нужна, они были и этого было достаточно, чтобы они продолжались.
Сначала это было дружбой, еще когда Чанмин был совсем юным и не таким вредным. Потом это превратилось в дружеский секс, когда Чанмин все еще не был таким вредным, но уже являлся не совсем юным.
А потом, когда парень решил, что тоже хочет работать в цирке и в легкую получил работу конферансье, Ючон мог бы подумать, что их ждет большее, чем дружеский секс.
Но нет.
Чанмин выбрал другой цирк.
В другом городе.
И уехал, практически не попрощавшись.
Стоило обидеться или разозлиться, но Ючон постарался просто не обратить на это внимание. Поддерживать его, брошенного, было некому. А рассказывать даже Дже о том, что есть в его жизни такой Мин (точнее был) иллюзионист не собирался. Поэтому попытался не расстраиваться и мысленно пожелал Чанмину удачи в нелегкой цирковой жизни.
Но у Мина все было продумано. И, отработав пару лет в другом цирке, он, набравшись опыта, возраста и наглости, вернулся домой и конечно же стал вести программу на этой арене.
Его появление осталось незамеченным для Дже, просто потому что тут уже был Юнхо. Его пока еще не заметил и Джунсу, потому что ему не было дела до мелких цирковых работников. Но Ючон, разумеется, заметил сразу. Еще в тот момент, когда бывший друг-любовник устраивался на работу.
Больше играть в безразличие фокуснику не хотелось, поэтому он подождал парня, успевшего за несколько минут превратиться в его коллегу, у выхода из кабинета управляющего и улыбнулся как ни в чем не бывало.
- Привет, Минни.
- Привет, Микки. - улыбнулся в ответ тот и без всякого предупреждения и разговоров впился поцелуем в губы иллюзиониста.
- А если нас заметят... - произнес ошарашенный Ючон, когда поцелуй закончился так же резко, как начался.
- Ты этого стыдишься? - ухмыльнулся Мин.
- Еще чего...
- Ну и не бойся тогда.
Они никогда не разговаривали о том, почему все получилось именно так. Никогда не обсуждали отъезд или приезд Мина, причины всего этого, собственные чувства за пару лет разлуки.
Они просто периодически встречались в гримерках друг друга и все равно скрывались, потому что так было острее. И потому что все равно не нужно было никому знать об этой связи.
Ючону нравилось, что Мин стал еще более жадным до секса и он стойко терпел тот факт, что иногда в процессе Мин доводил его больше до бешенства, чем до оргазма. Терпел, потому что оргазм в бешенстве - это невероятно.
Это было слишком просто, чтобы быть странным и слишком странно было от этого отказываться или наоборот - превращать эту связь во что-то большее.
Не было никаких пылких фраз за закрытыми дверями, никаких косых многозначительных взглядов друг на друга за кулисами, никаких обещаний и признаний, кроме того, что это "обалденно".
Но за пару месяцев их подобного общения, Мин стал для Ючона ближе, чем отдалившийся к Юнхо Дже. И даже такой понимающий, но такой вездесущий Джунсу все чаще оставался в одиночестве.
Как Мину это удалось, осталось загадкой даже для фокусника. Но к нему в гримерку он стал заходить чаще. И только через какое-то время до него дошло, что секс - это уже не первая причина.
Джунсу занервничал. Дже не заметил. Мин гордо улыбался.
Ючон принял все как оно есть, смирился в очередной раз и решил, что он должен их познакомить.
Это обещало быть весело.
Автор: Aia
Бета: Пока нет.
Персонажи: ДБСК всем составом, СуДжу частями. И еще блин корейские звезды будут)
Пейринг: ЮнДже, Юмин, черт знает что там еще нарисуется.
Рейтинг: PG-13 (пока то что написано) Но NC тоже вероятно.
Жанр: Цирковая Бредовая Сказка)
Примечание: Все мое - АУ, ООС, а мальчики не мои. Автор не претендует ни на героев, ни на достоверность, ни на адекватность своих фантазий.
Она самая.- Почему, Дже? - раздается за спиной. Глупый вопрос, рожденный остаться без ответа.
- Почему ты ушел, Дже? - надрывно, после немой паузы, уже другой голос, все оттуда же из-за спины
- Дже, черт побери, отвечай! - его имя в третий раз, строгое, сухое. Уже не вопрос, уже приказ.
Хиро разворачивается и из груди почти вырывается озвучивание ответа, но он не успевает ничего сказать, сталкиваясь с пустой комнатой.
Никого, ни единой души, никаких слушателей, никаких вопрошающих. Пустота и больше ничего.
Закрывая глаза парень сдерживается, чтобы не закричать от ужаса, а потом вспоминает, что это уже было. Что эти голоса принадлежат прошлому. Что эта злая шутка его памяти. И не кричит, ни к чему. Рассекая пустую комнату резкими, уверенными шагами, он снова уходит прочь.
За дверью его ждет будущее.
- Где ты был? - прямо спрашивает Юнхо, когда он возвращается домой.
Домой - мягко сказано, хотя, конечно, этот фургон уже несколько лет является домом.
А четыре человека - его семьей.
- Гулял, - расплывчато отвечает Джеджун, натянуто улыбнувшись, - Извини, что в одиночку. - подойдя к лидеру он, в подтверждение извинения, пытается поцеловать его.
Юно отстраняется и недоверчиво заглядывает в лицо Дже.
- Я спросил где ты был, а не чем ты занимался.
- А я не хочу отвечать, - честно признается парень и все так же виновато и натянуто улыбается.
- А я за тебя боюсь, - раздраженно замечает лидер, - Тебе нельзя сейчас оставаться одному. А ты гуляешь непонятно где.
- Я жив и здоров, "папочка", - улыбка исчезает с губ Джеджуна, - И я давно уже взрослый.
- Ты только поправился, - невозмутимо замечает Юно.
- Ты еще вчера говорил, что я болен всю жизнь. - хмыкает Дже.
- Это говорил не я, а Мин, - лидер хватает его за руку. - Узнаю, что ты ходил туда - башку сверну.
- Иди к черту, я хожу туда, куда хочу, - выдергивая пальцы из его хватки, Джеджун сдает себя с потрохами.
Лидер медленно поднимается со стула.
- Знаешь что, умник, Мин чертовски прав насчет тебя.
- Я всегда замечал особенное понимание между вами, - равнодушно произносит Дже перед тем, как сбежать от неизбежной ссоры.
Хотя она уже началась. И не только между ними.
- Ты нарушил договор? - скорее утверждает, чем спрашивает высунувшийся из-за двери Ючон.
Но его слова достигают только ушей Юно.
- Зачем это ему? - тихо спрашивает лидер, словно сам у себя спрашивает, хотя ответа не знает.
- Ты же сам знаешь. Циркачка, - сочувствующе отвечает Микки.
- Если бы она существовала - я бы давно ее убил, - замечает лидер, перед тем, как отправиться останавливать дорогого ему идиота от новых травм. Душевных в первую очередь.
- Заскочи в мага... - доносится ему вслед от откуда-то выползшего Джунсу.
Ючон кидает в друга красноречивый взгляд, и тот не договаривает, замолкает, невинно замечая после обмена взглядами:
- Не, ну а что?
- Не, ну ничего, - Ючон копирует его тон и снова скрывается за дверью. За своей дверью.
- Опять проблема? - тут же спрашивает его Мин, никуда не вылезший, ни к чему - все равно все новости узнает тут же.
Ючон безмолвно кивает, а затем берет со столика колоду карт. Перемешивать их - это самое успокаивающее занятие.
- Когда мы уезжаем из города? - уточняет Макс, внимательно глядя на руки Ючона.
- Послезавтра. Еще два выступления и в путь.
- И давайте не будем сюда возвращаться, - жалобно просит младший, словно это у него какие-то проблемы.
Микки поднимает на него взгляд и отвечает:
- Это Юно решит. У него и попроси.
- Лидер - парень не глупый, - Мин тут же мягко улыбается другу. - Думаю, что он и сам догадается - этот город не приносит нам ничего хорошего.
- Этот город приносит нам деньги, - отвечает Ючон, теряя одну карту, поднимая ее с пола. - А Дже он приносит помутнение в мозгах, это конечно бесспорно.
- Именно поэтому мы и уехали, - Макс разглядывает червовую десятку, а потом смотрит в глаза Ючона, - Опять она. У тебя что вся колода из червовых десяток?
- Ага, и это любимая колода Дже, - чуть улыбается тот.
- Мы уезжаем прямо сейчас, - неожиданно, без стука открывает дверь лидер, а затем буквально вталкивает в комнату замученного, потерянного Дже. Пропускает вперед себя Джунсу и только потом спрашивает у четверых, - Надеюсь, никто не против? - точнее у троих, Джеджун отвечать не в состоянии.
Ючон прижимает его к себе, обнимая, как ребенку подсовывает под потерянный взор любимую игрушку - колоду червовых десяток.
Но Джеджун не замечает даже ее.
Он снова ушел.
Лидер тяжело вздыхает, оглядывает молчаливую компанию и добавляет:
- Ну вот и замечательно, - а затем уходит, сегодня его очередь садиться за руль.
Часть первая. Высшая магия.
В детстве мир кажется ярче, чище, правильней. Во всем своем многообразии, со всеми глупыми взрослыми «нельзя», от первого слова, которое так часто обращено к матери, до того самого момента, когда ребенок сталкивается с настоящим, не таким уж ярким и очень жестоким миром.
Детство – самая счастливая пора и вовсе не потому, что многое не понимаешь о себе и о жизни. Просто в детстве нет ничего лишнего. Ни в мечтах, ни во взглядах, ни в окружающем мире.
Дже считал, что это как минимум несправедливо, помнить детство обрывками, яркими пятнами в памяти, теряющими краски с беспощадными годами. Он бы хотел помнить все, все детство от начала до конца, от самого рождения… И до самого края. Поэтому он так часто интересовался у мамы по поводу очень странных деталей, которых не помнил…
- А какого цвета были шторы в моей самой первой спальне?
- У нас не было штор, Дже.
- Я уверен, что мне это не нравилось.
- Да, ты много плакал по ночам.
Джеджуна так или иначе успокаивали даже такие ответы, картинка все равно складывалась в целый красивый пазл. Только его нельзя было собрать до конца по одной простой причине – один кусок, самый большой, центральный, самый яркий и давно уже собранный (точнее сказать никогда не разбиравшийся), никакими краями не вписывался в воспоминания Дже о собственном детстве. И этот факт скорее радовал, чем огорчал.
Он не смог бы сказать по-прошествии уже двадцати лет – было это на самом деле, или просто приснилось. Но это было так не важно, главное, что это жило в его памяти до последней мелочи, не стираясь годами, не перекрываясь другими воспоминаниями.
Каждый завиток ее огненно-рыжих кудрей, каждый лучик света, преломленный бриллиантами на ее костюме и все, абсолютно все невероятные, легкие и резкие одновременно выпады против высоты.
По той же самой несправедливости детской памяти, Дже не помнил, как оказался в тот вечер на городской площади. Как мальчишеское любопытство заставило пробраться сквозь толпу взрослых и поднять глаза к небу.
Он помнил только то, что увидел. Там, наверху, под полукуполом бродячего цирка. Только то, что почувствовал, только то, что заставило его замереть в изумлении, приоткрыть рот от удивления и захлопать в ладоши от восторга.
И смотреть, смотреть, смотреть, не отрываясь, как рыжая фея легко ступает по натянутому канату, как вдруг взмахивает руками, словно крыльями и переворачивается вокруг него, так легко, как будто действительно умеет летать.
Ей подчинялась высота. Ей подчинялся канат. Ей подчинялись взгляды публики. И маленький Дже выбрал свой жизненный путь в два счета, подчиняясь всему этому волшебству.
Будь он чуть постарше, мамины отказы встречены были бы побегом с тем самым бродячим цирком, так велика была его мечта. Но все-таки такого ему в голову еще не пришло, может оно и к лучшему. И когда мать все-таки сдалась под упорством Джеджуна и отдала сына в цирк, он уже действительно не знал – было ли то представление правдой. Или просто очень ярким детским сном.
Но и это уже не имело значения, как и цвет штор, которых вовсе и не было в его детской. Главное, что он нашел свое место в жизни. Там, под куполом, на высоте черт знает сколько метров от арены.
- Ты кого-то ждешь? – насмешливо раздалось совсем рядом.
Дже открыл глаза и слегка качнулся, узнавая голос Ючона, а затем резко перевернулся вокруг себя и спрыгнул на пол.
- Тебя, - он улыбнулся и отстегнул от пояса страховку. – Ты домой?
- А как же, - кивнул Мики, - Устал как собака, возьму пару выходных, не могу так больше.
- Кроликов за уши таскать? – улыбнулся Дже, положив руку ему на плечо, - Или выкидывать трупы распиленных ассистенток?
- Слушать твою болтовню, - ответил улыбкой Ючон, - Ты не представляешь, как здорово, когда ты летаешь и молчишь.
- Какого черта ты тогда меня с качелей снял? – Хиро продолжал улыбаться.
- Они от тебя тоже устают, мне их жалко стало, - невозмутимо ответил его друг.
- О… - Дже даже задумался, переваривая информацию, а потом выдал, - Нет, не устают. Я сам спрашивал.
- Пошли домой, болтун, - хихикнул Ючон, - А то я превращу твои разговорчивые качели в своих кроликов…
- Лучше в ассистенток…
- Пошли кому говорю, я есть хочу! – иллюзионист подтолкнул акробата к кулисам.
- А я-то тут при чем? – изумленно спросил Дже, однако не сопротивляясь.
- Без тебя скучно! – ответил Ючон своей самой обманчивой улыбкой.
- Ааа… Может кроликов возьмем? - тут же нашелся Дже, путаясь в складках кулис.
- Тебе же ассистентки ближе…
- Ужинать с трупами? М, Ючон, я, конечно, догадывался, что вы фокусники – извращенцы…
- Догоню – ужинать буду с твоим трупом!
- Не догонишь! Я сильнее! – перед тем как скрыться в коридорах цирка, Дже еще и подразнил Ючона высунутым языком.
Детство не прекращалось в нем ни на мгновение, что бы ему там ни казалось с его акробатических высот.
И если Дже интересовали детали его детства, то Ючона интересовали больше причины. Родившись в семье иллюзионистов, он с детства понимал, что чудеса - понятие относительное. А сказки - так вообще вещи сомнительные. И уж тем более, которые рассказывают взрослые, подобные его другу акробату.
Дже был сказочником примерно так же как и акробатом - от природы. И если ловкость, силу и мастерство он тренировал под куполом цирка, то в другой своей ипостаси он вовсю упражнялся наедине со своим другом фокусником.
Они подружились сразу же, как только Дже появился в цирке первый раз.
То, что маленький Ючон не верил в сказки, не мешало ему любить их слушать. А сказки Дже всегда были слишком не похожими на те, что печатали в книжках. И чем старше становился Джеджун, тем интереснее становились его истории. И в них вполне можно было поверить, если бы Ючон не знал Хиро с самого детства, ведь тот рассказывал в большинстве своем не о себе, а о людях, которых он встречал в жизни. Он рассказывал чужие истории, но их не могло быть столько, Ючон же видел сколько времени парень проводит под куполом. А людей там встретить было почти невозможно.
Больше всего Ючону нравилась одна история, он часто просил Дже рассказывать ее перед сном, он знал ее наизусть... И в отличии от просто хорошего выдумщика с богатой фантазией сказочник-акробат никогда ничего не менял в этой своей сказке. Ни единого факта, почти ни единого предложения, как будто она была давно записана у него в голове и иногда, прикрывая глаза во время рассказа, он зачитывал ее засыпающему другу.
И, казалось, что это было любимой историей не только для Мики, Дже сам наслаждался вновь озвучивая ее. Был только один факт, который заставлял иллюзиониста верить в то, что именно эта сказка очень близка к реальности. Потому что во всех рассказах Дже у героев были имена.
А у рыжеволосой акробатки имени не было. И Дже честно признался, что никогда не знал ее имени и даже узнать бы не хотел.
С какой стати они решили поселиться вместе неподалеку от цирка в котором работали уже десять с лишним лет, не мог бы ответить даже выдумщик Дже. Просто потому что выдумщиком себя и не считал. А момент переселения от матери в квартиру друга как-то выпал из памяти. И детали тут уже важны не были.
Ючону в целом повезло и с родителями и с наследственностью. Будучи ребенком он с легкостью разоблачил несложный фокус отца за что и получил возможность бывать часто в цирке, а так же постигать то, что с первого взгляда все-таки не разгадывалось.
Мать была ассистенткой, но после рождения сына, а затем и еще одного, ушла с арены и посвятила себя их воспитанию. Но вот только Ючона, с головой ушедшего в мир цирка, воспитывал уже отец - мальчик появлялся дома все реже и реже, а затем вовсе переехал в отдельную квартиру по достижении 17 лет.
Через год его соседом стал Дже.
- Мики, а с чего я к тебе переехал? - спросил все-таки однажды акробат за ужином.
- С того, что ты умеешь готовить и поддерживать порядок. - отшутился Ючон.
Джеджун подвинул чашку на столе и сложил руки на освободившемся пространстве.
- Корысть - это смертный грех или нет? - серьезно спросил он.
- Откуда я знаю, - пожал плечами собеседник, - Я же не пастор, я - фокусник.
- Я тебя не как фокусника спрашиваю, а как человека.
- А фокусники - не люди? - искренне удивился Ючон.
- Вот ты - точно не человек, - улыбнулся наконец Дже. - Я тебе серьезный вопрос задал, а ты быстренько меняешь тему.
- Потому что я не помню почему ты живешь тут, - честно ответил Мики, - Но вполне понимаю, почему продолжаешь жить.
- Почему?
- Я уже ответил - ты отличная хозяйка. - Ючон довольно улыбнулся и демонстративно облизал ложку.
- Я воспринимаю такие комплименты как оскорбление, - тут же нахмурился Дже. Правда уж очень картинно нахмурился.
- Ты вообще все очень странно воспринимаешь, меньше виси вниз головой, - все так же улыбнулся иллюзионист.
Как бы там ни было - вдвоем было гораздо проще жить, с небольшими зарплатами артистов обычного, мало чем выдающегося цирка. Вдвоем было веселее, теплее, правильнее.
Дже прекрасно понимал, что когда-нибудь жизнь разлучит их. Дела в цирке не были столь уж плохи, чтобы ждать его разорения, но и не столь приятны были для глаз с каждым годом все более пустые залы и короткие выступления.
Можно было сбежать куда-нибудь в столицу, в более успешный цирк, чтобы развиваться там и с уверенностью смотреть в будущее. Но вдвоем это было слишком нелепо. Особенно, если учесть то, что их дом был тут. И пока еще все было не так уж и плохо.
Дже без проблем общался с остальными артистами, но без особого энтузиазма, скорее из вежливости болтая с ними в коридорах. Коллеги для него мало значили - историй им рассказывать совсем не хотелось, а похвала даже того же тренера была отчего-то не так приятна, как похвала Ючона. Не всегда похвала к тому же - скорее чуть ехидные комментарии. Что-то вроде "не убейся, птичка-Дже, ты еще на земле пригодишься".
Ючон общался с остальными более охотно, но делал это гораздо реже. Встретить его за кулисами, болтающим с кем-то кроме Дже, было почти невозможно. Со многими он говорил лишь по делу. Может поэтому желающих поболтать было не так уж и много. Может быть фокусника бы это задевало, но когда в поле зрения иллюзиониста был Дже - остальные мало волновали.
И так могло бы быть еще десятки лет, пока цирк окончательно бы не загнулся - репетиции, выступления, аплодисменты, а дома - горячий чай, болтовня за ужином и сказки Дже на ночь.
Но мирному существованию акробата и иллюзиониста не суждено было продолжаться, потому что в цирке появился новый клоун по имени Джунсу.
Часть вторая. Забавная сила.
Он не был похож ни на одного клоуна в их цирке, хотя бы потому что его профессия не была выбрана его родителями, так как у Ючона и мечтой с детства, как у Дже.
Хотя эти двое клоунами, конечно, не являлись (если только наедине друг с другом), но в цирке практически у всех было так - либо ты продолжаешь семейную традицию, либо приходишь сюда по призванию, увлеченный цирком с детства. И призвание веселить окружающих у Джунсу определенно было. Но в цирке он оказался уже практически взрослым - в двадцать один год.
Природное обаяние и выработанная, приобретенная во время учебы в школе и университете, острота языка не позволили Джунсу сидеть и просто смотреть на то, как пожилой, скучный до зевоты дяденька пытается рассмешить его любимую племянницу, выпросившую билеты в первый ряд на утреннее субботнее представление.
Парень подскочил и перепрыгнул через ограждение арены, когда бедняжка, вызванная из зала в качестве ассистентки, уже была готова заплакать. И отнюдь не от того, что у клоуна съехал парик, пока он пытался изображать акробата.
Дже видел этот дохлый, даже не в переносном смысле номер, не раз. Но выглянул из-за кулис, услышав неожиданные аплодисменты публики. Таких оваций там точно не предполагалось, не могло их там быть!
Ючон, разумеется, выглянул тоже. Откуда-то слева плеча Дже.
И, вцепившись пальцами в правое плечо акробата, иллюзионист произнес едва слышно:
- Джунсу...
- Вы знакомы? - удивился Дже, а потом резко задернул кулису обратно и заметил. - Нечего светиться перед выступлением.
- Мы... - Ючон сделал несколько шагов назад и резко поднял взгляд на друга. - Да, мы учились вместе. В школе.
- Дружили? - предположил акробат.
- Дико враждовали. - ответил фокусник. - На дух не переносили друг друга. - и чуть улыбнулся. - Не поделили главную красавицу класса.
- И она выбрала тебя? - ухмыльнулся Дже.
- Она выбрала Юно. Красавца из соседней школы. На пару лет нас старше. И на десятки лет нас умнее.
- Ооо... Какая жалость. - все так же ухмыляясь, акробат резко замолчал - еще одни аплодисменты.
Ючон не выдержал и снова заглянул за кулисы.
Публика не отпускалаДжунсу. Это удивительно.
Парень ослепительно улыбался и щелкнул по носу клоуна-старика. Тот обиженно отвесил ему подзатыльник. Джунсу упал на арену, так, как будто его стукнули чем-то очень тяжелым и, схватившись за голову, что-то обиженно завыл. Вроде бы какие-то слова - но определенно - просто бессмысленный набор букв.
Племянница захлопала в ладоши и заливисто засмеялась. Глупая, простая импровизация, но и у старика появился какой-то энтузиазм и Джунсу почувствовал себя на арене, как рыба в воде. Ему всегда нравилось смешить людей. Ему всегда нравилось работать на публику. Но он никогда не знал, что может вот так. Он знать не мог, что чем больше смеющихся зрителей, чем чаще соприкасаются их ладоши, тем более нелепые и смешные вещи вытворяет его фантазия. То кричать дельфинчиком, нарезая круги по арене от старика с невесть откуда взявшейся рыбинкой в руке, то резко делать стойку на голове и корчить тому рожи, отбирая рыбу в мгновение ока. Причем ногой.
Публика рыдала. Публика не видела такого здесь. Публика не верила, что это не постановка, но при этом иногда очень ясно, что это - всего лишь импровизация, неожиданная для обоих участников, не только для самой публики.
Джунсу сперва действительно порывался откланяться и уйти с арены, занять с племянницей свое законное место в первом ряду. Но старик его оттаскивал буквально за шиворот в центр арены. А потом еще и сама девочка - за штанину. Почти с приказом на детских устах: "Работай, Дядя!".
Публика снова рыдала.
Дже заглянул теперь уже через плечо завороженно наблюдающего за этим представлением Ючона и вынес свой акробатический вердикт:
- Талант.
- Звезда... - восхищеннопрошептал Ючон, забывая о какой-то там школьной, глупой вражде из-за девчонки. - Он должен работать с нами! - вдруг воскликнул он и сам задергивая кулису, резко схватил Дже за плечи. - Он сделает наш цирк знаменитым.
- Э... Это не наш собственный цирк, - ошалело заметил Дже и недоверчиво посмотрел в глаза иллюзиониста. - Ты что - отомстить ему хочешь?
- Да за что мне ему мстить? - уже спокойнее спросил Ючон, отпуская плечи Дже. - Я просто вижу, что он талантлив и прекрасно понимаю, что такого клоуна цирку очень не хватает.
- Ну-ну... - все так же недоверчиво хмыкнул Дже.
- Клоуны - визитная карточка цирка, мне ли объяснять тебе такие вещи, Джеджун? - когда Ючон хотел что-то втолковать акробату, он называл его именно так. - Не я, не ты, не наша танцовщица с голубями, ни канатоходец, а именно клоун! А какой клоун у нас? А? Ты же сам знаешь старика Лу, он давно уже свое отвеселил. Дже, нам нужен зритель. Нам нужны люди, которые будут от начала до конца смотреть все наши номера и тогда...
- Тогда мы все заживем богато и счастливо, а этот Джунсу будет для нас богом. - перебил акробат. - Я тебя понимаю, можешь не продолжать. Но в любом случае - я не считаю клоунов главнее, чем акробаты. И цирк не мой. И кадры в нем - не моя забота. Извини, короче, у меня выступление через десять минут. Мне надо размяться.
- Дже, я и не говорил, что клоуны... - закричал Ючон ему в спину, а потом вздохнул, понимая, что сейчас это бесполезно.
Из-за кулис раздалась новая порция смеха и оваций. А потом с арены вывалился изрядно вспотевший старик, потирающий лысую голову, а затем не менее вспотевший Джунсу, крепко сжимающий ладошку племянницы, которая пусть и косвенно, но изменила дальнейшую судьбу своего дяди.
И, выступающий следующим, акробат, не мог не признать то, что публика особенно горячо его принимает, вдоволь насмеявшись.
Разумеется, талант Джунсу заметила не только публика и иллюзионист с акробатом, но и руководство цирка и на предложение работать у них, причем хоть в паре с Лу, хоть в одиночку, парень согласился почти не задумавшись. Субботнее утро на арене стало для него неким откровением.
А оказавшийся фокусником бывший враг-одноклассник - чуть ли не самым близким другом. Джунсу не отходил от Ючона практически ни на шаг, изучая специфику арены, общие секреты, месторасположение столовой и график работы. Дже наблюдал за этим практически свысока - оставаясь наедине с самим собой, пока иллюзионист занят восстановлением школьных отношений, акробату нечем больше заняться, чем тренироваться.
К тому же яркий, одаренный артист стал для Джеджуна новым стимулом, чтобы быть еще лучше. Тренировать свое мастерство, ловкость, придумывать новые головокружительные трюки. Он не собирался сдавать позиции. Он должен быть звездой цирка, а не какой-то там балагур.
Ючон это прекрасно понимал, он пытался говорить по душам с Дже, за ужином, но акробат разговаривать на эту тему не собирался и абсолютно этого не скрывал.
- Если ты мой друг, то это не значит, что я обязан дружить с твоими друзьями.
- Я не прошу тебя с ним дружить... К тому же он мне не друг.
- Я вижу, как вы ржоте в антракте, можешь не оправдываться.
- Джунсу веселый! ...
- Я сказал - не оправдывайся, Ючон. И я сказал все. Тема закрыта.
Клоуны выступали в паре, старый Лу души не чаял в неожиданном "наследнике", а через полгода, не менее неожиданно даже для самого себя, Лу свалился с сердечным приступом прямо на арене. И это уже не шутки.
Старика удалось спасти, но естественно выступать он прекратил. Джунсу потерялся и не представлял, как он будет работать в одиночку, но Ючон подбодривал его:
- У тебя столько таланта, что ты справишься!
Джунсу верил словам фокусника, он хотел им верить. За полгода работы в цирке, он слышал столько похвал... И все, почти все говорили про его талант. Никогда в жизни он не сталкивался с таким признанием. И он понял, что поворачивать назад уже поздно - вот она его жизнь. Тут, где его признают. Тут, где его считают талантливым.
- Слушай, а этот акробат... - спрасил однажды клоун. - Он же с тобой живет?
- Дже? - Ючон кивнул. - Ага, уже несколько лет. А что?
- Он и дома такой скучный?
- Он не скучный, Кся. - отрезал Ючон. - Он просто тебе не доверяет. Он тебя не знает.
- Он со мной не дрался? - улыбнулся Джунсу.
- И не слышал, как ты опускаешь всех его родственников ниже плинтуса, потому что их сыночек засматривается на твою девочку.
- Да, после этого мне действительно стоит доверять.
Однажды, возвратившись домой в гордом одиночестве, уже привычно задержавшись в цирке, Джеджун обнаружил на своей кухне клоуна. Он уплетал куриную лапшу за обе щеки и ослепительно улыбнулся.
- Добро пожаловать в наше царство вкусностей!
Они ужинади сидя на полу, вдвоем. Не подождав его. Опустошив по меньшей мере пару отделов близлежащего магазина, заставив продуктами весь пол. Дже замер в дверях кухни.
- Приятного... аппетита.
- Спасибо. Будешь? - Ючон виновато улыбнулся, протягивая ему накрытую палочками порцию лапши.
- Я не го... - начинает Дже, но тут Джунсу вкочил на ноги, отставляя свою миску, а потом упал на колени у ног Дже.
Молитвенно складывая руки на груди, он воскликнул:
- Это моя дурацкая идея! Прости, а? И присоединяйся... Пожалуйста! Мы вместе работаем в конце концов, нам надо подружиться.
- Я не...
- Ты акробат или капризная принцесса? - клоун резко хлопнулладонью по полу рядом с его ступней и принял грозный вид.
Ючон держался, чтобы не заржать. И не подавиться при этом.
- Мужик ты или где? Я тебе дружбу предлагаю! - не унимался Джунсу.
- Ты мне ее навязываешь. - заметил акробат, сложив руки на груди.
- Нет, ошибаешься. Пока - как раз таки предлагаю! - хихикнул клоун.
- Ладно, черт с вами. - махнув рукой, Дже опустился на пол.
Джунсу отполз на свое место, любовно заглянул в миску и накрутил на палочки еще лапши.
- За дружбу! - звонко чокнувшись с миской Дже, пока тот непонимающе хлопает глазами, заливисто засмеялся Джунсу.
Только когда Дже все-таки прикрылся рукой и тоже засмеялся, фокусник наконец перестал сдерживаться. И кухня наполнилась почти дружным смехом всех троих.
Через какое-то время Дже с улыбкой отметил про себя, что с этими двумя есть практически невозможно. Джунсу действительно приносил веселье. И плевать, что иногда какое-то слегка нездоровое.
Дни, проведенные втроем пролетали куда быстрее. В жизни цирка появился ритм, в доме Ючона появилась привычка ужинать на полу. Акробату это определенно нравилось. По-началу тайком от этих двоих, Дже записывал в блокнот наиболее удачные шутки, пока наблюдательный иллюзионист не решил, что гораздо правильнее подарить другу видео-камеру. По тем временам еще совсем простенькую, выделив ему полку под видео-кассеты. Дже был счастлив, но иногда что-то бурчал о том, что с таким ритмом жизни ему все это даже посмотреть некогда.
В ответ на такое Ючон хватал акробата за руку и тащил его на кухню, а Джунсу всем своим неугомонно-веселым видом давал понять друзьям, что скоро придется покупать под записи отдельный шкаф.
Только иногда с грустью, даже с жалостью, привычно зависнув на качелях под куполом цирка, Джеджун думал о том, что камера должна была появиться в его жизни гораздо раньше... Гораздо. И даже ругал в своих мыслях собственных родителей, которые конечно же были абсолютно не виноваты, он прекрасно это понимал. Но продолжал ругать. Потому что сначала становилось легче. А потом становилось стыдно. Стыдно - лучше, чем грустно.
И не смотря на хороших, веселых друзей, вечерами шумящих на его кухне, Дже все равно грустил. Стараясь им этого не показывать.
Благодаря времени, проведенному наедине с собой и с собственной грустью, Дже мог искреннее веселиться... И учился ценить каждую собственную эмоцию. Не важно - скрывал он ее от посторонних глаз, медленно кружась вокруг своей оси, крепко вцепившись в веревки руками и смотря вникуда, или совершенно не стеснялся ее, падая на бок от смеха, стукаясь головой о буфет.
- Ты себе башку расшибешь! - волновался Ючон, которому уже стоило привыкнуть даже больше, чем самому Дже.
- Из-за вас! - всхлипывал с пола Дже, потирая макушку, а потом приподнимаясь, уже коронным движением ноги пиная несчастную мебель.
- Ремонт сам делать будешь? - чуть-чуть злобно замечал иллюзионист.
- Почему сам? - округлял глаза Дже, все еще потирая голову. - У меня есть ты!
- Вы похожи на семейную пару! - искренне и звонко смеялся Джунсу, наблюдая за сценой, которая повторялась уже в который раз. И тут же задумавшись о том, что он забыл в этой "семейке", привлекал к себе их внимание целиком и полностью, одним лишь тем, что резко замолчал.
Дже никогда не воспринимал всерьез такие замечания клоуна, он его вообще всерьез не воспринимал, если честно. А вот иллюзионист все-таки думал... И отмахивался от таких мыслей как от назойливых комаров. Если бы даже акробат был девушкой - Ючон бы все равно не взял это в жены. У него бы смелости не хватило. И ответственности. А быть для такого "женой"? Это же вообще надо быть без мозгов.
Он так думал не потому что не любил Дже. Он действительно дорожил им как членом семьи. Он действительно считал акробата самым близким человеком, после родителей разумеется. Зная и любя человека столько лет, было практически невозможно полюбить его как-то иначе.
Джунсу подкалывал Ючона еще острее наедине, по поводу того, что у них с Дже кровати слишком близко стоят. Тот отшучивался, что так удобнее затыкать акробату рот подушкой. Резко и при этом безболезненно.
- Он слишком много болтает перед сном? - интересовался клоун, которому видимо спокойно без этой информации не жилось.
- Во сне. - снова шутил Ючон. - И ты себе не представляешь что именно! - только подогревая интерес Джунсу, добавлял он. - Но я тебе не расскажу, это личное. Личное Дже. Прости. - фокусник ослепительно улыбался.
Джунсу разочарованно вздыхал и понимал, что раз это личное Дже - лезть не стоит. В личное Ючона влезать ему нравилось гораздо больше.
Хотя Ючон со всей свойственной ему изворотливостью не пускал клоуна в душу дальше дозволенных границ.
Все-таки он не так уж и доверял людям. Даже Дже до конца не доверял, о чем уж там говорить.
Тем временем дела действительно шли все лучше.
Руководство цирка наконец-то расширило программу выступлений, даже сделало ремонт, поставив новые, удобные кресла и посадив в кассе прелестных фееобразных билетерш. А потом решилось на очень рискованный шаг - пригласило в программу артистов из столицы. Отремонтированная арена наконец-то узнала, что такое поступь тигра, галоп лошади и близость факела огня жонглера.
Его звали Юнхо. Ни Ючон, ни Джунсу не могли убедиться - это тот Юнхо, к которому ушла их школьная возлюбленная или другой Юнхо? В любом случае - в силе, красоте и артистизме ему отказать было нельзя. Можно было подойти к нему после выступления и совершенно невзначай поинтересоваться в какой школе он учился.
Но это был первый раз в жизни Ючона, когда он стеснялся что-то спросить.
И это был первый раз в жизни Джунсу, когда любопытство не лезло впереди него самого.
И это был первый раз в жизни Дже, когда он захотел узнать о человеке все.
Об этом высоком, излучающем мужественность и уверенность человеке. Все до последней мелочи. Начиная с того как там в столице, заканчивая тем, не попадалась ли ему в цирках страны рыжеволосая акробатка.
И в отличии от своих друзей, резко ставших стеснительными, Дже все-таки сделал шаг навстречу Юно.
Жонглер аккуратно складывал потухшие факелы в коробку и, казалось, был полностью поглощен занятием. Но он резко поднял взгляд, как только Джеджун оказался рядом с ним и улыбнулся ему в ответ.
- Хорошая акробатика. - тут же похвалил Юнхо. - Ты сам номера придумываешь? - тут же поинтересовался.
Дже кивнул и улыбнулся шире.
- За меня придумать некому.
- У вас хороший цирк, - снова похвалил жонглер, закрыл коробку и вытер руки полотенцем. Выпрямился, расправил плечи и посмотрел на Дже чуть внимательнее. - Но вся ваша проблема в хорошей организации.
- Ты у нас год назад не был. - ответил Дже, стойко выдерживая изучающий взгляд. - Я думал, что цирк загнется. Людям не нужен цирк, когда есть телевидение.
- Ужасное заблуждение. - Юно сложил руки на груди. - Людям нужен цирк, он нужен детям и взрослым. Просто его надо грамотно подавать. Люди никогда не устанут от шоу, ярких, красочных, захватывающих. И живых в первую очередь.
- Приехав из столицы, легко так говорить. - смело заметил акробат.
- Сидя в дыре типа вашего города, легко жаловаться. - ухмыльнулся Юно.
- Что ты предлагаешь? - Дже чуть прищурился.
- Познакомиться. - жонглер протянул акробату руку. - Юн хо. Чон. Можно просто Юно, так пишут мое имя на афишах.
- Я заметил. - улыбнулся Дже в ответ, обхватывая пальцы Юнхо своими. - Ким Джеджун. Меня тут называют Хиро. Может потому что я постоянно лезу куда повыше.
- Грудью на амбразуры? - рассмеялся жонглер.
- Можно и так сказать. Приятно познакомиться. Добро пожаловать в нашу дыру.
Дже знал, что у него есть ровно пять дней, чтобы... Чтобы потом уехать в столицу. С ним.
В этом провинциальном цирке все было не так, как в родном для Юнхо, столичном. Жонглер редко отказывался от возможности прокатиться по стране с выступлениями, ища в гастролях если не материальной выгоды (какие уж деньги в таких местах?), то признания и славы. И стоит заметить, он легко это получал. Его имя известно было в каждом уважающем себя цирке, его трюки обсуждались в газетах, его уникальность покорила сердца многих зрителей. Для родного цирка для Дже, было удачей заполучить такого артиста как Юнхо. Только вот все действительно было совсем не так. И заявленные пять дней пребывания жонглера в этом цирке растянулись на целый месяц. Сначала был оглушительный успех и Юнхо решил задержаться, чтобы выступить в следующую субботу. А потом у него украли реквизит и дело грозилось обернуться судами и прочими проблемами. Руководство практически стояло на коленях у разозлившегося жонглера и умоляло его дождаться. Может быть они найдут вора. В крайнем случае - оплатят украденное сами.
Количество купюр, оказавшихся в бумажнике еще через неделю, обещало Юнхо не просто новые факелы, шары и кольца. Этого вполне хватило бы на треть новой машины.
С детства Юнхо мечтал быть вовсе не жонглером, а водителем. Причем желательно какого-нибудь грузовика внушительных размеров, перевозить что-нибудь ценное по стране и петь в кабине песни от красоты свободной дороги перед ним и цветущих полей по ее краям.
Но в один прекрасный для его родителей день (они вовсе не хотели такой судьбы для сына, находя это по меньшей мере глупым и рискованным занятием), он сидел на качелях в саду, веревки которых уже намеревались не выдержать пятнадцатилетнего Юнхо и подкидывал вверх блестящее зеленое яблоко. Он делал так часто. Ему нравилось тренировать ловкость и силу рук. Ему нравилось наслаждаться внешним видом фрукта, перед тем как все-таки его откусить. Яблоко крутилось вокруг своей оси, Юнхо медленно раскачивался, подкидывая его все выше. А потом, когда одна из веревок все-таки треснула... Парень упал на землю, в очередной раз подкинув яблоко.
Он не мог позволить ему упасть на землю и треснуть. Он просто не мог этого допустить! Он его еще не откусил, сколько сил потратил, чтобы наконец-то насладиться его вкусом! Время, казалось, замедлило свой бег. Замедленная съемка, каждая доля секунды приближала фрукт ко встрече с землей, а Юнхо смотрел на него, сидя на земле, и в самый последний момент резко дернулся вперед, хватая яблоко пальцами уже у самой земли.
Этим вечером его отец снял качели.
Этим вечером Юнхо понял, что водителем быть ему уже не хочется.
Они долго разговаривали с отцом, сидя за домом на холме, любуясь заходящим за горизонт солнцем. Юнхо сказал, что хочет стать спортсменом. Желательно, чтобы надо было быстро бегать или реагировать. Отец сказал, что уже поздновато о таком думать. Парень вздохнул, посмотрел куда-то вдаль и вздохнул еще раз.
Отец потрепал рукой волосы сына, а потом положил ему на ладонь яблоко. Юнхо достал из кармана куртки второе. Точнее первое, которое так и не откусил несколько часов назад.
А потом принялся подбрасывать их оба в воздух. Если раньше вся прелесть была в качелях, то в тот вечер она заключилась во втором яблоке. Отец с искренним удивлением смотрел на моментально загоревшиеся глаза сына, на то, как он увлечен своим пока еще не хитрым занятием, как пытается справиться с двумя фруктами, как делает их полеты все более ровными и четкими. А потом крикнул жене, чтобы она принесла все яблоки, которые есть в доме. И немедленно.
Родители Юнхо были счастливы отдать сына в цирк. Это лучше, чем на трассу.
Сначала это была лишь цирковая школа, а потом и отцу повезло, он здорово поднялся по карьерной лестнице и его перевели в столицу, вместе с семьей, выдав им отдельную квартиру. Провинциальный дом у холма был быстро забыт. В столице юного жонглера оценили куда серьезнее и занялись оттачиванием его мастерства. У него были лучшие учители, головокружительный успех уже в восемнадцать, а потом и вовсе - место близкое к начальству и собственная отдельная гримерка, всегда полная букетиков от поклонниц его накачанных рук и ослепительной улыбки.
Сейчас же, снова оказавшись в провинции, без реквизита, с которым элементарно сработался, но с полным бумажником, а так же с акробатом Джеджуном, который при первой же возможности оказывался рядом с ним с новой темой для увлекательной беседы, Юнхо осознал, что благодарен тому вору, что задержал его тут. В этом цирке было много недостатков, но здесь не было столичной суеты, приевшихся уже лиц, дежурных вежливых фраз от коллег и этих кошмарных букетиков, которые Юнхо только из вежливости к фанаткам не выкидывал сразу же.
Здесь было почти как в детстве. Даже холм был неподалеку от цирка. Юнхо смотрел на него из окна и мечтал как-нибудь на нем посидеть, глядя на заходящее солнце.
Два балагура, один из которых почему-то стал иллюзионистом о чем-то ржали за спиной жонглера. За месяц он привык даже к ним, за месяц они почти подружились, хотя и не доверяли друг другу, и не успели проверить дружба ли это, просто весело проводя время на кухне Ючона и Дже.
Акробат привел его туда как раз в тот день, когда обнаружилась пропажа любимых факелов.
Просто привел, практически за руку (Юно по пути не слова ни сказал, не понимая как такое могло произойти? Кому нужны факелы в этой деревне? Хотя судя по пещерности некоторых...) На кухне у акробата оказалось уютно. Вкусно. Спокойно.
А еще на столе лежали зеленые яблоки. Штук пять. На большой белой тарелке. Целые, нетронутые, блестящие.
- Я... возьму одно? - осторожно спросил жонглер, уставившись на фрукты.
- Да хоть все! - улыбнулся акробат, - Эти двое все равно едят только всякую ерунду. Так что они мои, ешь. Они мытые.
- Я не... есть их собираюсь. - чуть улыбнулся Юно, а потом посмотрел в глаза удивленному Дже. - Я с них начинал.
- Именно с них? - хихикнул Дже, привычно чуть прикрыв рот ладонью. - Может возьмешь их на следующее выступление раз так...
- Жонглировать яблоками... - задумался Юнхо. - Нет, это не привлекательно для зрителя.
Но тарелку все-таки взял в руки, поставил перед собой на полу и аккуратно взял одно яблоко в руку. Повертел его в пальцах, а потом посмотрел на Дже.
- Ну, ты давай, попробуй, я тебе как зритель скажу - привлекательно это или нет. - заявил акробат.
- Э...
- Давай!
Юнхо тут же взял во вторую руку сразу два, а потом принялся жонглировать фруктами, постепенно добавляя в этот яблоковорот оставшиеся два.
Дже облокотился на руку, глядя на это и отметил.
- То ли тебе места мало, то ли это действительно плохая идея.
Жонглер не ответил. Он просто успел взять опустевшую тарелку... Акробат аж выпрямился. А потом открыл рот от удивления - Юнхо обладал не просто ловкостью и силой. Он обладал фантазией, подсказывающей ему что делать. Тарелка проходила между яблок, потом ловила несколько, потом крутилась, падала вниз, но Юнхо ловил ее тут же, переворачивал вокруг своей оси... И снова вытворял с ней что хотел. Ни разу не уронив. Ни разу не ошибившись.
Когда он наконец-то понял, что устал и под обалдевшие аплодисменты Дже, чуть поклонился, приложив руку к груди, за спиной раздались еще более обалдевшие аплодисменты.
Ючон и Джунсу не ожидали обнаружить на их кухне жонглера. Но тем более они не ожидали увидеть таким Дже. Клоун, конечно же не стал додумывать про себя, чем вызваны эти чуть покрасневшие щеки и блестящие глаза, следящие за каждым движением рук жонглера. А вот Ючон понял сразу. Догадывался еще неделю назад, когда Дже стал все чаще оставлять их на кухне по вечерам. Догадывался с кем он проводит время.
Но фокусник и подумать не мог, что все так запущено.
Глядя на Дже, изредка поглядывая на спину жонглера, все еще аплодируя, Ючон понял, что вот тут должен подружиться он. Во-первых чтобы знать, кому придется отдавать своего сказочника. А во-вторых... такие люди, как этот жонглер, все-таки нравились и фокусникам.
Джеджун был счастлив. Полностью посвящая себя, свое время и свои мысли Юнхо, который в один прекрасный вечер заявил, что заключил контракт с их цирком еще на полгода. Акробат не удивился этому заявлению, он даже более счастливым не стал только потому, что его и без того распирало.
Его слепило собственным счастьем, и он не замечал вполне очевидной вещи – жонглер остался не из-за него.
Но ему не было дела до настоящей причины. А сам Юно не собирался развенчивать Дже с его иллюзиями. Хотя, разумеется, все прекрасно понимал.
Это было немного не честно по отношению к Дже, но иначе с ним было нельзя. Акробат по уши влюбленный и почти этого не скрывающий (особенно наедине с жонглером) был настолько гармоничен с самим собой в этой своей влюбленности, что отказ его бы элементарно убил. Поэтому Юнхо не отказывал. Но при этом и шагов навстречу не предпринимал.
Дже нравилась даже эта неопределенность. Он чувствовал себя прекрасным принцем, распевающим под балконом своего еще более прекрасного принца пробуждающую серенаду.
Дже нравилось, что это неправильно. Постоянно стремиться к Юнхо, постоянно улыбаться Юнхо, постоянно садиться поближе к Юнхо, постоянно смотреть в глаза Юнхо. Это было совершенно не правильно. То, что эти чувства, такие четкие, такие внезапные, такие смелые и робкие одновременно (потому что первые), вызывал в нем мужчина.
Но неправильность была в основных факторах возникновения этих чувств. Он принял их без особого сопротивления, практически как подарок. Но на самом деле как крест. Но пока он этого не осознал.
В таком водовороте сложно что-то соображать.
Из-за участия в программе знаменитого жонглера, дела в цирке пошли еще лучше. Времени передохнуть между трехчасовыми выступлениями и репетициями, у всей труппы почти не было.
А то время, что все-таки было, Дже проводил рядом с Юнхо.
И это не надоедало. И почему-то обоим.
Иллюзионисту со стороны все было виднее еще лучше. И не смотря на то, что Дже был счастливее, чем когда бы то ни было, Ючон решился на вполне прямой, мужской разговор. С жонглером он уже все-таки немного сдружился.
Практически выследив Юнхо в его собственной гримерке (ну конечно же, даже в их провинциальном цирке без этого для звезды не обошлось) и убедившись, что жонглер прошел туда один, Микки с самым серьезным видом успел шагнуть в закрывающуюся дверь.
- Ючон. – заметив его отражение в зеркале, жонглер словно отметил для себя его присутствие и медленно развернулся, скинул полотенце с плеч на стол.
И внимательно посмотрел фокуснику в глаза.
- Юнхо, - не меняясь в лице, ответил парень, - Мы можем поговорить?
- Прямо сейчас?
- Да.
- Я пришел спросить тебя… - начал Ючон, стараясь не отводить взгляд в поисках нужных слов на стенах гримерки.
- Что у меня к Дже? – перебил Юнхо, не очень воодушевленный такими разговорами после выступлений.
- Именно. – кивнул Микки.
- Ты за него беспокоишься? – хмыкнул жонглер.
- Что у тебя к Дже? – чуть жестче повторил свой вопрос фокусник.
Юнхо выдохнул. Чуть повел ноющим от работы плечом.
- Ничего. – постарался не вложить в это слово никаких эмоций. – Ничего, кроме дружбы. – сам тут же поправил себя.
- Совсем? – уточнил Ючон, стараясь не прокручивать в голове варианты развития событий того дня, когда это станет известно Дже.
- Я ничего не имею против гомосексуализма, но к нему не принадлежу. – честно ответил жонглер и опустил «к счастью». Или «к сожалению».
- А Дже по-твоему принадлежит? – хмыкнул в свою очередь Ючон.
- Ну ты же видишь все лучше, чем я. – жонглер снова пожал плечами.
- И что дальше?
- Откуда мне знать? – наконец-то посмотрев куда-то в пол, а потом, устало, опустившись в кресло, ответил Юно. - Чтобы ты сам на моем месте делал? Если бы Дже бегал так за тобой? Ты бы смог его обидеть жестким отказом? Или тянул бы время в надежде, что это у него пройдет?
- Честно сказать… Не смог бы. – согласился Ючон. – Просто потому, что я то к Дже иначе отношусь с самого начала. Как к младшему брату. Как к ребенку в какой-то степени. И я бы даже отказал ему в самой мягкой форме. Но тянуть бы не стал.
- А я как к нему отношусь? – слегка нахмурился жонглер.
- Ты пользуешься его отношением к тебе, ты уж прости. – ухмыльнулся Ючон.
- Ну-ка уточни… - напрягся Юно.
- Да без проблем. – обнаглел фокусник и облокотился о стену, сложив руки на груди. – Ты привык, что тебя любят Юнхо. Я не знаю, как у тебя было с родителями, какая у тебя была семья, но я думаю, что и там тебе любви было за глаза и за уши. Потом учеба, карьера… Признание, цветы, поклонницы. В неизвестных мне или Дже масштабах. Но для тебя этого уже мало. Чем больше славы, тем больше в ней потребность.
Юнхо молча слушал, хмурясь все сильнее.
- Но любовь зрителей – это одно. А любовь одного конкретного человека – это другое. Особенно, такого как Дже. Он смотрит на тебя и купает тебя в своем сияющем взгляде, поднимая твою и без того высокую самооценку, потому что у него потрясающе сильный взгляд... Он развлекает тебя как только может в этом совершенно тесном для тебя городишке и из кожи лезет вон, чтобы ты только остался еще… Чтобы ты только пришел за ним на арену. Чтобы ты только посидел с ним ночью на нашей кухне. Чтобы ты…
- Полюбил его в ответ? – резко перебил собеседник.
- Бинго, господин жонглер. Ты же этого никогда не сделаешь?
- Нет. – сухо сказал Юно.
- Тогда скажи ему об этом. – выдохнул Ючон.
- Я не хочу его обидеть, черт побери.
- А обманывать его надежды и чувства - это по-твоему что?
- Я же говорю – я надеюсь, что это у него пройдет.
- Или, что ты сам вдруг осознаешь, что все в этом мире возможно?
- Полюбить мужчину – для меня не возможно. – отрезал Юнхо. – Дже безусловно красивый, милый, таинственный и нежный. Но он мужик. И даже акробат. Руки почти как у меня. Это даже не то, что любить не под силу, а хотеть. Это вне моей природы, Ючон.
- Предрассудки. Глупости и рамки, Юнхо. – ухмыльнулся иллюзионист. – Я тебя не заставляю. Но подумай о том, что свои-то руки ты очень даже любишь. И заботливо вытираешь полотенцем. И любуешься ими в зеркале. И гордишься их силой.
Жонглер замер.
А потом вдруг рассмеялся.
- Фокусник, что ты несешь? Собственно как нормальный гетеросексуальный мужчина, я никогда не смогу признать превосходство другого мужчины над собой, пусть это даже и Дже. У него потрясающие руки. Но только с точки зрения борьбы с ними.
- Ну… Все же можно совместить. Борьба как предварительные ласки. – засмеялся и Ючон.
- Что ты меня уговариваешь, а? – Юно спросил это с самой открытой улыбкой на которую только был способен.
- Я не уговариваю, я хочу, чтобы ты мыслил шире. – улыбнулся фокусник в ответ, для наглядности широко разводя руками.
- Шире не могу, - Юнхо пожал плечами, - Лоб не резиновый.
- Я же тебе не о том! – воскликнул Ючон, не выдерживая. – Если ты не можешь принять превосходство его тела из-за своей убежденной гетеросексуальности, прими превосходство его души. Хотя бы потому, что тебе на него не плевать!
- А это разве не любовь?
- Вот и я о чем. Необязательно любить Дже как партнера. Достаточно любить его как друга. Как человека, черт возьми.
Жонглер замолчал на пару мгновений, вздохнул, переваривая сказанное фокусником. Проглатывая верность его суждений, даже не пытаясь спорить. Но и не соглашаясь до конца.
- Как у тебя все просто, Ючон. – ответил наконец он. – А если дружеской любви Дже все-таки будет мало?
- У нас, фокусников, все просто. И, насколько я знаю Дже, он никогда не набросится на тебя в темном переулке и не возьмет силой. Он даже намекать на секс вряд ли будет. Ты нужен ему в более глубоком смысле.
Юнхо снова чуть нахмурился. Общение с Ючоном всегда было таким контрастным. Из-за прямоты и упрямства иллюзиониста, а так же из-за его простодушности и искренности.
- А если будет? Если все-таки будет?
- Только не говори, что боишься, что можешь согласиться. – вновь улыбнулся Ючон.
Ответить жонглер не успел. В дверь постучались. По характерной четкости стука стало ясно – это был Дже.
Когда он зашел в гримерку, Юнхо успел уже натянуть на себя футболку. Сидеть перед Ючоном без нее было абсолютно нормально. Фокусник не смотрел на него таким взглядом.
А взгляд Дже в тот момент был испытывающим. Спрашивающим, какого черта они тут вдвоем делают, как будто все в этой комнате уже принадлежит вовсе не Юнхо.
- Ючон, ты… - осторожный тон резко контрастировал со взглядом, - Ты уже домой? – а подтекст вопроса был даже хуже, чем этот самый взгляд.
- Ага. – кивнул иллюзионист. – Тебя когда ждать.
- Поздно. – расслабленно улыбнулся Дже и обратился к жонглеру. – А я тебя искал…
- Всю жизнь? – очень двойственно спросил тот.
- Вот самоуверенный! – хихикнул Дже. – Всего-то часа полтора.
- Ребят, я правда… Домой. – заметил Ючон, все еще стоящий у стены.
- До встречи. Закрой замок только на два оборота на случай, если я приду, когда ты уже уснешь. – со счастливой улыбкой попросил Дже.
- А у нас какие-то планы допоздна? – наконец-то решил спросить Юнхо.
- Да.
Ючон, закрывая за собой дверь, кажется слышал фразу «совместный номер». Вот это называется не настаивать на сексе.
Мысленно пожелав гетеросексуальному жонглеру сил и выдержки, Ючон незаметно, с истинной тонкостью иллюзиониста, скрылся за соседней дверью.
И положив руку на плечо сидящему в кресле новенькому конферансье, выдохнул, наконец:
- Как мне повезло, Мин.
Часть третья. Катализатор.
Чуть щурясь от яркого света прожекторов, он вышел в центр арены и ослепительно улыбнулся. Его улыбка могла бы поспорить с софитами по ослепительности, а весь его вид говорил публике лишь об одном: Вы пришли сюда увидеть именно меня. Конечно, было совсем не так. Какой дурак приходит смотреть в цирк на конферансье, он же лишь объявляет номера. Но Чанмин давно для себя понял - любую роль в жизни надо играть на все сто процентов.
И вот он, ведущий, приветливый хозяин арены, каковым себя искренне считал, улыбаясь, взмахивая рукой в знак начала представления, так бы и мог оставаться в тени артистов, уходить домой раньше остальных, даже не уставая особо. Он мог бы спокойно работать и не высовываться. И мог бы довольствоваться тем, что есть. Особыми талантами Чанмин не обладал. Но это не значит, что всю жизнь он собирался объявлять номера.
Эта роль ему уже поднадоела.
- Ючон, ты помнешь мне фрак! - пробурчал парень, когда предмет гардероба был нагло откинут в сторону и в полутьме комнаты тяжелой ношей рухнув на пол.
- Я поглажу, если помну. - буквально пропел ему на ухо иллюзионист, перехватывая руку Мина, тянущуюся спасать фрак. - Не бурчи.
Чанмин терпеть не мог беспорядок. Он на дух не переносил неглаженные вещи, пыльные столы и грязную посуду. И вполне мог с этим жить. Но парадно-выходная одежда, валяющаяся на полу, была пределом его терпения.
Одним рывком освободив руки и уперевшись ими в спинку дивана рядом с плечами фокусника, конферансье предупреждающе прорычал:
- Ни черта не получишь, пока не повесишь его на вешалку.
- Мин! - взвыл Ючон. - Ты издеваешься?
- Да. - парень гордо вскинул подбородок. - Я издеваюсь. - И сжал пальцами плечи Ючона. А его бедра - ногами.
Фокусник дернулся и взвыл еще раз. Этот захват был одним из тех, из которых не хотелось выбираться никогда.
- Маленький, а сильный! - пробурчал уже Ючон, пытаясь дотянуться губами до шеи Мина, но тот упорно уворачивался.
- Я же сказал, пока не повесишь...
- Я тебя сейчас повешу!
- Как ты это сделаешь, я ведь тебя крепко держу в руках. - хихикнул Мин.
- Блин! - беспомощно ответил Ючон. - А как я по-твоему повешу твой долбанный фрак, когда ты меня держишь?
- Думай, Чуни, думай. Ты же умный. Ты же иллюзионист. Обмани меня что-ли.
- Вот скотина. - еще беспомощнее выдохнул парень.
- Я сказал обмани, а не оскорбляй! - Мин почти даже обиделся.
- Я тебя обманул. Точнее не договорил. Какая ты именно скотина, Мин.
- Какая же, Ючони? - тут же любопытство взяло верх.
- Самая настоящая! - раздалось уже откуда-то сбоку, падая на диван, Ючон не сумел выбраться из хватки Мина, но крепко схватив его, тянул за собой.
Чанмин заржал в полете. И сделал его более длительным и болезненным, в свою очередь утягивая фокусника с дивана на пол.
Встретившись затылком с собственным фраком, Мин довольно заулыбался и снова гордо отметил.
- Я все еще держу тебя. И ты можешь положить мой фрак хотя бы на диван. Ты действительно такой умный, Ючони. - и снова заржал.
Заткнуть ему рот поцелуем очень хотелось, но фокусник давно понял, что с Мином такие вещи не проходят. Лучше дать ему то, что он хочет. И тогда он даст тебе то, что хочешь ты. И то еще подумает.
Ючон действительно знал Чанмина очень давно, но о том, с какой стороны он его знал, не было известно никому, кроме него самого. Фокусники умеют скрываться.
Огласка их отношений не была нужна, они были и этого было достаточно, чтобы они продолжались.
Сначала это было дружбой, еще когда Чанмин был совсем юным и не таким вредным. Потом это превратилось в дружеский секс, когда Чанмин все еще не был таким вредным, но уже являлся не совсем юным.
А потом, когда парень решил, что тоже хочет работать в цирке и в легкую получил работу конферансье, Ючон мог бы подумать, что их ждет большее, чем дружеский секс.
Но нет.
Чанмин выбрал другой цирк.
В другом городе.
И уехал, практически не попрощавшись.
Стоило обидеться или разозлиться, но Ючон постарался просто не обратить на это внимание. Поддерживать его, брошенного, было некому. А рассказывать даже Дже о том, что есть в его жизни такой Мин (точнее был) иллюзионист не собирался. Поэтому попытался не расстраиваться и мысленно пожелал Чанмину удачи в нелегкой цирковой жизни.
Но у Мина все было продумано. И, отработав пару лет в другом цирке, он, набравшись опыта, возраста и наглости, вернулся домой и конечно же стал вести программу на этой арене.
Его появление осталось незамеченным для Дже, просто потому что тут уже был Юнхо. Его пока еще не заметил и Джунсу, потому что ему не было дела до мелких цирковых работников. Но Ючон, разумеется, заметил сразу. Еще в тот момент, когда бывший друг-любовник устраивался на работу.
Больше играть в безразличие фокуснику не хотелось, поэтому он подождал парня, успевшего за несколько минут превратиться в его коллегу, у выхода из кабинета управляющего и улыбнулся как ни в чем не бывало.
- Привет, Минни.
- Привет, Микки. - улыбнулся в ответ тот и без всякого предупреждения и разговоров впился поцелуем в губы иллюзиониста.
- А если нас заметят... - произнес ошарашенный Ючон, когда поцелуй закончился так же резко, как начался.
- Ты этого стыдишься? - ухмыльнулся Мин.
- Еще чего...
- Ну и не бойся тогда.
Они никогда не разговаривали о том, почему все получилось именно так. Никогда не обсуждали отъезд или приезд Мина, причины всего этого, собственные чувства за пару лет разлуки.
Они просто периодически встречались в гримерках друг друга и все равно скрывались, потому что так было острее. И потому что все равно не нужно было никому знать об этой связи.
Ючону нравилось, что Мин стал еще более жадным до секса и он стойко терпел тот факт, что иногда в процессе Мин доводил его больше до бешенства, чем до оргазма. Терпел, потому что оргазм в бешенстве - это невероятно.
Это было слишком просто, чтобы быть странным и слишком странно было от этого отказываться или наоборот - превращать эту связь во что-то большее.
Не было никаких пылких фраз за закрытыми дверями, никаких косых многозначительных взглядов друг на друга за кулисами, никаких обещаний и признаний, кроме того, что это "обалденно".
Но за пару месяцев их подобного общения, Мин стал для Ючона ближе, чем отдалившийся к Юнхо Дже. И даже такой понимающий, но такой вездесущий Джунсу все чаще оставался в одиночестве.
Как Мину это удалось, осталось загадкой даже для фокусника. Но к нему в гримерку он стал заходить чаще. И только через какое-то время до него дошло, что секс - это уже не первая причина.
Джунсу занервничал. Дже не заметил. Мин гордо улыбался.
Ючон принял все как оно есть, смирился в очередной раз и решил, что он должен их познакомить.
Это обещало быть весело.
Вопрос: Писать ее дальше?
| 1. Автор, ты далбаеб, КОНЕЧНО пиши! | 135 | (95.74%) | |
| 2. Автар, ты далбаеб, убейся) | 6 | (4.26%) | |
| Всего: | 141 | ||
@темы: Старое соло
-
-
16.08.2010 в 03:44Глядя на них с Юно, фокусник лишний раз убеждался, что физического контакта акробату хотелось невыносимо. С чего бы еще ему в голову пришла идея совмещать акробатику и жонглирование? И то ли Юнхо действительно следовал совету и мыслил шире, то ли Дже подал ему эту идею с истинной невинностью, раз жонглер согласился и они принялись тренироваться вдвоем. По сути процесс был не так важен Юнхо, который увлекся им лишь ради конечной цели - выступления. Это было новое слово на арене даже для такой звезды как он.
Что чувствовал Юнхо, крепко обхватывая запястья Дже, подбрасывая его до турника, катая его на плечах, жонглируя при этом, выдумывая очередное движение номера, оставалось загадкой. Но одно было ясно - он прекрасно видел, как это нравится Дже. И ничего не имел против его счастливого взгляда, предназначавшегося ему одному. Он же привык к любви, фокусник был прав. А любовь Дже была слишком яркой и при этом почти невинной, юношеской, чистой. Как и его взгляд в такие моменты.
- Ты мне все веревки перепутал! - даже когда акробат ворчал, он все равно не мог скрыть улыбки.
- Мне нечем было себя занять, пока тебя не было. Ты опоздал. - строго, но тоже с легкой улыбкой отвечал Юно.
- Ключи найти не мог. - оправдывался Дже.
- У тебя дома постоянно все теряется. А ведь не так уж и много места!
- Зато много всего!
Это было практически идиллией, даже их выяснения отношений были слишком хороши, чтобы проходить мимо них. И фокусник конечно хотел быть в курсе дел, поэтому останавливался по пути из гримерки, недолго слушал, а потом выглядывал из за кулис и громко замечал:
- Вечером в одиннадцать собираемся у нас.
В один такой вечер, когда номер был уже почти готов и дело было лишь в технике исполнения, Ючон неожиданно добавил:
- Я хочу вас познакомить кое с кем.
Даже Дже, влюбленно разглядывающий осанку Юно, стоящий чуть позади него, практически выбежал навстречу фокуснику.
- Девушка? Парень? Встречаетесь? Собираетесь?
- Дже... - шагнул Юно следом и взял акробата за локоть, словно усмиряя.
Фокусник рассмеялся, подмигнул Дже, улыбнулся Юно и молча вытащил из кармана колоду карт. Перемешал, протянул их Дже.
- Вытаскивай любую. Это будет ответом на все твои вопросы.
Дже провел пальцами по колоде, чуть раскрывая ее и с загадочным видом собрался выбрать одну из них.
- А можно я? - перебил его жонглер.
- М... - замялся Дже, отвел руку, опустил взгляд. - Можно, Юно.
- Спасибо. - благодарно улыбнулся тот и уверенным жестом, будто каждый день это делает, выбрал карту и резко перевернул ее обложкой вниз.
- Крестовый валет. - озвучил акробат и недоверчиво посмотрел на молчащего фокусника. - Значит парень. Друг? - все же спросил он.
- И отличный игрок в покер, - кивнул Ючон. - Так что готовьтесь, ребята.
Дже и Юно переглянулись.
- Пойду Джунсу предупрежу. А то мало ли у него уже есть планы на вечер.
- Только ему фокусов не показывай, - заметил Юнхо, перед тем как отпустить локоть Дже и вернуться в центр арены.
- А почему? - невинно заметил Дже, когда фокусник ушел.
- Потому что ему такие фокусы вряд ли будут понятны. - невозмутимо ответил жонглер.
Находясь практически круглые сутки с одними и теми же людьми и при этом не зная их пока еще так же хорошо, как свои пять пальцев, просто необходимо было что-то замечать, наблюдать за ними. Даже Юнхо научился этому. Практически без чьей-то посторонней помощи. И он мог сказать одно - Джунсу был самым неоднозначным человеком во всем цирке. Он был слишком прост на первый взгляд. И его глупые шутки, порой до безобразия глупые, могли бы говорить о его уме, точнее о его отсутствии, любому, кто видел лишь глупость. Проще сказать - Дже находил Джунсу недалеким и простым. А Юнхо видел, что клоун возможно самый умный из них. После него самого, разумеется.
Им редко выпадала возможность поговорить по душам, но Юнхо не горел желанием стать для Джунсу таким же объектом для совместного изучения в процессе издевательств друг на другом как Ючон. Ему вполне хватало Дже, который был везде, стоило ему только дать возможность.
- Вам не скучно? - усмехнулся Чанмин, раздавая карты.
Ючон был прав - играл парень лучше всех, он делал всех слишком легко и к десятой раздаче, когда остальные подсчитывали на сколько же кругов им еще хватит фишек, выглядел гораздо расслабленнее и довольнее, по сравнению с тем, каким предстал перед ними на уютной кухне в одиннадцать вечера.
- Мне никогда не скучно. - отрезал Дже, делая ставку и открывая свои карты для себя самого, не скрывая недовольства очередной раздачей.
- Да уж это я сразу заметил. - ответил Мин, дождался ставок остальных и поднял на пятьдесят.
Дже, следующий по кругу, нахмурился.
- И каким же образом?
- Вы только не переругайтесь сразу. - заметил Юнхо и с удивлением посмотрел на акробата, который не ответил ему виноватым взглядом. Он вообще на него не посмотрел. И не ответил ничего.
Зато ответил Мин, довольно улыбаясь.
- Ну ругаться хоть весело.
- А нормально веселиться не пробовал? - раздалось ехидное замечание от Джунсу.
Юнхо повысил ставку вслед за Дже, громко ударив фишкой по полу.
- Доигрываем партию и по домам. - четко заметил он.
- Что это ты с нами как с детьми разговариваешь? - фыркнул Джунсу.
- Потому что вы ведете себя как дети. - невозмутимо ответил Юнхо.
- Да ладно, это просто покер. - улыбнулся Мин. Невинность в этой улыбке была почти свойственной Дже. Но не такой привлекательной.
- Это какой-то дурдом. - наконец подал голос Ючон, которого это тоже напрягало. Проигрыш или небывалое раньше непонимание и раздражение между ними. - На все! - и поставил оставшуюся сотню.
- Ах, Микки, как это сильно! - хихикнул Мин и ответил еще двумя сотнями.
Дже убийственно посмотрел на конферансье. И поставил оставшиеся две пятисотки.
Юнхо вздохнул и сложил карты на столе.
- Пас. - ставить ему было нечего. Да и с такими картами выиграть было нереально. А он не играл по-крупному, когда точно знал, что проиграет.
- Минус один. - улыбнулся Мин.
- Молчи, а? - рыкнул Джунсу.
- Ставь уже. Или выходи. - ответил Ючон, чем вызвал еще более довольную улыбку Мина.
- Что не терпится самому выйти?
- Да что черт возьми такое! - Юнхо ряквнул куда громче клоуна. И куда действеннее. Замолчали все. И уставились на Юнхо. - Чья была идея - этот покер?
- Моя, господин жонглер, - очаровательно улыбнулся Чанмин.
- Тогда выигрывай и правда сворачиваемся.
- Юно. - повернулся к нему наконец-то Дже. - Это всего лишь покер. Это нормально. Это никак не повлияет на дружбу. Это даже черт возьми интересно!
Жонглер удивленно моргнул.
- Интересно?
- Да! - Дже подмигнул ему. И перевел взгляд на Мина, поставившего свою тысячу в ответ, хотя мог поставить больше, но этого уже не требовалось.
- Открывай?
Чанмин продолжал улыбаться и ответил:
- Жаль, что нельзя играть на большее, у тебя уже ничего нет. И пасовать уже поздно, как жаль Дже.
-
-
16.08.2010 в 03:44И Чанмин открыл свою пару карт. Ровненький, красивый стрит. С девятки до туза. Черви и крести. Красивое сочетание.
- Как жаль, Мин, - наконец ответил Дже, медленно переворачивая на полу свою червовую десятку. А затем, следом за ней червовый туз.
- Охренеть! - выдохнул Чанмин, глядя на пол. - И ты сидел с роялфлешем и даже вида не подал?
- Почему же - подал. - улыбнулся Дже. - Ты просто настолько увлечен собой, что не заметил возможность рояла.
- Ну, ладно, ты меня сделал, - признал Мин. - Я просто расслабился.
- Так или иначе покер на сегодня закончен. - напомнил Юнхо.
- Может еще? - вошел во вкус акробат. Оглядел притихшую компанию. Сгреб победу к себе поближе. - Я даже насладиться выигрышем не могу?
- А нам что делать, пока вы играете? - поинтересовался фокусник.
- Ну, можете разделиться на команды и поболеть за каждого из нас. - улыбнулся Дже. Мин пока не улыбался, сидел и думал, как это он пропустил такое.
- Нас пятеро. - заметил Джунсу. - И я не буду болеть за Мина. И за тебя, Дже тоже не буду.
- Это еще почему? - удивился акробат.
- Потому что ты мне тоже не нравишься. - хмыкнул клоун.
- С какой поры? - Дже почти огрызнулся, глядя в глаза Джунсу. - Ты же так дружить со мной хотел?
- Пока не разглядел, что опасное это дело!
- С чего это оно опасное?!
- Хватит! - Юнхо снова ударил по полу, на этот раз ладонью. И после этого поднялся на ноги. - Всем спасибо за общение. Я пошел домой.
Дже посмотрел на него убийственным взглядом. В котором через пару мгновений появилась прежняя невинность. И почти мольба.
- Что не так, Юно? - тихо спросил Дже.
- Устал. Спать хочу. Спокойно. В одиночестве. - жонглер пожал плечами. - Покер страшно выматывает.
Ючон в свою очередь убийственно посмотрел на все еще молчаливого Мина. Тот почувствовал его взгляд, подумал, кивнул и поднялся с пола следом за Юнхо.
- Погоди уходить. Завтра выходной. Успеем выспаться. И извини, что игра получилась такой агрессивной.
Юнхо уставился на Чанмина. Покосился на Ючона. Посмотрел на не сводящего с него взгляда Дже. Заметил явно заскучавшего Джунсу. И понял, что в следующий раз просто такого не допустит. Обрубит эту агрессию на корню.
- Ладно, черт с вами. Сидим дальше. - он махнул рукой, улыбнулся. - Только выбирайте игру полегче. Я правда устал.
- А разве обязательно во что-то играть? - обрадовался Дже. - Сейчас поедим и просто пообщаемся.
- Еда - это куда интереснее, чем покер. - заметил Джунсу.
- И из-за нее мы явно не переругаемся. У нас ее много. - улыбнулся Дже и принялся за привычное и приятное занятие - накрытие стола. Точнее сказать пола.
А иллюзионист принялся убирать карты на место.
С утра Юнхо нашел на кухне уснувших рядом Дже и Мина. Рядом с тарелками, фишками и картами. Похоже, что те играли всю ночь. И ели при этом. В чем-то они нашли друг друга. Жонглер не думал что Дже окажется таким азартным. Но то, что у него теперь будет время передохнуть от его общества, несказанно обрадовало. И он зауважал Чанмина всей душой.
- Не нравится мне все это, - сказал Джунсу, глядя на свое отражение, подрисовывая грим, кривя губы в усмешке.
- Не нравится твой вид? - поинтересовался фокусник, стоящий рядом и наблюдающий.
- Да причем тут я! - клоун повернулся к Ючону лицом. - Мне не нравится то, что я вижу вокруг себя.
- И что ж ты видишь? Артистов? Реквизит? Публику? Что - надоело все это? - ухмыльнулся собеседник.
- Я о Дже... - скривился Джунсу. - И о Юно. Мне кажется... они...
- Идеальная пара? - рассмеялся Ючон.
- Пидарасы. - сквозь зубы ответил клоун.
- Ну не надо так... жестко. Тебе только кажется, Ся. - Ючон похлопал клоуна по плечу. - Не придумывай ерунды.
- То есть они - просто хорошие друзья?
- Да, как и мы с тобой.
- У нас нет совместного номера!
- А ты хочешь? Может еще и совместную гримерку? - фокусник пытался не смеяться.
- Вот еще! Сдались мне твои фокусы! Они ни разу не смешные! И в одной гримерке нам будет тесно.
- И на одной арене. - заметил Ючон. - Ну в смысле одновременно. Ты же у нас такая звезда, не будешь делить ни с кем внимание публики.
- А Юно как делит? Он же еще большая звезда? Почему он на это пошел? Явно из-за Дже.
- А может из-за самого номера? Из-за того, что он получился интересным, захватывающим и он там все равно на первых ролях?
- Ты меня пытаешься переубедить, Ючон? Я уверен, что там не все так просто!
- Запихивай свою уверенность подальше и бегом на арену, твой выход между прочим!
- Потом поговорим об этом?
- Не собираюсь. Даже если что-то у них есть - это лично их дело, Ся.
- И ты еще защищаешь этих пидарасов?
- На арену! Быстро! - Ючон не ответил и буквально вытолкал клоуна к кулисам. - И не забывай, что ты веселить публику должен. Маску смени.
Клоун что-то пробурчал перед тем как скрыться за кулисами.
Номер жонглира и акробата бил все рекорды по аплодисментам. Мало того, что никто еще в этом цирке не совмещал акробатику и жонглирование, так еще и парни работали изо всех сил. Юно научился крутиться под потолком, а Дже - жонглировать со свойственной ему во многом легкостью. Иногда он очень жестко ошибался, но через несколько выступлений это прекратилось, потому что Юнхо не щадил слов за кулисами. Он не щадил Дже, забывшего куда ему закинуть ногу, подвергающего их обоих не очень приятному падению.
Дже буквально глотал слезы, но кивал и работал над собой. Учился отключать собственную фантазию, прижимаясь к жонглеру в очередном кувырке.
Было много цветов, похвал и восторженных откликов. Но гонорары не выросли, хотя это должно было стать первой похвалой. Дже было все равно, он привык к той зарплате, что получал уже не первый год. А вот Юнхо не привык. С того момента как он остался в этом городке прошло уже много времени и о тех суммах, что платили в самом начале, речь уже не шла. Он не был теперь столичной звездой. Он был одной из звезд этой арены. Его и в столице скорее всего уже забыли.
Чанмин, ставший для него одним из самых приятных людей во всем цирке слушал его жалобы внимательно и с интересом.
- Ну, а что ты хотел? - он пожал плечами. - Сейчас еще и номер ваш наскучит и начальство будет требовать чего-то нового, но повышения зарплаты можешь не ждать. И они уже прекрасно понимают, что ты не уйдешь.
- Так и пахать за гроши всю жизнь? - нахмурился жонглер.
- Тебе тут тесно. - заметил Мин. - И мне тоже. Может уедем?
- Вдвоем?
- Зачем вдвоем? Все вместе. Вчетвером. Я, ты, Дже и Ючон.
Юнхо нахмурился сильнее. Интересная позиция. Мужики и их девушки. Встречайте две нестандартные парочки, цирки Кореи!
- И куда поедем? В столице нас не примут таким скопом. А менять деревню на другую деревню не хочется.
- А зачем останавливаться на одном городе, Юнхо? - улыбнулся конферансье. - Мы можем стать цирком в любом городе. Нам только фургон нужен. И желание быть предоставленными самим себе.
- Бродячий цирк? - удивился жонглер. - А это разве для звезд приемлимо? - и улыбнулся.
- Это приемлимо для нас. Ну так что? - Мин сам воодушевился своей идеей.
- Надо подумать. И Дже будет очень трудно заставить переехать отсюда, не то что вести разъезжий образ жизни.
- Ну Дже полностью на тебе. А я поговорю с Ючоном, его тоже будет не просто привлечь поездками. У него тут квартира в конце концов.
- Надо собраться всем вместе и поговорить. Я не обещаю, что справлюсь с возмущением Дже в одиночку.
- Ладно, вместе так вместе... Заодно сам еще подумаешь, пока не соберемся.
- Договорились, Мин. - кивнул Юнхо. - Может быть что-то из этого выйдет.
- Главное желание, господин жонглер. - конферансье улыбнулся. - И если что - идея полностью твоя.
- Снимаешь с себя всю ответственность?
- Терпеть не могу за что-то отвечать.
- Ладно. Но тогда мы берем еще и Джунсу.
- А его-то зачем? - Мин напрягся и даже не скрыл этого.
- Ну не могу же я один за все отвечать. - улыбнулся Юнхо.
-
-
16.08.2010 в 03:44Блефовать Дже научился, но вот Мин видел его блеф насквозь и буквально издевался до последнего. Хорошо, что они играли не на настоящие деньги, иначе бы Дже несколько лет пришлось работать на оплату долгов.
Он обижался на партнера в покер, но точно так же - где-то в глубине души надеялся, что в следующий раз карты над ним сжалятся и будет шикарнейший реванш. Изредка, когда такое происходило, когда надежды Дже оправдывались, а Чанмин с неприкрытой злостью отодвигал проигранные фишки в сторону Дже, акробат понимал, что есть в этой игре несомненные плюсы.
- Много лет назад в одном далеком отсюда городе жил старик... - осторожно начал акробат, раскладывая фишки по номиналу. - Его звали Ли Ир Ху...
Чанмин резко посмотрел на него и Дже встретился с ним взглядом.
- Ты ему на памятник деньги копишь? - ухмыльнулся конферансье.
- Не перебивай, Мин. - попросил акробат. - Деньги не настоящие же. Так вот... - Дже уселся поудобнее и отложил колоду в сторону, явно намекая, что игра на сегодня закончена.
Мин стащил из тарелки апельсин и принялся его с энтузиазмом очищать, с интересом поглядывая на акробата, пытаясь следовать его просьбе и не перебивать.
- У него была чудесная внучка. Он в ней души не чаял... Красавица, глаза цвета темного шоколада, волосы как августовское ночное небо... И если не умница, то очень сообразительная. Училась на отлично, схватывала все на лету. На поклонников, число которых увеличивалось с годами, не смотрела, потому что не выучилась еще. И по дому помогала, часто навещая старика. А потом и вовсе перебралась к нему, когда он совсем плох стал... И всегда беспрекословно выполняла все его старческие капризы: и водички приносила и свежую рыбу в шесть утра.
- Какой дурак твой старик... - фыркнул Мин. - Явно же ей...
- Я сказал - не перебивай! - строго сказал Дже. - Ешь свой апельсин и слушай!
- Дже, это ж стандарщина.
- Так ты дослушай до конца! - уже почти обиделся акробат. Но глядя на кивнувшего Мина, все-таки продолжил. - Однажды старик позвал ее... Но она не подошла. Хотя он знал, что она была в соседней комнате. Он звал ее громко, несколько раз. "Ми Хва, Ми Хва!" А ее все не было. Более того - он услышал, как она напевает песенку. Старик очень разозлился, запустил графином в дверной проем... И в тот самый момент зашла внучка...
- Значит, ей на пластическую операцию...
- Чанмин!
- Все, молчу, молчу. - заткнув себе рот долькой апельсина конферансье слушал дальше.
- Девушка успела увернуться, но поднос вместе с любимым блюдом дедушки выпал у нее из рук и на полу стало еще больше битого стекла. Тогда Ми Хва заплакала и принялась собирать еду и осколки, а старик не нашел в себе сил и не поднялся с постели, чтобы помочь. К тому же, он все еще был зол.
- Еще бы, такой ужин пропал...
- Я тебя убью сейчас, комментатор. - с улыбкой тихо заметил фокусник, выползший из комнаты, прислонившийся к стене.
- Доброе утро, Ючон. - улыбнулся Дже и продолжил. - Ир Ху смотрел, как внучка невольно режет пальцы о стекла и спросил: "Почему ты не слышала меня? Почему ты не пришла раньше?". А девушка подняла заплаканное лицо, посмотрела ему в глаза и виновато ответила, что не могла отойти от плиты, ужин был уже почти готов... И стоило подождать немного. И все было бы целым. Она попросила прощения у старика. И тогда заплакал он сам. Но когда она выходила из спальни... Он заметил. Перед тем, как закрыть глаза навсегда, он заметил наушники в ее прелестных маленьких ушах. Но он не знал, что это такое. И решил, что она просто не хотела его слышать. И умер.
- Дрянь какая...
- Чанмин!
- И к чему это ты, Дже? - поинтересовался Ючон, уже прошедший на кухню и севший рядом с Чанмином.
- К тому, что самые важные вещи могут выглядеть очень невинными, но это не значит, что их следует такими воспринимать. Они могут сыграть свою роль в любой момент. - ответил акробат и медленно поднялся с пола. - Разбудите меня часа через два. У нас с Юно репетиция. - и подмигнул обоим, так забавно переглянувшимся друзьям.
-
-
16.08.2010 в 03:45Это было, конечно, заманчиво, но оставлять собственный дом, собственный цирк, собственные воспоминания и любимое место на кухне у буфета - это тяжело.
- С того, что здесь нам тесно. - ответил жонглер, особо выделив слово "нам", укрепив его крепким сжатием плеча акробата.
Дже посмотрел куда-то в окно и чуть вздохнул.
- Мне надо подумать. Ючон согласен?
- Да. - кивнул конферансье. - Его даже воодушевила эта идея. Он сказал, что сам бы не решился на такое... Но когда есть мы...- Чанмин заменил слово "ты" на более уместное, так как говорил с фокусником наедине и тот сказал именно "ты".
- А Джунсу? - чуть прищурился акробат.
- С ним как раз сейчас должен поговорить Ючон. - ответил Юно, явно останавливая едкую реплику Чанмина.
- А как мы будем жить? - Дже внимательно посмотрел на жонглера. - Где будем мыться? Где будем готовить и есть в конце концов?
- Твой подход к делу мне нравится, - Юнхо все еще крепко сжимал его плечо. - У нас уже есть хороший, большой фургон и помимо реквизита мы там сами поместимся и то, что нам нужно для жизни. Ну, душ там, конечно не организуешь, но гостиницы есть сейчас в каждом уважающем себя городке, а мы ведь по другим ездить и не собираемся?
Улыбка Юнхо давала понять - никуда ты Дже не денешься и тебе стоит согласиться как можно скорее, потому что все равно согласишься в итоге, если не хочешь потерять меня. Дже снова вздохнул и действительно задумался. Со всех сторон это выглядело слишком заманчиво. Но все это было слишком спорным.
- Мы можем поговорить вдвоем, Юно? - наконец спросил Дже, бросив один короткий взгляд на притихшего Чанмина.
- Можете. И не только поговорить. - ухмыльнулся конферансье и удалился в комнату, оставляя их наедине.
- Это почти безумие... - прошептал ему вслед акробат.
- А говорить мы будем именно шепотом? - спросил жонглер, наконец убирая руку. - Скажи, в чем ты сомневаешься, Дже?
- В том, что я выдержу вас четверых. Постоянно. На маленькой площади этого вашего большого фургона. В том, что у нас получится, что мы действительно сможем работать без чьего-либо руководства и в том, что мы справимся с тем, если нас не примут, как артистов.
- Руководство - это я. - улыбнулся Юнхо. - Считай так. Я достаточно опытен в цирковых делах и достаточно надежен, чтобы взять на себя эту роль. И мне можно доверять, разве нет, Дже?
- Можно. - неуверенно ответил акробат.
- Ну так и в чем проблема?
- Ты уверен, что сам справишься? Ты же видишь... Я со странностями, Ючон - с тайнами. Джунсу с предрассудками и надоедливый вообще, а Мин - лентяй и гад. Ты уверен, что умудришься еще и выступать, следя за нами? Ты уверен, что кто-нибудь из нас не натворит таких дел из которых мы все вместе и не вылезем?
Жонглер удивленно посмотрел на Дже, вглядываясь ему в глаза и не понимал, когда это парень успел их всех так разложить? Между вспышками влюбленности видимо заняться было чем. Но все-таки проницательности акробату было не занимать и это было заметно давно. Просто он не показывал ее столь явно.
- Да, Дже. - ответил жонглер. - Я справлюсь. Хотя бы потому, что пять человек - это не так уж и много. И все готовы идти друг другу навстречу ради одной общей цели. Думаю, что именно открытость нам и поможет.
- А почему пять?
- Ну себя я тоже посчитал.
- С собой справляться тоже придется? - наконец-то Дже чуть улыбнулся. И осторожно взял Юнхо за руку.
- Этому я научился очень давно, Дже. - улыбнулся Юнхо в ответ и даже не дрогнул, пожимая пальцы акробата.
Дже снова вздохнул. Едва заметно, но Юно прекрасно понял - вспышка проницательности в акробате еще не завершилась.
-
-
16.08.2010 в 03:45- Вообще-то главный тут Юнхо, - увернулся акробат, продолжая снимать замученного злого фокусника. - Он сам так сказал. И он мне разрешил отдохнуть, я уже почти все собрал.
- Вообще-то у тебя еще гора твоих шмоток, - справедливо заметил "главный", влезая в обзор камеры и аккуратно повесив на экранчик какую-то безделушку из украшений акробата.
Дже прекратил хихикать, но камеру не выключил, навел ее на лицо Юнхо и совершенно невинно поинтересовался:
- Может быть вы поможете слабому, хён?
- Еще чего. - Юнхо заставил украшение раскачиваться и принялся собираться дальше.
- Кто-нибудь видел мои очки? - вставил свои пять копеек Чанмин, проходящий мимо. - Дже, ты точно не видел? - чем заставил акробата переключить внимание камеры на него. - Что ты меня снимаешь?
- Посмотри. - снова хихикнул Дже и нажал на паузу, развернул экран к Чанмину и тот рассмеялся сам от увиденного.
- Спасибо, дорогая, я бы их еще часа два искал. - почти с любовью погладив экранчик, Мин удалился, чтобы подоставать Джунсу. Тот же явно видел, что очки у Мина на голове. И промолчал! Этого нельзя было спускать ему с рук.
Дже присел на какую-то коробку, умудрился провалиться в нее, но камеру не уронил, чем вызвал новое справедливое замечание Юнхо:
- Завязывай снимать, расшибешься. Кто у нас в цирке внешностью брать будет?
Когда они все, впятером, положили заявления на стол руководства, шума было много. Но их все подписали. Почти сразу. Только Дже пришлось труднее всех, его долго уговаривали подумать, обещали поднять ему зарплату и бедный акробат, итак с трудом решившийся на эту авантюру, думал бы еще и очень серьезно, если бы не одна решающая фраза начальства. Они заявили ему, что его хорошенькое личико привлекает внимание публики как ни что другое.
Они решили, что он на это купится? Сейчас! Дже даже думать перестал. И добился своего - заявление ему подписали. И уже без разговоров.
Акробат решил подходить ко всему этому с неистребимым позитивом. Он буквально прыгал и скакал, он смеялся почти без причины и радовался, когда именно ему предложили разукрасить их новый дом - большой, но серый и мрачный фургон.
Он оторвался от души. Он перепачкал в краске всю улицу, кроме фургона и самого себя. И в момент отъезда, на голове его все еще оставалась неотмывшаяся краска, которая за несколько дней уже стала нравиться. Его прическа была позитивнее даже его самого. Ненормальней, чем он сам.
- Боюсь, что тебе придется стричься. - критически заметил фокусник, глядя на то, как Дже любуется своим безумием на голове.
- Неа, так и буду ходить. Вот этот вот красный - делает мои глаза выразительнее, а вот этот вот зеленый, - Дже перебирал рукой замученные пряди. - очень гармонирует с твоим цветом лица сейчас...
- Идиот, - рассмеялся Ючон. - Это Джунсу такая прическа пойдет. Под сценический образ, так скажем.
- А может мне стать клоуном? - рассмеялся Дже, поворачиваясь к фокуснику. - Как думаешь, получится?
- Думаю, что нет. - честно ответил Ючон, все еще смеясь.
- Это почему? - улыбнулся Дже.
- Джунсу тебе свое место точно не отдаст. А два клоуна в одном цирке и ни одного акробата - это никуда не годится.
- Мы теперь все связаны? - неожиданно серьезно и слегка философски спросил Дже.
- Еще пока нет, но уже давно да. - продолжая улыбаться, ответил Ючон.
-
-
16.08.2010 в 03:46Если долго-долго смотреть на небо, абстрагировавшись от того, что оно слишком далеко, не замечая форм облачков (и не пытаясь их по-детски ассоциировать с животными), то можно представить, что есть только оно. Голубое, чистое, приветливое, родное. И ты даже не летишь в нем - ты им просто дышишь. Небо очень похоже на воздух, если захотеть, если представить себе, что воздух - это небо. И оно станет приятнее, чем воздух, потому что его можно увидеть. Им можно любоваться.
Сложив руки под головой, лежа на капоте фургона, Джеджун смотрел в небо и представлял все именно так. Дышал спокойно, уверенно, счастливо.
Где-то вдали раздавались голоса новоиспеченной труппы, новой семьи, практически братьев. Где-то вдали остался самый первый городок, в котором случился их бенефис. Где-то вдали осталась неуверенность и почти все сомнения по поводу этой затеи. Где-то вдали было все. А рядом было небо. И оно было везде, Джеджун ощущал его всем телом.
Его не трогали, его оставили наедине с собой и своими мыслями, практически без лишних вопросов, и Дже был счастлив еще и потому что друзья у него такие понимающие. Другом он считал уже и Джунсу, с которым все еще было не слишком легко, но после первого выступления, после общего мандража и нервов, после того как их руки соединились в одно пожатие, после улыбки клоуна и его тихой фразы "провалимся - убью", Дже понял, что совсем не обязательна в дружбе простота общения. Главное - единство.
Акробат улыбался небу и постепенно в его голубой чистой идиллии появилось место для собственных фантазий. Там, в вышине, которая казалась такой близкой сейчас появились качели. Небесные качели из белоснежных крученых веревок, блестящая металлическая перекладина отражала солнечный свет, раскачиваясь, заставляя Джеджуна невольно прикрыть глаза рукой от ее отблеска. А потом он протянул к ним руку, будто они были настоящими, хотя понимал, что возможно уже спит и вся эта красота ему снится... Ведь такие галлюцинации в реальности еще никогда его не посещали.
А потом на качелях появилась она.
Она улыбнулась ему и ловко отбила от своих качелей кончиком пальца ноги протянутую руку Дже. Колокольчики, повязанные на ее изящной лодыжке, громко, оглушающе зазвенели. И акробат закричал, практически от ужаса, просыпаясь.
Крик услышал жонглер, хотя из-за смеха Джунсу и Ючона и коронных реплик Мина, сложно было что-то расслышать. Но Юнхо услышал. И даже не раздумывая кинулся к фургону. Подбегая к Дже он готов был увидеть самое страшное. То, что его сбила машина, едущая по трассе, то, что кто-то попытался угнать фургон или даже то, что сам акробат, к несчастью такой непутевый, решился покопаться в капоте и что-нибудь повредил в процессе. Мало ли что...
Но застав Дже, свернувшимся практически в позу эмбриона, причем уже на асфальте, и рыдающим навзрыд, Юнхо пытался отдышаться и первым вопросом, который он задал скорее самому себе было:
- Что б***ь случилось, *** мать?
Акробат даже не пошевелился, только вздрагивал, сжав голову руками.
Юнхо выматерился еще раз, уже многоэтажнее и бессмысленнее, попытался взять себя в руки и в процессе этого взял в руки и Дже. Осмотрел - ран не было, крови соответственно тоже. Крепко обнял его, прижал к себе, и не замечая, что дрожит сам, кивнул подбежавшим остальным:
- Идите к черту, я справлюсь.
Ючон дернулся вперед, но Чанмин перехватил его руку, а Джунсу переспросил:
- Точно не надо помочь?
- Точно, Кся. Оставьте нас, я позову, если что. - Юнхо все еще тяжело дышал, но Дже в его объятии вздрагивать перестал.
Он что-то промычал через какое-то время, стесняясь показывать лицо, стесняясь смотреть на Юнхо, который молчал и ничего не спрашивал, понимая, что Дже сам расскажет, когда хоть немного успокоится. Но беспокойство взяло верх и Юно буквально насильно заставил Джеджуна поднять голову. Хотя глаза он открывать упорно не хотел.
- Что? - переспросил жонглер.
- Ничего. - только и выдохнул Джеджун.
На этот раз Юнхо ругался уже мысленно, но не менее многоэтажно, чем в прошлый раз.
- Что-нибудь болит? - практически сквозь зубы спросил он. - Глаза откроешь? - уже чуть мягче. - Дже... - никакой реакции. - Дже!
- Голова. Не кричи. - тихо попросил акробат, но глаза не открыл.
- Ты ударился? - Юнхо скользнул в волосы Дже пальцами, ощупывая еще раз. Ни крови ни ссадин.
- Нет. - акробат снова опустил голову.
Юно буквально зарычал, закапывая в себе дикое желание бросить этого придурка обратно на асфальт... Но какая-то часть Юнхо, не являющаяся самовлюбленной звездой (которой к черту не сдались такие разборки), эта самая часть, решившая взять на себя ответственность за них всех, утихомирила новую вспышку ярости в его душе. Одним только словом, точнее мыслью - "должен".
Он действительно должен был успокоить Дже, разобраться во всем и не допустить, чтобы такое повторилось. А в ярости это было практически невыполнимо.
Она догорала где-то на глубине его души, тлела, и пока он вытирал лицо акробата пальцами, вновь замолчав, от нее не осталось и следа. Дже должен был понимать, чего Юнхо это стоило - просто молчать и ждать, просто гладить его по щеке, пока слезы не перестали увлажнять пальцы, и наконец акробат немного пришел в себя и понял. И вообще отвернул голову в сторону.
Сидящий неподалеку, спрятавшийся в густой траве, Ючон, зажимавший рот пытающемуся вставить свои комментарии Джунсу, готов был облегченно рассмеяться и успел признать, что по уши гетеросексуальный жонглер оказывается все-таки попал...
- А сейчас он его поцелует. - тихим шепотом озвучил его мысли Чанмин, нагло устроивший голову на его колене.
Джунсу в крепкой хватке Ючона задергался сильнее и попытался укусить его ладонь. Но безуспешно. Фокусник подумал, что глаза и уши клоуну тоже стоило закрыть. И сдержал смех.
- Кто кого? - уточнил он у Чанмина.
- Ну Юнхо, конечно! - неожиданно громко ответил конферансье, чем привлек к себе внимание жонглера.
Трава вокруг наблюдателей должна была тут же вспыхнуть - настолько гневным был его взгляд.
- Отползаем... - шепнул Ючон.
Юно сплюнул в сторону, на асфальт и вновь посмотрел на акробата, который уставился куда-то в одну точку и совершенно противоположную горе-разведчикам.
- Дже, давай встанем? - попросил жонглер.
Акробат кивнул.
- Ты же можешь стоять? - поинтересовался Юнхо, поднимая Дже на ноги, отряхивая его, а затем себя, все еще придерживая беднягу при этом. Хорошо, что руки две!
Акробат неожиданно замотал головой, словно волосы были мокрыми, словно отряхиваясь, как большой пес - часто-часто, с энтузиазмом. Юнхо снова не на шутку испугался и схватил Дже за плечи.
И только потом заметил, что акробат умудряется еще и ржать. Совершенно тихонечко, но слишком довольно, для того, кому физически плохо. Психологически другой вопрос.
- Мать твою, Дже, возьми ты себя в руки! - гаркнул жонглер, сжимая с силой плечи акробата. - Это я, Юнхо, и я б***ь тебе приказываю успокоиться! - это, конечно, было новой вспышкой гнева, скорее уже страха, и это было уже явным перебором, но к счастью это подействовало.
Джеджун прекратил все свои странные выходки, ровно встал, а потом скинул с плеч руки Юнхо, вытер ладонями лицо и посмотрел жонглеру в глаза.
- Я... в порядке. - уверенно произнес он, но взгляд выдавал его с головой. Полный бушующей внутри истерики.
- Не верю. - четко произнес Юно.
- Чего ты хочешь? - практически одними губами спросил акробат.
На этот раз Юнхо даже удивился. И не возникло ни новой злости, ни раздражения.
- Помочь.
- Я не у тебя спрашиваю, Юно... - практически виновато произнес Дже, перед тем как вновь закрыться, спрятать в ладонях лицо, а затем оказаться в объятии ничего не понимающего, но все еще беспокоившегося друга.
И как только он дал знак остальным, они тут же покинули свое травяное укрытие, подлетели и обняли их двоих, буквально со всех сторон. И даже Джунсу, который был очень зол на фокусника и на его выходки и уже подозревал их в особых отношениях с Мином, смирился на какое-то время и просто молчал.
Оказавшийся в самом центре дружеского тепла, Джеджун понял, что воздух - это они.
-
-
16.08.2010 в 03:47- Прости, хён. - Чанмин опустил голову.
В кабинке кроме них двоих никого не было. Джунсу закрылся у себя в комнате, точнее в своем углу, переваривая увиденное и не желая мириться с произошедшим. А Ючон остался с Дже, потому что оставлять акробата одного сейчас было опасно. Он все-таки успокоился, пока они так стояли, все вместе, и даже начал нормально разговаривать, но вот причины такого поведения объяснять отказался. И заставлять никто не стал, даже жонглер. Он должен с этим разобраться, но не обязательно сразу же. Потом, как-нибудь попозже... Доехать до гостиницы, накормить ребенка, заставить принять душ...
- Не, Мин, я просто не понимаю, неужели это было смешно? - не унимался Юно. - Мне было страшно, например...
- Ну, ты сам попросил не вмешиваться, - конферансье уже улыбался и только пожал плечами. - И со стороны это выглядело... Забавно. Ты и Дже... Зная тебя...
- Зная меня? - нахмурился лидер.
- Ну да, - не стесняясь своей искренности, продолжал Чанмин. - И зная Дже.
- Поподробнее в этом моменте...
- Да ну, Юнхо, это все глупо очень. - Мин махнул рукой. - Правда, прости, мы не учавствовали, поэтому и не оценили масштабность проишествия.
- Нихрена себе не оценили! - Юнхо даже руль чуть не отпустил, хотелось всплеснуть руками. - Ты сам то понимаешь, что говоришь? Это по-твоему нормально? У него глюки, истерика, он валяется на асфальте, рыдает, я его успокоить не могу, а они - не оценили, насколько это серьезно!
- Тихо, тихо, Юно. - тон Чанмина снова был извиняющимся. - Сигарету дать? - чуть улыбнулся он.
- Давай сюда, - жонглер коротко посмотрел на протянутую пачку, вытащил сигарету и приоткрыл окно.
Мин заботливо поднес к ней огонек зажигалки и жонглер буркнул что-то вроде "благодарю", сжимая фильтр губами.
- Так вот... Если учесть, что ты сам решил справиться. И в какой-то момент нам показалось, что ты справился, и Дже уже просто строит из себя несчастного... Короче, если бы ты видел себя со стороны. Как ты потянулся за ним, когда он отвернулся. Ну, ты бы ржал, Юнхо. Если бы не ругался, ржал - обещаю.
- На камеру не сняли? - вместе с выдыхаемым дымом, процедил жонглер.
- Блин! Не додумались! - Мин хлопнул себя по лбу и засмеялся. - Ну, ведь все хорошо, да, главный?
- Ну, если не считать тысяч убитых нервных клеток и того, что у нас клоун в гневе, то да - праздник прямо.
- А он сам виноват! - хихикнул Чанмин. - Мы ему сразу сказали, как только ползли - молчи, иначе заткнем. А он не поверил.
- Парни, вы все-таки идиоты! - совершенно искренне, на мгновение закатив глаза к небу, произнес Юнхо.
- Мы - цирк, чего с нас взять. - кивнул Чанмин. - И ты в нем тоже состоишь.
- Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого цирка... - все так же искренне сказал жонглер и затянулся. - Приедем в город, буду серьезно с вами разговаривать, учти. - серьезно добавил он, выдохнув дым.
- Да мне то что, а вот с Джунсу будут проблемы. - довольно ответил Чанмин и уставился в окно.
-
-
16.08.2010 в 03:47У Джеджуна вещей было больше всего. Все его канаты и перекладины, все его страховочные сетки и инструменты для их установки валялись в каждом углу. И в силу того, что комнату он делил с жонглером, его реквизит перемешивался с факелами, мячами и прочим барахлом Юнхо. В комнате иллюзиониста и Чанмина порядок все-таки был. Просто потому что у конферансье ничего, кроме костюмов не было. А все свои вещи Ючон бережно хранил в коробках. Даже друзьям он предпочитал не выдавать секреты своих фокусов.
А Чанмин был идеальным сожителем - в коробки он не лез, секретами не интересовался и бардака не разводил.
Джунсу предпочел отдельное помещение. В самой его глубине, напротив его двери была настоящая свалка - там и шатер, там и афиши, там и его вещи. В его комнатушке места хватало только для матраса. Заходишь, падаешь и вырубаешься.
Дополнительный аккумулятор для электроснабжения фургона одиноко стоял у стены в центровом помещении, служившем недокухней и общей комнатой одновременно. Именно там на полу были раскиданы подушки, а лампочка на потолке была мощнее, чем везде.
Честно сказать - было чудовищно тесно. И сперва Ючон привыкнуть к этой тесноте не мог. Постоянно спотыкался обо что-то, ругался на тусклость и духоту. Но теплые объятия Чанмина по ночам, его приятное бормотание на ухо и ощущение того, что впереди будет новый день, новый город и новая публика, делали свое дело. Фокусник привык, успокоился и ценил, все что у них есть. Полюбил этот чудо-фургон.
Полюбить бардак Джеджуна не удавалось, но с ним Ючон давно жил и привык в какой-то степени к его вещам.
Одна комната осталась не жилой. И по размеру была точно такой же как и клоунская. Юно не думал, что Чанмин перетащит свой матрас к иллюзионисту, но это было уже не его дело, если им двоим нравится - пусть живут вместе.
Ходить по фургону жонглеру и Чанмину приходилось чуть согнувшись, пытаясь не задевать макушкой лампочки. А вот Джеджуну везло больше, он даже на носочках мог ходить, еле до потолка доставал. Но пешие прогулки внутри и не требовались, практически все время, проводимое вне фургона, Юно был в кабине.
Мечта его детства в какой-то степени сбылась - он пел песни и вел свой фургон к новым городам. И надеялся, что ночью не будет слишком холодно. И Дже без него не замерзнет.
Чанмин часто оставался в кабине. Иногда даже спал в ней, укладывался на сидения и нагло дрых. Для того чтобы в случае необходимости подменить жонглера за рулем. Дже машину не доверяли. Ючон водить не умел. А Джунсу был очень рад, когда ему выпадала возможность порулить и через какое-то время он научился ездить спокойно и не лихачить, так словно это гоночное Феррари, а не тяжелый грузовик.
Второй городок принял их с удивлением, но тепло. Люди улыбались, глядя на то, как бродячий цирк разворачивает на площади огромную цветную ткань. Яркие афиши шелестели на столбах и обещали этому городу интересное представление. А цирка тут отродясь не было, поэтому публика спешила к фургону за билетами.
Собирая шатер друзья не разговаривали о произошедшем на трассе, только клоун все еще злился и этого не скрывал. А Дже умудрялся улыбаться и делать вид, что ничего не было.
В уютном номере маленькой гостиницы, чьи окна выходили прямо на площадь, где уже ждал своего часа шатер, акробат с наслаждением купался в ванной и старался не волноваться.
- Нам надо поговорить. - бесцеремонно заявил Юнхо, стоя на пороге.
- Прямо сейчас? - выдохнул Дже, мысленно благодаря воду за мутность.
- Ага. - кивнул Юно не замечая смущения акробата. - До представления. Я хочу убедиться, что с тобой и правда все в порядке.
- Не пустишь меня на арену, если я не в себе? - улыбнулся Джеджун.
- Поведу тебя к психиатру, если так. - улыбнулся Юнхо в ответ.
- Ну, можно я хоть вытрусь? - смущенно спросил акробат.
- Нужно, Джеджун.
Когда он выполз из ванной, жонглер заботливо пододвинул ему чашку горячего чая и сложил руки на столе.
- Рассказывай.
- Я...? Что?
- Часто у тебя так? Почему? Насколько серьезно - я сам видел.
Дже присел за стол и уставился на свое отражение в чашке.
- И на меня при этом смотри, если не сложно. - попросил Юнхо.
- Да... Прости. - акробат поднял взгляд.
- Джеджун, ты пойми одно - я правда должен убедиться, что тебе можно выступать. - успокаивающе произнес Юнхо и протянул к акробату руку. Раскрытой ладонью.
Джеджун недолго думая положил на нее свою руку и осторожно сжал запястье жонглера.
- Если я не буду выступать, публика будет не довольна. Нас и так слишком мало, на одной клоунаде, фокусах и жонглировании мы не отработаем деньги, даже если представление будет идти целый день. - серьезно сказал акробат.
- Ты, конечно, прав, Дже. Но акробата в истерике в программе не заявлено. И у тебя самая травмоопасная роль. Я боюсь за тебя, а не за выручку.
- Я в порядке, Юнхо. Честно. И пришел в себя окончательно, пока мы ехали. Спасибо тебе и Ючону, вы привели меня в чувства.
- Так что случилось, ты расскажешь?
- Я не могу сейчас. Не хочу. - Дже снова опустил взгляд.
- А я прошу именно сейчас. - не отставал Юнхо, не позволяя Дже убрать руку.
- Этого никогда не случается, если я не один. - туманно сказал акробат. - И уж тем более, когда я не сплю. Так что не волнуйся - я не засыпаю во время выступления, так что все будет хорошо. Я могу выступать, я не болен.
- Джеджун, посмотри на меня.
- Я обещаю, Юнхо... Нет, я даже клянусь. Если я хоть раз сорву номер - я сам себя прибью. - пристально глядя в глаза жонглера, произнес Дже.
- Придурок. - улыбнулся Юно. - Если ты хоть раз попытаешься с собой что-нибудь сделать, умрешь от моей ругани, не сомневайся.
- Ты умеешь убийственно ругаться? - чуть улыбнулся Дже.
- А то ты не знаешь, то ты не слышал...
- У тебя даже ругань идеальная, Юно... - почти шепотом сказал акробат.
Жонглер осторожно убрал руку и улыбнулся скорее вежливо, чем тепло:
- Пей свой чай. И пошли к ребятам, спросим сколько билетов продали.
- Юнхо, после выступления уже я хочу поговорить с тобой. - тихо заметил акробат, когда Юно уже собирался покинуть номер.
- Хорошо, Дже. - кивнул тот и очень постарался, чтобы в голосе не отразилось все, что он почувствовал.
-
-
16.08.2010 в 03:48- Еще раз. - не сдавался клоун, сложив руки на груди.
- Прости, Джунсу. Правда прости. - Ючон улыбнулся. - Я же из лучших побуждений...
- Я терпеть не могу две вещи. - важно ответил Джунсу. - Когда меня затыкают и когда надо мной издеваются.
- Три... - хихикнул Ючон.
- Три? - удивленно переспросил клоун.
- Ты забыл о своей ненависти к геям. - чуть серьезней ответил фокусник.
- Ах, ну да. Значит три! - с легкостью согласился Джунсу. - И да, судя по тому что вы спите вместе... - и нахмурился.
- Мы спим в одной комнате и на разных матрасах и это наше личное дело. - уже совсем серьезно ответил Ючон, а затем улыбнулся. - Я же не подозреваю тебя в сексе с твоим матрасом.
- А зря. - неожиданно заметил Чанмин, подошел ближе и положил руку на плечо иллюзиониста с самой невинной своей улыбкой.
- Ты... - Джунсу моментально вскипел. - Ты хоть какие-нибудь границы знаешь, а?
- А что я? - все так же улыбался Мин.
- Ты влез в наш разговор... И ты обнимаешь моего друга! Слишком странно обнимаешь, между прочим!
- Ах, простите дурака, - Мин уже ухмылялся. И покосился на Ючона, ткнувшего его локтем в бок. - Каждый видит только то, что хочет видеть. Особенно в дружеском объятии. Правда, Чунни?
- Мин, не усугубляй положение... - Ючон понимал, что практически бессилен против такого Чанмина, но попросил это с душой.
- Ладно, раз ты просишь. - парень посмеялся, похлопал фокусника по плечу и фирменно улыбнувшись, скрылся в фургоне.
Джунсу все еще кипел, одним небесам известно, что ему стоило не запустить вслед конферансье ботинком.
- Развелось мелочи. - проворчал он. - Влезает вечно...
- Кся, успокойся. - Ючон улыбнулся. - Пойдем лучше перекусим, говорят - вон там отличное кафе. - приобняв клоуна за плечо, практически так же крепко как его самого только что обнимал Чанмин, иллюзионист знал, что с клоуном это сработает.
И правда, все еще что-то побулькивая по дороге, Джунсу все-таки успокаивался. А, поглощая огромную порцию риса, расслабленно смеялся и вовсю острил.
Ючон старался слушать и не думать о том, что сказал Юнхо, когда вернулся от Дже. Он пришел именно к Ючону за советом, по его словам с акробатом было действительно все в порядке, но вот его намерение поговорить напрягало слегка и фокусника. Когда он думал о возможном выяснении отношений между Дже и Юнхо, он невольно задумывался о том, что и Джунсу придется когда-нибудь все узнать о них с Мином.
Фокусник старался не думать... Но он еще не знал, как скоро это случится.
-
-
16.08.2010 в 03:48Пометив у себя в блокноте это место как очень приветливое, Джунсу улыбался и продлевал гостиницу, которая к тому же была очень не дорогой. Определенно за полгода все их затраты на фургон и его обустройство должны были окупиться. А новые лица в зале и их восторженные овации были бесценны.
Уставшие, но довольные, все разбежались по номерам, решив что обсуждать все будут за завтраком. Клоун только обратил внимание, что Юнхо направился в номер к Дже, но оправдал это у себя в мыслях очень легко. Лидер должен был добиться от акробата подробного рассказа о его проблеме.
Джунсу эта проблема мало волновала, гораздо интереснее для него было продолжить беседу с Ючоном о симпатичных девушках этого городка, поэтому он закупился в баре пивом и направился в номер фокусника.
- Ты меня когда-нибудь доведешь... - прорычал Ючон куда-то в шею довольного, вспотевшего Чанмина.
- Я? Да чем я могу довести? Я же милый и хороший, ты сам так говоришь иногда в приступах нежности, - парень приподнялся, опираясь на руки, нависая над фокусником и с улыбкой смотря в его глаза, облизнул губы и резко наклонился, жадно целуя его, что-то попытавшегося возразить, но не успевшего.
Стук в дверь сначала был тихим и незаметным для двоих.
Только потом Чанмин резко прервал поцелуй и выдохнул со злостью.
- Блядь. Говорил я тебе - пойдем ко мне в номер.
- Что? - непонимающе выдохнул Ючон и расстроенно застонал, понимая о чем это Мин, понимая, что он уже встал и одевается.
- Гости у тебя. - сквозь зубы ответил конферансье. - Сам встанешь или мне дверь открыть?
Фокусник уткнулся в подушку носом, перевернувшись на бок и снова застонал. Тело все еще чуть подрагивало и горело. А вся неприкрытая злость Чанмина была оправданной и легко разделяемой - так прервать такой момент!
- Не открывай. - пробурчал Ючон, не желая расставаться хотя бы с подушкой.
- Он минут десять уже стучит. Ты дверь закрыл? - спросил Чанмин, искренне выругавшись на молнию джинс, больно заевшую кожу.
- Естест...
- Ючооооон! - раздалось за дверью. - Я знаю, что ты не спишь, открывай! Я пива принес!
- Блядь, я ему сейчас открою. - до конца не застегнувшись, Чанмин направился к двери.
- Не надо! - буквально вскрикнул несчастный фокусник, ругающий про себя всеми известными ему словами то, что с Джунсу так легко и поругаться и помириться.
Но было поздно.
Клоун обалдело смотрел на оскалившегося полуголого Чанмина в дверях и закрывшегося подушкой Ючона, присутствие которого в кровати выдавали его голые ступни, высунувшиеся из-под одеяла.
- Прости, Кся, мы заняты. - как ни в чем не бывало произнес Мин и нагло схватил у ошалевшего клоуна пару бутылок. - Спасибо, что принес, пива очень не хватало. Ты настоящий друг. До завтра. - и захлопнул дверь.
Ючон нервно рассмеялся в подушку, глядя на то как Чанмин направляется обратно в сторону кровати. А потом резко замолчал, понимая, как они только что спалились.
- Чанмин, мать твою, это уже перебор.
- Это жизнь, милый. - улыбнулся парень и плюхнулся на кровать, запуская холодную бутылку под одеяло к фокуснику. - И в ней есть место неожиданностям. Джунсу не маленький - смирится. - вырываясь из резкой хватки дернувшегося Ючона, Мин довольно заключил. - А нам есть, чем заняться...
-
-
16.08.2010 в 03:48- Ты чего здесь делаешь? - удивленно спросил Юнхо, осторожно подобравшись к фургону с какой-то доской в руке. - Я думал что тут воры... - пояснил он, опустив руку.
- Пью. - заявил Джунсу. - А ты чего не спишь?
- Захотелось проверить, что все в порядке. - жонглер явно уклонился от прямого ответа.
- Как Дже? - поинтересовался клоун.
- Уснул. - ответил Юнхо. - Подвинься.
Клоун залез в кабинку с ногами и тяжело вздохнул, когда Юно захлопнул дверь.
- Что случилось? - спросил он.
- Юно, скажи честно, вы с Дже - любовники? - прямо спросил Джунсу.
- Э... - замер тот. - Нет.
- Слава богу, хоть кто-то...
- Эээ? - снова удивился жонглер.
- Да, да. Оставшиеся двое. Ючон... и этот блядь Чанмин! - зло выпалил клоун.
- Серьезно? - Юнхо был весь в недоумении, глядя на то как Джунсу залпом заглушил оставшееся пиво. - Ни хрена себе.
- Да, да, - проглотив и отдышавшись, продолжил парень. - За каким чертом я пошел к этому пидарасу в номер?
- Кся... - выдохнул Юнхо. - Со словами поосторожнее и... Ну, я не вижу ничего плохого в этом.
- Ничего плохого? - возмутился клоун. - Два пид... прости, Юнхо, два гея в одном цирке и это не плохо?!
- Три, Джунсу. - уточнил жонглер.
- ЧТО? - возмущение достигло предела. - Ты...
- Не я. - снова уточнил жонглер. - И даже не ты.
"Если не считать, столь явно выраженную латентность." - добавил он не озвучивая вслух.
Джунсу схватился за голову. Пустая бутылка покатилась по полу кабинки.
Юнхо молчал. Не трогал несчастного, давал ему возможность переварить информацию. И когда он наконец посмотрел на него и попросил прогуляться с ним до ближайшего бара, жонглер отказался, но дал клоуну денег.
- И я тебя как лидер прошу - если не можешь терпеть трех геев в одном цирке - лучше меняй цирк.
И ушел в номер к Дже. Он ему обещал вернуться. Он должен был убедиться, что тот действительно спокойно спит. После их недавнего разговора это было практически фантастикой.
Джеджун, конечно же не спал. Но и не валялся в постели с открытыми глазами, размышляя о том, что совсем недавно наговорил Юнхо. Он к кровати даже не подошел, понимая, что не заснет в любом случае, а лежать и жалеть себя - последнее дело в такой ситуации. Надо было как-то отвлечься и в голову акробата пришла потрясающая идея. Он включил камеру и принялся снимать исключительно себя. Как он листает журнал, сидя в кресле, как пьет чай, сидя на подоконнике, как роется в своих вещах, как будто что-то потерял. Перерывает рубашки и скидывает их на пол, а потом принимается осторожно складывать их обратно в чемодан.
Жонглер и знать не знал, что камера включена, а Дже с его появлением просто забыл о ней.
- Ты обещал, что попробуешь заснуть. - с мягким укором сказал Юнхо. - Но я вижу, что ты занят... - и чуть улыбнулся. - Пойду я тогда посплю, да?
- Да какой тут сон. - вздохнул акробат и уселся в кресло. - Останься со мной? - тихонько попросил он. - Может мне тогда станет спокойнее.
Юнхо тоже вздохнул, подумал и подошел к Дже. Опустился на пол рядом с креслом, попадая в поле объектива камеры.
- Мы же поговорили. - заметил он. - И тебе не стало легче?
- Останься, прошу... - беспомощно выдохнул Дже. - Ты нужен мне сейчас. Особенно сейчас.
- Джеджун. - Юно опустил голову и собрался с мыслями. - Ты снова ее видел? - на всякий случай спросил он, не поднимая головы.
Все это было на тонкой грани между тем, что уже сказано и тем, что и так понятно. К величайшему облегчению Юнхо, акробат говорил с ним час назад не о своих чувствах, чего жонглер на самом деле очень боялся и старался избегать даже намеков на такие разговоры. Дже удивил его в очередной раз прямо с порога заявив, что разговор не будет касаться их двоих. И что Юно должен просто слушать историю, а потом вынести свой вердикт.
Какая-то непонятная, наверное, даже не существующая никогда рыжая акробатка была точкой отсчета акробата-Дже. Это было даже позитивной частью монолога. Но она же оказалась его камнем преткновения и причиной почти всех его кошмаров во сне, а того и глядишь наяву в недалеком будущем. Вернувшись к нему через десять лет в его фантазиях, девушка стала практически монстром в его глазах. Джеджуна мучил тот факт, что приходить к нему ее образ стал все чаще. И всегда она манила. А потом отталкивала. И Дже просто не понимал, что она хочет. Она доводила его своим абсолютно невинным со стороны поведением до нервного срыва. У нее все было слишком громко. Ее смех, ее шаги, даже ее вздохи. Она никогда не разговаривала с ним, чем вызывала еще больше мучений в душе Дже. Хотя то, что он сам ничего не мог произнести глядя в ее смеющиеся глаза, было куда большей проблемой.
Жонглер выслушал сбивчивый монолог взволнованного Дже, а потом крепко обнял его и попытался растолковать акробату, что угроза в этой девушке практически минимальна. И дело не в ней, а в самом Джеджуне.
- Она ведь красивая, да? - спросил Юнхо.
- Она божественна... - практически всхлипнул у него на плече Джеджун.
- А ты не пробовал просто любоваться и не тянуться к ней? - осторожно поинтересовался жонглер, чуть отстраняясь, ослабляя крепкое объятие. - Ты же знаешь, что она оттолкнет тебя и будет больно. Ты же сам говорил, что так происходит всегда.
- Ты думаешь, что это так просто? - удивился Дже. - Ты... Ты правда думаешь, что это очень просто - только смотреть? Видеть в ее глазах, что я ей не нужен и пытаться не обращать внимания на то, что понимаешь? И что она пришла лишь для того, чтобы в очередной раз увидеть мою тягу к ней и посмеяться над моим жалким видом? Это просто лишь на словах. На деле - это почти ад. - глядя на ошарашенного жонглера, заключил Дже и замолчал.
Юно мысленно досчитал до пяти, успокаиваясь. Его эмоции сейчас не были нужны. Нужен был здравый смысл и трезвый взгляд на вещи. В глазах Дже снова была истерика.
- Я прошу тебя всего лишь попробовать. - ответил жонглер. Мыслей у него в голове от этого разговора прибавилось и он все-таки оказался близким к ожидаемому. Юно показалось, что параллель слишком явная.
- Ты когда-нибудь любил безответно, Юнхо? - неожиданно спросил Джеджун, заставив жонглера застыть на месте вместе со всеми его мыслями и попытками помочь Дже.
Жонглер не ответил.
- Скажи просто да или нет, Юнхо? - не отставал Джеджун, пристально глядя ему в глаза.
- Нет, Дже. - сухо ответил жонглер. - И это честно. Я вряд ли вообще любил, если уж совсем начистоту.
- Тогда тебе не понять. - Дже вздохнул и даже отвернулся.
- Ложись спать? - попросил Юно, просто не имеющий понятия что еще сказать. - Я скоро вернусь и проверю как ты.
Акробат кивнул, но не повернулся, а когда за Юнхо закрылась дверь, Дже понял, что он должен дождаться Юно. И не позволить этому разговору так закончиться.
И вот, сидя под прицелом камеры, снова смотря на акробата, жонглер проклинал эту чертову грань, с которой соскользнуть в сторону было гораздо опаснее, чем оставаться на ней. Она была слишком острой, но за ней была пропасть.
- Она не приходит, когда ее ждешь. И никогда не остается. - наконец тихо ответил Дже. - Я просто прошу тебя, не веди себя со мной так же.
- Ладно. - мысленно проклиная все на свете, Юно все-таки сдался в этот раз. - Я в душ, а ты ложись.
Он пытался успокоить себя холодной водой. И мыслями о том, что в фургоне они делят одну комнату и нет ничего в этом смертельного. Но тут была одна постель. И Дже, который конечно же прижмется во сне. И почему-то снова возникло это глупое чувство долга. Джеджун как будто знал на что давить. Он не должен был отталкивать Дже, потому что ему и так хватает... Юнхо злился на собственные мысли. Да кто она такая вообще? Почему это он должен вести себя не так как она? С какой стати вообще он позволяет Дже так капризничать? И в конце концов - почему его личный номер, оплаченный кстати, должен простаивать?
Но акробат, аккуратно заглянувший в ванную, успокоил его одной лишь фразой:
- Я расстелил тебе кресло.
Юнхо выглянул из-за шторы и кивнул:
- Спасибо, Дже.
-
-
16.08.2010 в 03:49- Когда-то в неизвестном нам времени на земле существовало одно маленькое королевство, - тихо начал Джеджун, глядя на то, как Юно устраивается в кресле.
- Ага... - чуть улыбнулся Юнхо, спокойно улегшись на боку. Он слышал от Ючона о сказках Джеджуна на ночь, но возможность быть их слушателем у него выпала в первый раз. Он был благодарен акробату. Сказка - это как раз именно то, что успокоило бы двоих.
- Слишком все хорошо было в этом королевстве. Люди не знали бед, чтили своего короля и души не чаяли в его наследнике. Мальчик рос точно так же как и его отец и внешне с годами становился все более похожим на него, чтобы заменить его на троне и продолжить счастливую безоблачную жизнь для своего народа. И когда пришло время - на голову ему одели корону и со ступенек своего дворца он поблагодарил Бога за свою судьбу и свой народ. Он улыбался, улыбался отец, гордящийся сыном точно так же, как когда-то гордился им его отец. Улыбалась королева-мать, которой повезло выйти из народа и стать первой женщиной в королевстве. Судачеств по поводу ее происхождения не было, ее приняли потому что на то была воля короля. И она смогла родить ему наследника, не хуже, чем до нее это делали другие королевы.
Жонглер не перебивал и внимательно слушал, чем вызывал улыбку Джеджуна. Это только Чанмин комментировал, а Ючон - тоже слушал молча.
- Короля звали Кен Ди, а королеву - Чан Ди. И их сына по традиции назвали Кен Чан Ди, хотя мать называла его Чан, а отец в свою очередь - Кен. А народ его звал просто король Ди. Это было так привычно уже которое столетие.
Юнхо чуть улыбнулся и расслабленно выдохнул.
- Молодой король знал, что через год его успешного правления, его родителям придется убить себя, а ему - надо будет искать себе жену, новую королеву Ди. И так как готовили мальчика к этому с самых пеленок, огорчаться по этому поводу было поздно. Да и что значат обычные чувства по сравнению с многолетней традицией?
Юнхо слегка напрягся, но все равно промолчал.
- Конечно, Кен Чан плакал на их похоронах, но это тоже было традицией, королевские слезы в конце весны обещали дождливое, а не засушливое лето, а значит - хороший урожай и еще один слишком хороший для королевства год. Но королевский советник Ким Чун заметил, что король плачет особенно горько, глядя на гроб королевы. И то, что он ходит на ее могилу каждый день, не осталось незамеченным для придворного.
Дже замолчал на мгновение, словно перевел дух, а потом продолжил.
- Тогда Ким Чун совершил ужасную вещь, он позволил себе наглость и напрямую спросил у короля, сможет ли он полюбить какую-нибудь женщину и сделать ее новой королевой, раз так любит свою мать? Ведь любовь - тоже была традицией. Даже короли не заключали браки без этого чувства, не смотря на весь свой странный государственный строй. И Кен Чан Ди ответил, что это лишь его дело. Но не отстранил советника, потому что в его словах был смысл. Потому что сам король именно этого и боялся. Наоборот - они даже подружились с Ким Чуном в какой-то степени. И когда старый Кен Чан Ди умирал, так и не подарив королевству сына, так и не встретив ни одной женщины, что затмевала бы его мать, Ким Чун проклял себя за болтливость. Он хотел как лучше, а погубил великий род Ди.
- Дже... - тихо подал голос Юнхо. - Разве так бывает?
- К сожалению бывает, но это еще не конец, Юнхо, - чуть улыбнулся Джеджун. - Королевство продолжало жить. И выбрало новую династию. И просто отменило традицию любить. К Кену Чан Ди приходили лучшие женщины королевства, но он не выбрал ни одну из них. А могилу матери он действительно навещал каждый день и он ничего не мог поделать с этим. Ничего не мог сделать с собой.
- Но любить мать, как женщину - это по-моему уже болезнь, разве нет? - спросил жонглер.
- Ну, конечно, Чан Ди был болен на голову, но мораль сказки не в этом, Юнхо. - снова улыбнулся Дже.
- Я все равно не понял морали. - честно сказал Юнхо.
- Спокойной ночи. - почти ласково произнес Дже, закрывая глаза. - Поймешь когда-нибудь.
-
-
16.08.2010 в 03:49Жонглер не вскочил как ошпаренный, не принялся бегать по комнате одеваясь. Он просто лежал и смотрел в потолок, напрягая еле-еле просыпающиеся мозги, перебирая в памяти события вчерашнего вечера и сегодняшней ночи. Но после того как заснул, не помнил ничего. Это было не просто странно, это было глупо и смешно - если собственное тело во сне перебралось к Джеджуну в постель. Еще и умудрившись по пути раздеться окончательно. Вот уж чего жонглер точно не делал, так это не спал абсолютно голым. Сей факт вообще не лез ни в какие рамки понимания и только лишь за него шутника лешего можно было безжалостно повесить на его же извращенном чувстве юмора.
Юнхо собрался все-таки выползти из постели и посмотрел на пол в поисках своих трусов, но тут проснулся акробат. Подскочил прямо за двоих, ошарашенно уставился на жонглера и выдохнул:
- Ты что... тут...
- Я не знаю. - перебил Юнхо, ответив как можно спокойнее. Как можно невозмутимее, как будто не было в пробуждении ничего странного. - Проснулся вот, сам не понимаю, почему рядом с тобой.
- Ты же... - Джеджун смотрел на него в упор и учащенно, взволнованно выдыхал. - Ты же уснул... Там! - он кивнул в сторону кресла, а потом переведя взгляд обратно на кровать заметил и стопроцентную степень обнаженности обоих.
И упал на спину, что-то непонимающе, жалобно простонав.
Жонглер выдохнул, перевернулся на бок и посмотрел на выражение лица Дже.
- Так, Джеджун. - мягко сказал он. - Успокойся. Возьми с меня пример. Просто успокойся. И подумай. Может ты что-то помнишь?
- Ни... Ни хрена я не помню! - взвизгнул Дже, резко обернувшись. - Это не я к тебе в кресло пришел! Я спал всю ночь и... - акробат замолчал, изучая взглядом лицо Юнхо и его как будто осенило. - И ты спал? Да? И не помнишь как тут оказался?
Жонглер кивнул и натянул одеяло повыше, словно прячась от изучающего взгляда.
- Может ты проснулся и решил, что у себя в номере? И перебрался в темноте на кровать, не замечая, что я тут тоже есть и что номер в принципе мой? - тихо предположил Дже.
- Ты так спишь, разваливаясь на пол кровати, что я даже сомневаюсь в этой теории. - заметил Юнхо. Но такое объяснение было самым простым и самым обнадеживающим. Ну действительно - ну перепутал в темноте. Мало ли что случается по ночам.
Но кроме того, что Дже действительно сложно было не заметить в кровати, было еще кое-что. То самое правило, традиция, принцип - не раздеваться полностью. И отсутствие трусов на жонглере в данный момент было главным разрушителем теории "просто перепутал".
А так же мешало наконец-то встать с этой загадочной кровати.
- Ты не можешь закрыть глаза? - осторожно попросил Юнхо.
- А? - Дже посмотрел на него еще раз уже чуть подуспокоившись и понимающе кивнул, закрываясь одеялом с головой и судя по всему закрывая глаза уже под одеялом.
Юнхо медленно, аккуратно выполз из-под одеяла и принялся искать свою одежду по номеру. И нашел все на спинке стула у кресла - брюки, рубашку, пиджак и даже носки. Ровненько, как повесил вчера. Но трусов не было. Ни в кресле, ни под ним, ни у кровати. Джеджун смирно лежал под одеялом и молчал, слушая как тихонько матерится жонглер, уже просто бегая по номеру в поисках белья.
Юнхо злился уже не только на того самого лешего, что притащил его ночью в кровать к Дже. Он злился даже на Джунсу, который не настоял на своем вчера вечером и не потащил его по барам и по бабам. Проснуться без трусов в постели какой-нибудь местной красотки было бы куда интереснее...
Перерыв весь номер, перетряхнув постельное белье на кресле и даже посмотрев под кроватью, Юнхо смирился, одел штаны прямо так - на голое тело и застегивая пуговицы на рубашке, сказал Джеджуну:
- Можешь вылезать.
Акробат смущением не отличился и встал с кровати, заставив Юнхо сосредоточиться на пуговицах, а не на разглядывании стопроцентной степени обнаженности Дже, озадачено покопался в постельном белье, и вытянул откуда-то из-под подушки то, что так долго искал Юнхо.
- Лови! - усмехнулся акробат и запустил трусами в жонглера.
А потом закрылся в ванной оставив Юнхо наедине с его разросшимся в размерах охренением.
-
-
16.08.2010 в 03:50Ючон проснулся позже всех. И Мина уже не было в его номере, что было странно - конферансье дрых до последнего, особенно в нормальных условиях на мягкой кровати, его оттуда с трудом можно было вытащить. А тут на тебе - встал раньше и ушел куда-то.
Перед очередным выступлением, когда все вроде собрались с мыслями и силами, когда всё в принципе было как обычно, Мин неожиданно заговорил с фокусником, хотя до этого буквально его избегал.
- Еще раз замахнешься на меня во сне - не проснешься. - предупреждающе произнес Чанмин и оскалился, поправляя свой драгоценный во всех смыслах этого слова галстук.
- В смысле? - непонимающе переспросил фокусник, глядя на сверкающие камушки, узорами расположенные на ткани.
- Ты еще скажи что не помнишь! - хмыкнул конферансье и оттолкнул фокусника от выхода на арену. - Мне пора, меня ждут. - оповестил он, нацепив на лицо самое приветливое выражение и вышел к публике.
- А у вас что? - раздался голос Джеджуна совсем рядом, заставив Ючона развернуться.
- Да чтоб я знал, - нахмурился фокусник. - Он со мной весь день не разговаривал, а сейчас заявил, что я на него во сне замахивался.
- Это конечно хуже, чем у нас. - хихикнул Дже и приобнял Ючона. - Но если ты как и Юнхо действительно не помнишь, что вытворял во сне, то мне уже нравится этот город.
Подошедший к ним Джунсу уже успел замазать гримом следы вчерашней пьянки в одиночку, но глаза его были такими несчастными, что Дже тут же переключился на него, обнимая уже обоих.
- Так, ребята, - улыбнулся акробат. - Мы должны работать, ни смотря ни на что. Отработаем, а там уже отдохнем, поговорим, поиграем... В общем все будет хорошо. Потерпите.
Клоун удивленно покосился на Дже, злобно зыркнул на фокусника, а потом кивнул.
- Дело говоришь, акробат! - заулыбался и поспешил исчезнуть на арене, сменяя Чанмина, встречая уже знакомую публику и ее приветливые аплодисменты.
Они кланялись все вместе, держась за руки, не смотря ни на что, улыбаясь этому городу, мысленно прощаясь с ним, мысленно обещая вернуться. И не было ничего - ни возмущения Джунсу по поводу любовных связей в их цирке, ни недопонимания Ючона, ни страхов Дже, ни сомнений Юнхо.
Ради таких моментов они и были вместе, ради этих криков "Браво", ради этих улыбок, ради этих восторженных взглядов.
И даже без язвительности Мина обходилось.
Все так же держась за руки, они буквально выпали с арены и резко обнялись, впятером, прижались друг к другу, искренне счастливо, благодарно, без слов, без каких-то никому ненужных сейчас признаний и тем более ненужных выяснений отношений.
А потом совсем рядом раздались аплодисменты всего одного человека.
Циркачи в одно мгновение отцепились друг от друга и Юнхо оказался впереди всех, глядя в глаза нежданному гостю.
- Вы кто и что вам надо? Публике сюда вход закрыт. - строго заметил жонглер, пряча в голосе вспышку раздражения.
- Вы меня простите. - ухмыльнулся гость. - Я всего лишь хотел познакомиться поближе. - незнакомец почти шептал, а не говорил.
Идеально сложенный, почти безупречный, знающий цену себе и своей внешности, он смотрел на всех пятерых сразу и на каждого по очереди с какой-то снисходительностью, но уважением.
Юнхо умел читать взгляды, и эта самая снисходительность ему ой как не нравилась.
- Познакомиться? - переспросил он, чуть прищурившись.
Незнакомец кивнул и шагнул ближе, протягивая Юнхо руку, собираясь представиться.
Одно движение, один шаг при этом, а воздух кажется стал теплее на несколько градусов. Джеджун заинтересованно выглянул из-за плеча Юнхо. Жонглер как будто специально закрыл ему обзор, шагнув навстречу незнакомцу и еще чуть в сторону, словно перекрывая своим телом дикий поток сексуальности от гостя.
Но Дже был слишком любопытным и он поровнялся с Юнхо в один момент. И нагло пожал протянутую руку первым.
- Джеджун. Акробат. - и улыбнулся так, что Юнхо захотелось прибить идиота. Совсем охренел - со всякими странными мужиками заигрывать.
- Юнхо. Жонглер. - чуть громче представился он, абсолютно не улыбаясь, пожимая руку незнакомца вслед за Дже и не отпуская пока тот наконец не представится сам.
- И еще трое. - с ухмылкой заметил гость, глядя на то как медленно подтянулись остальные.
- Чанмин, Ючон и Джунсу. - вставил свои пять копеек концерансье. И неожиданно обнял фокусника за талию. Не менее заинтересовавшегося гостем, чем Дже, надо заметить.
- Очень приятно, ребята. - незнакомец засмеялся. - И я Рэйн. Местная звезда. Будем знакомы.
Он играл в покер лучше самого Чанмина, чем вызывал его злобные взгляды и реплики, а заодно и улыбки всех остальных. Когда кто-то делает того, кто постоянно делает тебя, только и остается что улыбаться, потому что справедливость в этом мире оказывается существует.
Он болтал почти беспрерывно, но его болтовня в корне отличалась от тех же сказок Дже. Сказки Рэйна были не о людях, скорее о вещах, если можно назвать к примеру его "теорию перекрытых желаний" вещью.
Джеджун слушал его приоткрыв рот и закрывал его только встречаясь взглядом с Юнхо, который не показывал свое раздражение так явно, как Чанмин, но по взгляду жонглера можно было составлять энциклопедию отборного мата в нескольких томах.
Ючон как самый проницательный и в общем циничный к той полумистической чуши, что нес неожиданный гость, ближе к утру даже заскучал. Рассматривать гостя уже надоело, в друзьях было подмечено даже больше чем все, а к Чанмину фокусник пока приставать не решался. По крайней мере не при всех. Привычка - страшное дело.
Клоун как самый подозрительный, несколько первых раундов в покер сверлил обнаженный торс Рэйна взглядом и пытался понять - нормально ли это раздеваться при незнакомых в общем-то людях с отмазкой "вот сейчас будет жарко". Но придя к нелестным для гостя умозаключением, Джунсу решил, что хватит для него гомосексуальной правды и сосредоточился на своих картах, в результате почти обыгрывая даже гостя. Почти - главное уточнение.
- Цирк - это забавно. - Рэйн как будто хвалил, ободрял, всем своим видом показывая, что "забавно" - это по его меркам троечка с плюсом и парням надо брать выше, чтобы заслужить хотя бы пятерку с минусом. - Тем более бродячий цирк, я уже столько лет не видел ничего подобного... Поэтому вы меня, конечно, порадовали, но не удивили. Почему только пятеро? - вопросительным взглядом обведя всех, гость уставился на жонглера. - А, Юнхо?
- А сколько надо? - почти смутился жонглер. И тут же попытался оправдаться. - Мы справляемся и впятером... Для начала этого вполне достаточно.
- Для начала? - удивился акробат. - Ты собираешься набирать еще артистов?
- Я бы на вашем месте набрал. - усмехнулся Рэйн.
- И чего ж ты такой умный в одиночку выступаешь? - вмешался Чанмин.
- На Вашем, - уточнил гость со снисходительной улыбкой, - месте.
- Нет, я не собираюсь никого брать. - ответил наконец Юнхо. - Если нам захочется развернуться, мы можем устроиться в какой-нибудь большой цирк в большом городе. Но я надеюсь, что до этого не дойдет, мне и так неплохо.
- Неплохо пока нет неудач. - улыбка гостя стала хитрющей до жути. - Это сейчас тебе кажется, что все получится. Это с этим городком вам повезло. Но дороги хороши только в том случае, когда есть бензин. Ты уверен, что у вас всегда будут деньги хотя бы на него? Публика в мелких городках не такая уж и богатая, а осыпать вас купюрами в столице никто не будет. Зачем, когда есть нормальный цирк с крышей, удобными сидениями и дрессированными тиграми?
- Да что ты... - конферансье опять попытался вмешаться, но Ючон вовремя схватил его за руку, даже подзабыв, что не собирался этого делать при всех.
- Если публике захочется тигров, я Чанмина наряжу, все равно он у нас почти без дела. - Юнхо улыбнулся, вызвав своей репликой хихиканье Джеджуна, а заодно наконец его почти привычный влюбленный взгляд.
- Сам тигром наряжайся! - возмутился Мин. - Нашел дурака!
- Если я буду тигром, то ты оленем, Чанмин. - жонглер уже в открытую смеялся сам вместе с Дже, а гость улыбался хитрее прежнего.
- Оленем тебя сделает Джеджун, если ты его с Рэйном оставишь наедине. - осмелел парень.
Обнагнел, точнее, вызывая три возгласа почти в унисон:
- Чанмин! - воскликнул акробат, прекращая ржать.
- Чанмин... - осторожно произнес Ючон, сжимая пальцы друга.
- Чанмин...! - воодушевился гость и уважительно захлопал в ладоши.
Джунсу захотелось смыться в свой уголок фургона, бросить этих ненормальных в этом дорогущем номере отеля и оставить свои мечты поспать хотя бы сегодня на шикарной кровати, лишь мечтами. С такими шутниками даже спать в одной комнате было страшновато. Хотя, конечно, клоун отдавал себе отчет в том, что все его опасения - детский лепет и никто его трогать не собирается. Но смыться все равно хотелось, не смотря на доводы разума.
-
-
16.08.2010 в 03:50И дело даже не в рогах, на которые конферансье не тонко так намекнул. Вся проблема была в Джеджуне, который действительно не упустил бы возможности... Даже не так - который создал бы собственноручно эту самую возможность не просто послушать Рэйновские сказки, а познать их так скажем на деле.
И жонглер испытывал одно простое чувство, кроме ревности, и название этому чувству было "беспокойство". Он был в ответе за любого циркача в своем фургоне, но за акробата ответственности было больше, чем за всех остальных. И ежу, то есть Чанмину понятно, что за Джеджуна жонглер порвет любого не смотря на шикарную мускулатуру этого любого.
- Не волнуйся, парень, - вдруг произнес гость. - Я предпочитаю ставить рога парням хорошеньких девушек, причем желательно рыжих, они самые развратные. - и вновь хитро заулыбался.
Акробат подавился своей репликой, замолк и отвернулся.
- А, ты не смотри, что он блондин и парень, при желании из него все что...
- Чанмин! - рыкнул Юнхо. - Еще одно твое слово и...
- Тихо, мальчики, тихо. - Рэйн даже хихикнул и собрал в кучу свой законный выигрыш в виде кучи монеток. - Перестанете ругаться, я вам на все это еще выпивки куплю.
- Можно подумать, что нас купишь алкоголем. - фыркнул фокусник.
- Выпить то не мешало бы. - подал голос Джунсу.
- И прекратить ругань. - заметил Юнхо не сводящий взгляда с Джеджуна, тоскливо смотрящего на солнце, поднимающееся из-за горизонта. Рыжее, прям как главный фетиш их гостя. - Джеджун, пойдем спать? - добавил он.
- А? - акробат вынырнул из потока собственных мыслей и обернулся. - Уже?
Жонглер молча кивнул, не принимая дальнейших возражений. Акробат благодарно вздохнул, поднялся на ноги, а затем осмелел и обнаглел не меньше Чанмина, взяв Юнхо за руку и уводя его в свой номер.
А что еще было делать лидеру? Правильно, идти следом и приготавливаться ко всему.
Они остались вчетвером и атмосфера на какое-то время стала попроще. То ли потому что гость выпендриваться перестал, то ли потому, что ругаться уже было не из-за чего - покер был отложен, а заказанной Рэйном выпивки было столько, что всем за глаза и за уши хватило.
Конечно же он и пил мастерски, почти не пьянея, только хихикая, а не смеясь периодически. Джунсу решил не повторять вчерашних подвигов и пил осторожно, Чанмин к выпивке относился спокойно, зато на фокусника точно что-то нашло - он набрался как последний сапожник и уже к полудню ползал по полу, в поисках своего ненаглядного конферансье, который его сперва умудрялся отпихивать, а потом оставил это неблагодарное занятие, плюнул на присутствующего гомофоба и стал отвечать на пьяные поползновения Ючона.
Когда из их угла послышались довольные вздохи вперемешку с возбужденным похихикиванием, клоун не выдержал и ушел. Но до своего номера спокойно дойти не успел, на плечо легла рука Рэйна.
- Я вижу, что ты в этом цирке самый нормальный, - лестно заявил тот с располагающей к душевным беседам улыбкой. - Поэтому я расскажу тебе все, что думаю о вас без прикрас и ты уже сам думай, что тебе с этим делать.
- А с чего ты взял, что мне нужны твои рассказы? - удивленно обернулся Джунсу. - И вообще я спать хочу, как самый нормальный.
Рэйн ухмыльнулся и убрал руку с плеча клоуна.
- Взгляд со стороны как правило самый верный, особенно, если это мой взгляд. Я конечно не циркач, но о публике этой страны многое знаю. И если ты откажешься, придется дожидаться, когда жонглер отлипнет от акробата, и делиться драгоценным мнением с ним...
- Он его до вечера не покинет. - невозмутимо ответил клоун, направляясь прямиком к двери своего номера. - Ладно, так и быть, заходи.
- Я знал, что бутылку захватил не зря. - с улыбкой помахав дорогим виски, Рэйн шагнул в распахнутую дверь.
Под вечер наступило утро для всех пятерых.
Для Юнхо с Джеджуном оно не отличалось от вчерашнего - они проснулись в одной кровати и на этот раз жонглер точно помнил как туда ложился и был несказанно счастлив обнаружить, что в момент пробуждения, он все еще одет.
- Доброе утро, Дже. - улыбнулся Юнхо.
- Добрый вечер. - акробат ответил смущенной улыбкой и нырнул под одеяло. Кажется... - Юнхо? - тихо позвал он оттуда.
- Что? - отозвался тот, вылезая из кровати.
- Давай мы так всегда будем спать? Ну в фургоне... вместе?
- Дже, - Юнхо рассмеялся. - Когда ты спишь, я обычно за рулем. Но если хочешь, можешь спать в кабине, пока я веду.
- Даже так? - с улыбкой Джеджун высунул из-под одеяла нос.
- Ну если ты будешь верен своим обещаниям...
- Буду! - воскликнул Дже, аж приподнявшись. - Обещаю!
Юнхо снова смеялся, одеваясь, благодаря все возможные силы за этого дурака.
Ючон очнулся где-то в ногах Чанмина и перевернул всю оставшуюся на полу посуду, пока вставал. Конферансье откровенно ржал, приоткрыв один глаз и наблюдая. Советуя куда сделать фокуснику следующий шаг, чтобы не убиться.
- Что ты ржошь? - обернулся Ючон.
- Ты себя со стороны видел? Звезда арены блин. Тебе вместо Кся надо выступать. Публика лежать будет. Видок такой, что ни один гример не повторит.
- Молчи, красавец блин. - фокусник не злился, он уже почти улыбался, пытаясь вспомнить где в этом номере ванная и уже предвкушая встречу с собственным отражением.
Джунсу проснулся один. Местной звезды, которая не понятно чего хотела вчера сказать, кроме "я такой крутой, что ж вы не падаете", в номере уже не было. Не было и пустой бутылки. И даже двух бокалов. Номер явно еще не убирали, так что исчезновение посуды клоун приписал к грехам вчерашнего гостя, а потом спокойно помылся, оделся и отправился в фургон. Уехать им стоило еще вчера вечером, но он был рад, что наконец-то выспался, день плюс день минус - никакой разницы.
В кабине сидели Юнхо и Дже, с интересом изучали карту и о чем-то даже спорили. Чанмин бродил кругами вокруг машины и пробовал пальцем не слезает ли с нее краска. Ючон в своем углу фургона заботливо складывал на место свой реквизит.
- Юнхо, а что если он прав? - неожиданно сказал Дже, подняв на жонглера перепуганный взгляд. - Что если у нас не получится, что если нас мало...
Джунсу готов был провалиться к чертям, от того, что увидел, но Юно заткнул акробата поцелуем, сомнений уже никаких.
-
-
16.08.2010 в 03:51Как единственный гастролирующий до этого артист, Чон Юнхо оставлял за собой полное право выбирать их маршрут. Он не слушал ничего, кроме голоса собственного разума, подпитываемого опытом и ориентировался в первую очередь на места, в которых не бывал, но которые были в непосредственной близости от крупных городов. Там люди были готовы платить за выступления и хотя бы представляли себе, каким должен быть цирк.
Еще один город - еще одни новоиспеченные поклонники. Еще одна задержка, еще одни выступления на "бис", еще одни переживания Джеджуна, что зрителей меньше, чем в предыдущем городке. И еще одна уже практически полюбившаяся мера успокоения акробата.
Хочешь заткнуть Джеджуна - поцелуй его.
Ничего сложного, ничего смертельного, один поцелуй, все довольны, все счастливы, в кабинке удивленное молчание и смущенный взгляд. Джеджун реагировал на каждый такой поцелуй как на первый. Он так и не мог понять, зачем это. Почему это. Но ничего не спрашивал, не выпытывал, словно боясь, что Юнхо перестанет его вот так неожиданно целовать.
Жонглер гордился своей находчивостью, он пользовался тем, что Ючону и Чанмину в общем на их поцелуи с акробатом было наплевать (правда иногда они умудрялись это дело подкалывать, но тихонько, в сторонке, оглушенный губами Юнхо, Джеджун этого не слышал). А с Джунсу, который похоже смирился с происходящим проблем вообще не возникало. Он целомудренно отворачивался всякий раз, становясь свидетелем затыкания Джеджуна.
Это было жестоко? Может быть. Но Дже с каждым таким поцелуем становился чуть счастливее, правда, все-таки, догадался, что следует перед ним и взял на себя смелость спорить с Юнхо чаще прежнего.
Однако жонглер даже тогда от такой действенной меры отказываться не стал.
- Погляди, Ючон? - ткнув пальцем в столб, Чанмин заставил его повернуть голову и перевести взгляд со своих губ на афишу, перед которой они придумали целоваться посреди ночи. - Цирк!
Фокусник достал из кармана фонарик, отошел от Чанмина и от столба, подсвечивая разноцветный листок и читая чуть ли не по слогам:
- Каждый четверг на арене лучшие из лучших! - снова посмотрев на глазастого конферансье, Ючон скривил губы в усмешке. - Юнхо сказал, что здесь нет цирка.
- Лидер тоже может ошибаться! - улыбнулся Мин. - Вот беда, мы вторглись на чужую территорию.
- Не вижу ничего радостного. - заметил фокусник. - Пошли, расскажем остальным. Уедем, пока не поздно.
- Как это уедем? - нахмурился Чанмин. - С какого черта? Эти "СуДжу" купили этот город целиком?
- А может и купили! - подумав, ответил фокусник. - Я бы не стал связываться с местными артистами. Им это может не понравиться...
- Какой сегодня день? - прищурившись спросил Мин.
- Среда.
- Вот и отлично, Ючон. - снова улыбнулся парень. - Мы сделаем так...
Это было глупо, но вернувшись в фургон, не снимая номера в гостинице на эту ночь, потому что уже было часов пять утра, они ничего не сказали Юнхо. А уж тем более Джеджуну с Джунсу. План Чанмина Ючон одобрил, больше от фокусника, кроме молчания ничего не требовалось.
И пока все утро и полдня сотруппники возились с билетами и катались по городу в поисках подходящей площади, двое заговорщиков слились под шумок и отправились по указанному на афише адресу.
Этому цирку было, чем похвастаться. Куча народу в труппе, совершенно разные типажи, свежие идеи, отработанные до автоматизма номера, идеально сложенный конферансье по имени Донхэ, глядя на которого Чанмин сжал зубы от зависти. Ючон погладил его по затылку и уверил на ухо, что он лучший.
И самое главное, отчего даже фокусник почти не улыбался - закрытая арена. Никаких тебе передвижных шатров, никаких постоянно разваливающихся хлипких конструкций, все так четко, красиво, надежно, что даже у Ючона дух захватывало, хотя ему по сути все навороты были не нужны, так же как и Чанмину. Он же не акробат.
- Нет. Точно уедем. - неожиданно сказал Чанмин, глядя как на сцену вышел последний циркач. Заявленный на афише, как суперзвезда.
Являющий публике действительно суперулыбку, супервзгляд и супервнешность.
- Хичоль. - одними губами произнес фокусник, прочитав имя на билете.
- Рыжий. - заметил конферансье, глядя на то, как ловко парень забирается вверх, приготавливаясь к хождению по канату.
- Джеджун не вынесет. - кивнул фокусник и схватил своего парня за руку.
- Юнхо нас убьет. - тоже кивнул Чанмин, не отрывая взгляда со сцены.
- Какого черта вы тут делаете? - раздался совсем рядом голос их лидера и парни даже не сговариваясь, одновременно решили, что провалиться сквозь землю - единственный выход.
-
-
16.08.2010 в 10:30хочу продуууууу, хачуууууууу
-
-
16.08.2010 в 23:32-
-
17.08.2010 в 00:37жду проду)
-
-
17.08.2010 в 02:17охренение отныне располагается в штанах, я полагаю XDDDD
И я Рэйн. Местная звезда.
обожемой
я буду не оригинальной, но.... умоляю - допишите - великолепно же...
-
-
17.08.2010 в 11:32Оно офигенно
-
-
19.08.2010 в 02:29Офигенно интересно!!!
Автор, не задавай глупых вопросов! Твори!!!
-
-
26.09.2010 в 12:34-
-
27.09.2010 в 00:21-
-
27.09.2010 в 00:41-
-
27.09.2010 в 01:45-
-
01.10.2010 в 00:53-
-
01.10.2010 в 00:56-
-
01.10.2010 в 01:03-
-
01.10.2010 в 01:59*у меня инета не было и телеон сдохъ.